Пароль — «Прага»
Шрифт:
— Это какая-то ошибка, господа!.. — завертелся на сиденье Сиручек. — Я требую немедленно позвонить в гестапо Мюллеру. Куда вы везете меня? — визгливо закричал он.
— Молчать! — оборвал его Крижек. — Я везу вас туда, куда надо. Если захотите, приедет Мюллер.
Арестованный удовлетворенно хмыкнул и замолчал.
В квартире брата Вацлав включил свет, и успокоившийся было Сиручек увидел сидящих в углу Птицелова и еще двух товарищей.
— Что за комедия? — Глаза привезенного воровато забегали. — Зачем меня сюда приволокли?
— Замолчи, гад! — не выдержал Крижек и отпустил ему увесистую пощечину. — Мюллера тебе подать?!
— А-а-а! — в смертельной тоске заорал Сиручек и метнулся к окну. Его быстро скрутили и заткнули рот кляпом.
Допрашивали предателя при помощи карандаша. Ему освободили кисть правой руки и положили на стол лист бумаги. Вопрос — ответ, вопрос — ответ… А затем приговор: повесить провокатора.
Глубокой ночью по затихшим улицам Праги промчалась машина с полицейским номером. Она миновала центр, вылетела на Вацлавский мост, свернула налево и, прибавив скорость, понеслась за город.
На опушке ближнего леса автомобиль остановился. Трое вынесли что-то тяжелое, завернутое в темную материю, углубились в лес и принялись рыть яму у засохшего куста можжевельника. Менее чем через час машина опять появилась на Пражском шоссе. Проехав тем же маршрутом, она остановилась у тихого домика в старом городе…
НОЧНОЙ ГОСТЬ
Старый Пршибрам — город шахтеров. Но немало находится тут и разнообразных мастерских, немало живет чудесных умельцев. В ювелирных, кулинарных и швейных делах они не уступают пражским мастерам. Пригороды усеяны небольшими аккуратными домиками, которые, словно с обидой, поглядывают с пригорков на центральные городские улицы с величественными фасадами городских домов: ратуши, костелов, банка, вилл и коттеджей местной знати. В пригороде большей частью живут шахтеры.
В доме старого забойщика Гошека не видно света. Маскировка от «угрозы с воздуха» обязательна. За нарушение приказа — смерть. Старик хозяйничает во дворе. Он частенько дышит на руки, потому что уже изрядно замерз, но в дом не идет. Там его сын Петр принимает чрезвычайно важных людей, и эту встречу не должен заметить ни один посторонний глаз.
Наконец из хаты вышел высокий плотный человек. Это Карел Падучек, посланец из Центра, волевой, бесстрашный человек. У ворот он поправляет фуражку, и старый Гошек понимает: все в порядке, люди разошлись.
А Падучек узкими пршибрамскими улицами направляется к мастерским.
Часовщику Гонзе Фиале всегда не хватает света, поэтому он весь день сидит, склонившись у самого окна, и уже с утра включает маленькую лампочку. На этот раз пальцы рано задубели от холода, и крохотная деталь все время падает на стол. Мастер хочет взять ее пинцетом, но рука едва заметно дрожит. Чья-то тень упала на окно. Разве мало любопытных заглядывает сюда каждый день? Уже привык старик к вниманию прохожих. Но что-то слишком долго задерживается этот человек. Стоит как вкопанный, даже папиросу закурил. А на той стороне площади — второй. Этот делает вид, что внимательно читает объявление на столбе. Дурень, оно тут висит уже полгода: приказ полковника Кругера, где каждый параграф заканчивается словом «расстрел». Мастер снимает очки и вопросительно смотрит на незнакомого. Тот заходит в мастерскую. Здоровается.
— Можно отремонтировать часы зарубежной фирмы? — спрашивает он.
— Какой именно? — интересуется мастер.
Незнакомец достает из кармана небольшую бумажку.
— Вот тут указано.
Мастер внимательно смотрит на незнакомца, потом берет бумажку, сложенную треугольником, читает написанное.
— Не понимаю, — говорит он.
— А вы сверьте, — спокойно отвечает незнакомец.
Мастер исчезает за ширмой. Там достает треугольную бумажку, внимательно смотрит обе — абсолютно одинаковые. Значит — свой.
Незнакомец крепко пожимает руку мастеру.
— Падучек, Карел Падучек. — И добавляет, улыбаясь: — Я вас сразу узнал, товарищ Фиала.
На сухощавом лице Гонзы промелькнула теплая улыбка, по он вмиг погасил ее.
— Давно ожидаю вас, — произносит он медленно. — Есть неприятные новости. Не садитесь напротив окна. За вами уже следят. Не оборачивайтесь. Мне все хорошо видно. В Праге вчера ликвидировали провокатора. Им был Сиручек. Да, да, Сиручек. Он выдал двух связных. Немцы сразу схватили их. Но ребята не сказали ничего. Третьим связным к партизанам были посланы вы. Сиручек про это тоже знал. Вы были с ним в пивной Святого Микулаша; там он указал специальному агенту, кого нужно схватить. Знакомый метод, судя по тому молодчику, который торчит на той стороне площади, у столба. Гестаповцы на этот раз действуют умнее. Они, наверное, решили следить, куда вы пойдете отсюда.
Падучек молчал. На его лице ни тени напряжения. За годы подпольной партийной работы Карел привык всегда быть настороже. Опасность уже давно не является для него неожиданностью. Он наблюдает, как худые руки Гонзы складывают инструмент. В этот момент Падучек даже не слышит голоса старого подпольщика. Ему почему-то вспомнилось, как он впервые встретился с Фиалой на одной из пршибрамских шахт. Неразговорчивый Гонза мог несколькими меткими словами заставить товарищей задуматься над наболевшими вопросами. Шахтеры называли Гонзу политиком и всегда во всем советовались с ним.
И еще Падучек вспомнил, что по характеру Гонза был похож на своего приятеля Зденека Матисова. Теперь тот живет в селе Малая Буковая, пекарничает. «Если путь к советским партизанам лежит через Малую Буковую, — думает Падучек, — то тогда Зденека Матисова не минуешь, — тот знает, как их найти». До Падучека наконец доносится голос Фиалы:
— Птицелов приказал заменить вас, дальше к советским десантникам пойду я. Пароль я знаю. Вам же нельзя ни оставаться здесь, ни возвращаться в Прагу. Они знают вас в лицо. Эта явка так или иначе уже завалена. Мы сейчас выйдем через кухню. Оттуда через соседний двор на другую улицу, а там два шага — и вокзал.
Фиала взглянул на часы.
— Доедете до Стракониц, а потом уже пересядете на Пльзень. Найдете улицу Моравскую, дом шесть. Во дворе, второй этаж, налево. Предупредите о предателе. Пароль врачебный. Спросите «Очкастого». Поняли?
— Все понял, но… — Падучек какой-то миг колебался. — Но как вы выберетесь? И потом мастерская… Если кто-нибудь придет на явку?..
— Мастерская ликвидируется, заказов последнее время я почти не брал. Чтобы не вызывать подозрения, мы не закроем ее. А своим я дам знак: уберу около дверей лопату. Для видимости сначала почищу лед у входа. Дайте вашу шляпу. Я ее положу так, чтобы она хорошо была видна шпиону с площади. Пусть думает, что вы ожидаете заказ. Быстро пойдете сюда, потом свернете к усадьбе и через двор прямо улицей к вокзалу. Наденьте мою фуражку. И желаю вам удачи.