Партизанские ночи
Шрифт:
В феврале 1943 года в дверь квартиры «Тройконта» начали ломиться, и послышалась немецкая ругань. Однако Стожеку на этот раз повезло — он был в ночной смене. Были оцеплены выходы из шахты, но среди поднявшихся на поверхность шахтеров Стожека не оказалось. Спрятанный в старых, заброшенных штольнях, он просидел под землей неделю. На поверхность он выбрался в вагонетке, хитроумно замаскированный, и сразу ушел в Ценжковицкие леса, чтобы продолжать борьбу с немцами.
В момент ареста Преглера он находился в доме лесника, но и на этот раз ему удалось скрыться. Раненный, он все-таки вырвался из окружения. Через несколько дней, пробираясь вместе с обходчиком Юзефом Пошем на сборный пункт под Щаковым, он наткнулся на немецкую облаву, прочесывавшую
Серьезные потери понесла также организация ППР на территории Серша — Мысляховице. Гестапо имело свою агентуру среди действовавших там коммунистов. Квартира одного из таких агентов была явкой подпольщиков. Естественно, агенту этому были знакомы большинство членов ППР в районе. Поэтому агент не удивился, когда на пороге его квартиры появился известный ему коммунист Юлиан Сливиньский — «Игнац». Агент знал, что гость принадлежит к числу крупных партийных деятелей. Он принял «Игнаца», предоставил ночлег, а когда тот заснул, оповестил немецкую жандармерию.
Прежде чем «Игнацу» удалось переправить из мысловицкого лагеря предупреждение товарищам, предатель успел выдать еще десятки других.
В первое воскресенье июля 1943 года гитлеровцы окружили дом Курпинских в Серше, где происходило собрание местной организации ППР. Было арестовано 12 человек, в том числе Адам и Станислав Хынеки с семьями, а также семья Курпинских из четырех человек. Живой выйти из лагеря удалось только Каролине Хынек. Не дождался освобождения и Сливиньский. Вместе с четырьмя другими заключенными он был публично казнен — повешен в Щирке 13 марта 1944 года.
В ночь с 11 на 12 августа 1943 года в Хжановском районе были произведены новые массовые аресты. Подобные же аресты и облавы производились в Пщинском и Рыбницком районах. Сотни людей оказались в подвалах мысловицкой тюрьмы и в лагере, который среди заключенных назывался «Европой», где гестапо днем и ночью вело следствие. В лапы гитлеровских палачей попали десятки наших товарищей. В их числе оказался секретарь подокружного комитета «Олек» — Томаш Барановский, Станислав Хынек, Болеслав Котыля, Якуб Бохенек и многие, многие другие. Некоторые из них, как, например, Юзеф Дрозда и Юлиан Листван, были расстреляны перед собственными домами.
Группу арестованных доставили на территорию шахты «Янина». Среди них были «Стефек» — Стефан Косовский, «Зайонц» — Якуб Бохенек, «Коваль» — Юзеф Розмус, «Клямка» — Юзеф Цыган. В шахте их держали до утра, осыпая ударами и пинками. Утром арестованных перевезли в Хжанов, где на площади Костюшки гитлеровцы устроили что-то вроде пересыльного пункта. Здесь уже находилось несколько десятков человек, среди которых были женщины и дети. До середины дня арестованные лежали на земле, им не разрешали даже шевельнуться. Между рядами лежащих расхаживали гитлеровцы, ругая их и избивая. Стоны, плач детей и матерей только усиливали свирепость фашистов. Около 16.00 часов на площадь прибыли два грузовика и две танкетки. Арестованных перевезли на грузовиках в Мысловице. В этот день гитлеровцы свезли в Мысловице несколько сот человек из различных районов Силезии. В маленькие камеры с нарами в два этажа, лавками и парашами сажали по нескольку десятков человек. Люди задыхались и теряли сознание. Начались допросы [15] .
15
Об издевательствах над узниками мне сообщил Стефан Косовский, один из арестованных партизан.
Такая же участь постигла и «Олека» — Томаша Барановского, секретаря комитета нашего подокруга. С самых юных лет он был связан с рабочим движением. Сразу после окончания школы
Вместе со Станиславом Трачем, Яном Лесом, а позднее — со Станиславом Бараном организовывал кружки друзей Советского Союза и вел антигитлеровскую пропаганду. После образования Польской рабочей партии сразу же принялся за организацию партийных ячеек в Хжановском районе. Был избран в состав первого подокружного комитета ППР. После массовых арестов партийных деятелей в феврале 1943 года принял на себя обязанности секретаря подокружного комитета, занимался налаживанием организационных контактов. Все это время он жил «легально». Несмотря на советы товарищей, он так и не перешел на «нелегальное» положение, считая, что его место среди народа, что здесь его работа принесет большую пользу.
Вместе с «Олеком» арестовали его жену Юзефу, трехлетнюю дочь Юзю, тещу Марию Баран и зятя Францишека Барана. «Олека» не удалось сломить пытками, он до конца остался несгибаемым коммунистом. Держали его сначала в Мысловице, а затем перевели в лагерь Гросс — Розен, где он и погиб. Из арестованных вместе с ним членов семьи уцелели дочь [16] и зять.
Августовские репрессии нанесли нашей партии тяжелые и горькие потери. Утрачена была связь со многими товарищами. Но репрессии гитлеровцев не запугали нас, наоборот, они только усилили нашу волю и стремление отомстить за понесенные жертвы. Напряженная работа по восстановлению организации заставила нас на некоторое время отложить проведение серьезных боевых операции, однако уже осенью мы снова приступили к ним.
16
В настоящее время живет в Кракове и работает учительницей.
10 000 МАРОК НАГРАДЫ
До лета 1943 года только отряд имени Ярослава Домбровского занимался боевыми операциями в Домбровском бассейне. В Бельском округе конспиративная деятельность сосредоточивалась главным образом на организационно-пропагандистской работе. Но наша партия призывала в первую очередь к вооруженной борьбе. Поэтому в середине июня 1943 года был сформирован отряд из девяти гвардейцев под командованием «Твардого» — Леона Лясека. Отряду было присвоено имя «Марцина» в память об убитом гитлеровцами деятеле КПП и ППР — Юзефе Маги.
К выполнению боевых заданий отряд «Марцина» приступил в июле 1943 года. Первым был разгромлен склад шахты «Силезия» в Чеховице. Неделю спустя отряд уже «наводил» порядок в мастерской по пропитыванию шпал и столбов в Чеховице, разгромив контору и уничтожив 1000 литров масла. Потом были совершены нападения на сельские управы в Медзной и Данковице, а также был пущен под откос железнодорожный состав неподалеку от виадука в Явишовице. При этом был уничтожен паровоз и несколько вагонов, погибло много гитлеровцев, а движение приостановилось более чем на сутки.