Партизаны
Шрифт:
– У меня есть свои принципы. Но вы пригласили меня сюда не для того, чтобы сообщить это.
– А вот сейчас в вас заговорил мистер Хайд. О, я не хочу читать вам нотацию, но этот господин вызывает у меня отвращение! Его слова и поступки расстраивают меня" причиняют боль. Внешне мистер Хайд, как две капли воды, похож на доктора Джекила, но душа у него холодна, будто кусок льда. Ему безразличны чужие страдания.
– О, дорогая. Как выразился бы Джимми, каюсь, каюсь.
– Стремясь достичь цели, вы становитесь – и бываете! – равнодушным
– Намекаете на Лоррейн?
– Да, на Лоррейн.
– Так-так. Я считал аксиомой, что две красивые девушки должны автоматически недолюбливать друг друга.
Зарина схватила Петерсена за руки.
– Вы уходите от ответа.
– Я должен сказать об этом Алексу.
– О чем? – осторожно сказала Зарина.
– Алекс полагает, что вы и Лоррейя относитесь друг к другу с неприязнью.
– Скажите Алексу, что он дурак. Лоррейн – славная девушка. А вы довели ее до слез.
Петерсен кивнул.
– Лоррейн на самом деле плакала. Но заставил ее плакать вовсе не я.
Зарина пристально глядела на Петерсена, как будто это могло помочь ей установить истину.
– Тогда кто же?
– Если я скажу, то вы тотчас же пойдете и все передадите Лоррейн.
Девушка ничего не ответила, продолжая изучать напряженным взглядом лицо майора.
– Разумеется, Лоррейн известно, из-за кого она плакала. Но не хотелось бы, чтобы она поняла, что это известно всем, – сказал тот.
Зарина отвела взгляд в сторону, затем вновь посмотрела на Петерсена, на этот раз прямо в глаза, и губы ее тронула улыбка.
– С одной стороны, вами движут благие намерения, с другой – вы мне не доверяете.
– Очень хотелось довериться вам.
– Ну так попробуйте.
– Лоррейн добропорядочная, честная, патриотически настроенная гражданка Великобритании. В то же время она работает на итальянскую секретную службу, конкретно на майора Киприано. Вполне возможно, Лоррейн несет ответственность, пускай и косвенную, за гибель множества моих товарищей.
– Не верю этому, – в глазах Зарины застыл ужас, ее голос дрожал. – Не верю, не верю!..
– Знаю, что не верите, – тихо сказал майор, – потому что не хотите этому верить. Мне самому не верилось, но факты есть факты. Могу доказать. Вы думаете, я настолько глуп, чтобы утверждать такие вещи бездоказательно? Или вы и в это не верите?
– Просто не знаю, чему верить, – растерянно пробормотала Зарина, – Хотя, нет – знаю! Лоррейн на такое не способна!
– Очень милая, очень честная, очень добрая, очень искренняя?
– Да! Именно этим ее человеческим качествам я доверяю!
– Я тоже всегда доверял именно им. И по-прежнему продолжаю доверять.
Зарина еще сильней стиснула руки Петерсена. Она смотрела на него почти умоляюще.
– Пожалуйста, не смейтесь надо мной.
– Лоррейн шантажировали.
– Шантажировали. Чем ее можно шантажировать, – Зарина отвернулась, несколько секунд
– Это связано с Карлосом?
– Некоторым образом, – Петерсен взглянул на нее с любопытством. – Как вы узнали?
– Лоррейн любит его, – нетерпеливо сказала Зарина.
– Откуда вам известно?! – на сей раз был изумлен майор.
– Я женщина.
– Да, это может быть объяснением.
– ...И вы попросили капитана Черны спросить Харрисона о Карлосе. Но я знала это давно. Этого не мог заметить только слепой.
– Перед вами – один из них, – Петерсен задумался. – Пожалуй, верно. Оглядываясь назад... Но я сказал, что Карлос имеет к шантажу только некоторое отношение. Никто не стал бы использовать его как орудие шантажа. Тот, кому это пришло бы в голову, вскоре обнаружил у себя в руках обоюдоострый меч... И все же, Карлос в этом деле участвовал.
– Каким образом?! – Несмотря на внушительную разницу в весовых категориях, Зарина весьма ощутимо встряхнула майора за плечи. – Какое отношение имеет к шантажу Карлос?
– Я знаю или думаю, что знаю. У меня пока нет никаких доказательств.
– Скажите мне, что вы думаете?
– Вы полагаете, Зарина, раз Лоррейн честна, добра и правдива, в прошлом за ней не числится никаких грехов?
– Продолжайте.
– Да, существенных грехов за ней нет, если не считать таковым незаконнорожденного ребенка. Лично я не отношу сей факт к греховным секретам.
Зарина убрала руку с плеча Петерсена и испуганно прикоснулась ладонью к губам. Ее потрясли не слова, а то, что скрывалось за ними.
– Карлос получил медицинское образование в Риме, – майор произнес это устало. Впервые с тех пор, как Зарина встретилась с ним, Петерсен выглядел таким измученным. – Лоррейн жила с ним в то время, когда работала секретаршей у Джимми Харрисона. У них есть сын, ему два с половиной года. По-моему, мальчика похитили. Я узнаю это наверняка, приставив нож к горлу Киприано.
Зарина молча глядела на него. По ее щекам текли слезы.
Глава 8
В девять часов утра Яблоница была похожа на идиллическую новогоднюю открытку. Ее захватывающая дух красота казалась почти нереальной. Снегопад прекратился. Тучи исчезли. На бледно-голубом небе сияло яркое солнце. Стояла безветренная погода, и ветви деревьев клонились под тяжестью пышного снега. Воздух был прозрачен и свеж. Для полноты картины не хватало только перезвона рождественских колокольчиков. Но мысли о Рождестве занимали далеко не первое место в умах тех, кто собрался в этот час за столом. Петерсен, подперев ладонью подбородок, думал о чем-то, сидя за стаканом с остывающим кофе. Харрисон, который выпил вечером невообразимое количество «сливовицы», чтобы «обрести под ногами почву», выглядел достаточно бодрым. Ре шив, видимо, еще раз высказать свое отношение к четникам, он внезапно воскликнул: