Пастух для крокодилов
Шрифт:
– Так вы что... крокодилам их скармливали?
– голос Киры стал вдруг хриплым.
– Живых людей?!
Богдан чего-то подобного ожидал, а потому глядел на сайбанца с брезгливым любопытством. Аргументы хотел услышать. Мотивации.
– Вьидите ли мисс Ки, для мьеня и моей паствы очьень важны рьитуалы. Не убийство, ньет - жертвоприношения. Крокодил сльишком свят для нас, чтобы кормьить его мьясом ольеней и свиней, он есть воплощьение Небьесного Существа. То есть, обычно нам все же приходится, но если уж выпала возможность...
– Слушай Куо, - сказал Богуславский доверительно, как учили когда-то.
– Слушай, ну зачем тебе все это, а? Ты же, вроде, умный мужик, в Союзе учился, мир повидал. Не дикарь. Чего ты дурью-то маешься?
– Льюбовь, мистер Богги, - ответил Повелитель так же тихо и серьезно, даже акцент стал поменьше.
– Каждый нуждается в любви, каждый. Я хочу, чтобы паства льюбила меня.
– Так и думал, что ты п...р, - хмыкнул Суханов, заставив Богдана поморщиться. Клиент своим хамством вполне мог сорвать наметившиеся "подходцы".
– П...р?
– на лице Куо Шинг Лая вновь отразилось удивление, затем рассмеялся.
– Это который... которого... русская ньенормативная льексика, да?
– Она самая!
– О, ньет, сэр Соухэнд, вынужден глубоко разочьяровать. Льюбовь двух мужчини - это их дьело, но я это не поощряю. Моя паства не льюбит мужчин, и женщин не льюбит тоже. Травы, которые я даю, изльечивают от всякой физьической страсти, к кому бы то ни было. Я не хочу, чтобы их льюбовь ко мне дельилась с другьими.
– Да вы просто извращенец, - сказал Кира, едва слышно всхлипнув, хотя глаза остались сухими.
– Импотент! Маньяк!
– Кто-кто, простьите? А-а, - широко улыбнувшись, Повелитель приблизился к девушке и медленно, с явным наслаждением провел рукой по ее телу, сверху-вниз.
– Я не совьетовал бы вам, мисс Ки, подвергать сомньению мои мужские способности, да. Это невьежливо. Впрочем, у вас будет возможность познать все самой, и это будьет ваш шанс выжить.
В ответ девушка опять всхлипнула - на сей раз гораздо громче. Застонала почти.
"Спокойно, не дергаться!" - приказал себе Богдан, удерживая в груди беспредельную злость, замешанную на матерщине. Не время сейчас. И не место. Вздохнув пару раз, улыбнулся и ввел, наконец, в игру последний козырь:
– Господин Куо, вы деловой человек?
– Как поньять?
– Так и понимайте. Вам нужны по настоящему большие деньги?
– У вас они есть, мистер Богги?
– Увы. Зато они есть у правительства страны и в частности, у генерала Пхай Гонга. Эти деньги он готов заплатить за нас, за троих.
– Богдан!
– ни голос, ни выражение лица Суханова не блистали дружелюбием, но телохранитель лишь пожал плечами:
– А что мы теряем-то, Дмитрий Константиныч? Там, все-таки, есть вариант, что нас просто посадят в тюрьму. Или посольство заступится. Да и генерал, в конце концов, тоже человек - вдруг вы с ним сторгуетесь! Все лучше, чем кормить собой каких-то зубастых жаб!
Повелитель, оскорбление в адрес "земных братьев" снес равнодушно - стоял себе молча и разглядывал всю троицу. Без особого любопытства разглядывал, и это уже ПО НАСТОЯЩЕМУ плохо.
– Я подозревал подобное, господа. Несомньенно, вы те самые государствьенные преступньики, организаторы заговора. Пробльема в том, что я не пьитаю любви к Пхай Гонгу.
– Думаю, это взаимно, - усмехнулся Суханов, однако стройного хода чужих мыслей поломать не смог.
– Я не пьитаю к нему любви и не хочу его дьенег. А потому он вас не получит.
– Враг моего врага - мой друг, - сказал Богуславский с намеком, удостоившись в ответ лишь усмешки.
– Увы, господа. Отпустьить я вас тоже не могу. И оставьить здесь не решусь, учьитывая вашу подготовку. К тому же, видьите ли... именно сегодня наступает полнолуние, а в такую ночь без человьеческой жертвы просто не обойтись. Или прикажете похищьять кого-то с матьерика?
– Слушай, господин Куо, а тебе никто не говорил, что ты просто псих?
– поинтересовался телохранитель всё тем же задушевным тоном.
– Ты ведь своими руками соорудил все эти ритуалы, объявил вонючую ящерицу каким-то там богом, а потом сам в это и поверил. Сам! Ну, видел я просто хитрых мужиков, которые свою власть таким макаром укрепляют, но чтобы вот так!..
– Напрасно вы сердьитесь, мистер Богги, - ответил Куо Шинг Лай любезно, даже не сняв с лица улыбки.
– Дело в том, что истьинные культы существуют независьимо от моего или вашего желания. Мы, смьертные, можем лишь найти их, как археолог находьит в кургане дрьевний сосуд. Найти, подобрать, очьистить от пыли, чтобы восстановилось былое великольепие. Это судьба, мистер Богги. Кому-то суждьено всходить на троны, а кому-то - послужить пищей для свящьенного животного. Смирьитесь и примьите свой жребий с благодарностью.
– Нет, он точно идиот!
– констатировал Суханов, когда плетеная дверка за Повелителем закрылась.
– Богдан, ты тоже думаешь, что он это всерьез?!
– Похоже. Присутствует у него в глазах этакий блеск...
– И что делать?!
– Пока ничего. Должны же нас как-то отвести на место этого... жертвоприношения. Возможно, ноги развяжут. А со свободными ногами лично я смогу исполнить показательный балет в фулл-контакте. Подождем вечера, Дмитрий Константиныч.
Внизу, под помостом шумно плескались крокодилы, ничуть, похоже, не сомневаясь в собственной избранности и святости. Крокодилам было хорошо.
Глава девятнадцатая.
В которой смерть вновь проходит рядом и
пожинает обильные плоды
Храм язычников изнутри напомнил сарай. По большому счету, таковым и являлся - все те же бамбук, дерево, ил, да глина.
– Это что, нас ВОТ ЗДЕСЬ хотят?!
– негодование Суханова адресовалось не столько предстоящей гибели, сколько избранному для этого месту. В России, небось, фамильный склеп уже отстроен, и картинка представлена не раз: колонна лимузинов на всю улицу, известнейшие люди страны, речи над гробом (лакированным, разумеется, красного дерева). Грустная картинка, но вполне реалистичная, учитывая специфику русского бизнеса, да и возраст не самый юный. Чего магнат не мог представить, так это подобного сарая и острых зубов, рвущих тебя на куски. Еще неизвестности. "Пропал без вести... не вернулся из экспедиции... информация отсутствует..." ни могилы тебе, ни плиты надгробной, ни родственников с цветами. Тоска!