Пасынки Колумба
Шрифт:
Рики удивился и хотел спросить отца, в чем дело:
– Папа..., - но осекся, увидев жесткий, совсем не свойственный отцу взгляд.
А ведь сегодня у него тоже появилось похожее предчувствие, ведь игольника он совсем не заметил и не услышал, а только почувствовал.
После смерти мамы отец так и не женился, хотя кандидатуры на место мачехи были. Но что-то не складывалось, и Рики рос без женского присутствия в доме. Нельзя сказать, что парнишка особо был против этого, но
Вот и сейчас, наскоро сполоснувшись, раздевшись до пояса, Рики поставил на плиту кастрюлю с водой и включил печку. Через несколько минут вода вскипит, и можно будет варить ужин. Точнее, гарнир к копченому мясу, большой кусок которого висел в холодном погребе.
К возвращению отца ужин уже стоял на столе. Заметить, что что-то произошло с сыном, было не трудно.
– Рики, что случилось?
– Игольник. Я возвращался домой, он выстрелил.
– Где это случилось?
– В двух милях от дома. На дороге, где заросли.
Отец зло выругался, даже слегка заскрипел зубами - после гибели жены и дочки он люто ненавидел этих убийц.
– Завтра надо пойти его убить. С Жера или с Никтором.
– И я, отец.
– Без тебя.
– Я покажу то место.
– Объяснишь на словах... Он в тебя попал?
– Да, оба раза.
– Покажи-ка спину.
Рики скинул рубашку, повернувшись к отцу спиной.
– Неси мазь.
– Зачем? От нее проку-то.
– Все равно лучше смазать. Хоть немного полегчает.
– Ладно.
Когда отец смазывал Рики синяки, оставшиеся от стрел игольника, сын решил рассказать подробности.
– Отец, а я ведь почувствовал, что за спиной игольник.
Рука отца остановилась, а спустя несколько мгновений перед лицом Рики появилось лицо отца.
– Так же, как и два года назад?
– Да, - кивнул Рики.
Отец, закусив нижнюю губу, внимательно глядел на сына.
– Мне снова молчать?
– Да... Пойми, это очень серьезно.
– Но почему? Я не понимаю.
Отец задумчиво смотрел на сына, потом сместился за его спину и продолжил смазывать оба синяка, уже превратившихся по размеру в маленькие блюдца. Когда он закончил, он слегка потянул сына за руку, поворачивая его лицом к себе.
– Ты уже достаточно взрослый. Раньше ты спрашивал меня и маму, - его голос слегка дрогнул, - о нашей родне. Про мамину ты знаешь, а вот про мою... У меня был брат. Точнее, есть. Жив-здоров, по крайней мере, несколько лет назад был жив-здоров. Живет в Лендоне. Я к нему несколько раз заезжал, когда ты еще был маленьким, и тебя пару раз брал, но ты этого
– Из-за этого?
– Да. Тогда ты еще был мал и не смог догадаться, что упал в тот момент, когда игольник убил маму. По времени все сходилось.
– Я почувствовал...
– Да, сын, именно так.
– Но почему? Почему надо это скрывать?
– Ты эмпат.
Глаза Рики удивленно расширились.
– Да, ты эмпат, - повторил отец.
– Но эмпат очень слабенький, даже на первый уровень совсем не потянешь. Хотя если раскрыть способности, вполне можешь стать первоуровневым.
– И ты не хочешь, чтобы я им стал? Но почему?
– Твой дядя, а мой брат Эвин тоже эмпат. Третьего уровня.
– Ого!
– В твоем возрасте он уже перешагнул второй уровень и двигался к третьему. Сейчас, может быть, еще вырос, хотя у него уже не тот возраст для роста... А если бы ему помогли, то и до четвертого дотянул бы. Но эмпаты не любят конкурентов, поэтому он рос сам. Мы с ним не очень ладили в детстве. Я ведь без способностей, а у него хорошо получалось, вот он и пользовался. Не знаю, как назвать, шалости или подлянки. Он на два года меня младше и этим пользовался, да и мой отец ценил Эвина за его дар. Хорошие эмпаты редкость. В Лендоне всего два эмпата четвертого уровня. Есть ли пятого уровня - никто не знает. Если и есть, то сидит у правителя под семью замками.
– Почему?
– Сила большая. Опасная. Для правителя в первую очередь. Вот таких сильных эмпатов и держат под надежным присмотром. Боятся, но очень ценят. Потому как польза может быть большая.
– Какая?
– Да любая. Случись нападение или заговор там какой, эмпаты узнают. От них не скроешь. И эмпатов четвертого уровня тоже опасаются, но не так сильно. Перед пятиуровневым эмпатом им не скрыть свои мысли. А те, в свою очередь, периодически зондируют, что думают эмпаты третьего уровня.
– А наоборот нельзя?
– Наоборот - слабы они будут. Эмпат четвертого уровня легко скроет свои чувства перед третьеуровневым. Тот даже не узнает, что перед ним эмпат. А захочет - блок поставит. Эвин достиг третьего уровня. Таких в Лендоне тоже мало. Пять-шесть всего. Поэтому и живет хорошо. Припеваючи. Ценит его правитель. Он вообще всех, у кого способности, ценит, даже первого уровня. Не так, конечно, как Эвина, но всё равно все сыты.
– Тогда почему ты не хочешь, чтобы я развил первый уровень?