Патоген Вечности
Шрифт:
***
Дмитрий Родинов принимает просьбу генерала Бордина.
С началом рабочей недели в здание фонда прибыли Тихонин с Акимовым, они отказались лицезреть погром, устроенный грабителями. В ходе оперативного совещания Александр Иванович с немым укором посматривал на Родинова, чувствовавшим себя неуютно, словно он сам навел похитителей на старое хранилище. Человеческая память весьма избирательна, за долгие годы, прошедшие с той роковой экспедиции,
– Вандалы разбили множество древних предметов, но что-то же должно сохранится? – Вопрос Владимира Сергеевича прозвучал излишне громко. – Где же журналы и дневники?
– Я видел сброшенные на пол документы и небольшие коробки. – Ответил Родинов, когда все присутствующие посмотрели на него. – Мы с капитаном полиции осторожно заходили в хранилище, но он попросил ничего не трогать до выполнения экспертом своей работы.
– Николай Степанович, свяжитесь с полицией. – Распорядился Акимов. – Скажите им, что нам нужно осмотреть оставшееся, возможно получится что-то восстановить.
Начальник службы безопасности фонда кивнул, поднялся, забирая с собой блокнот, его присутствие на совещании уже не имело смысла, распахнув дверь, он чуть было не столкнулся с Танаевой и с извинениями пропустил молодую женщину в комнату. В руках у Аллы находилась папка большого формата, прижимаемая к груди.
– Аллочка, вам удалось что-нибудь найти? – В голосе Владимира Сергеевича прозвучала надежда.
– В нашем библиотечном фонде удалось кое-что отыскать, – Алла подошла к столу, положила папку на столешницу и принялась выкладывать темные листы.
– Выглядит удручающе, – пробормотал Александр Иванович, – потянув к себе один из листов за уголок.
Дмитрий рассматривал потемневшее изображение на листе, по очертаниям было понятно, что линии образуют культовую чашу, а орнамент разобрать вообще не представлялось возможным. Он предположил сканирование с масштабированием производилось с фотоснимка на устаревшем советском копировальном аппарате.
– Можно попытаться восстановить изображения, применяя современные методы цифровой обработки. – Танаева сомневалась в успехе собственного предложения. – Нужно только выбрать какие листы обрабатывать.
– Нам необходимо сейчас выбрать листы с изображениями разных ракурсов похищенного омфала.
Слова Родинова прервал звонок мобильного телефона, извинившись он поднялся из-за стола и отошел в дальний угол, чтобы не мешать коллегам. Звонившим оказался руководитель службы безопасности, договорившийся с полицией. Выслушав сообщение абонента, Дмитрий пообещал, что через несколько минут спуститься в подвал.
– Николай Степанович получил разрешение от следователя на доступ к месту преступления, – доложил Дмитрий, – следственные действия и работа экспертов завершена, мы можем войти в хранилище.
– Тогда можешь идти, – Согласился Тихонин, – если что-то важное удастся обнаружить, я жду тебя, Дмитрий, в своем кабинете.
Николай Степанович поджидал Родинова в хорошо освещенном подвальном коридоре, прислонившись к стене, он что-то чертил в своем блокноте. Бригада монтажников меняла замки на дверях, прокладывала кабельные линии систем безопасности и видеонаблюдения. Напротив, двери, ведущей в предбанник хранилища, парень в спецовке устанавливал видеокамеру.
– Работы идут полным ходом? – Задорно спросил Родинов.
– Да, – печально обронил безопасник, – лучше поздно, чем никогда.
В хранилище пыль от разбитых глиняных предметов культуры уже давно улеглась. Сдвигая мыском туфли обломки, не смело наступая на мелкое крошево утративших ценность черепков, Родинов медленно пробирался в глубь помещения. Заметив на ближайшем справа стеллаже смятую коричневую бумагу попытался ускориться, но куски бумаги оказались лишь оставленной упаковкой.
– Дима, – подал голос Николай Степанович, – скажи, что, хотя бы мы ищем.
– Небольшие коробки, – Дмитрий чихнул, – возможно свёртки со старыми фотопленками.
Безопасник несмело прошел слева от Родинова и присел на корточки перед грудой черепков, неторопливо собрал наиболее крупные, поднялся и сложил на полке стеллажа, ногой сдвинул мелкие и поднял две половины расколовшегося пополам камня с греческими надписями.
– По-видимому это камень с прошением и или хвалой греческого божества. – Одобрительно хмыкнул Дмитрий.
– Слева под дальним стеллажом вижу какую-то небольшую смятую коробку. – Радостно вскричал Николай Степанович, и Дмитрий заторопился рассмотреть Находку. – Странно, что для этого архива не велось даже каталога.
Коробка со смятой надорванной крышкой оказалась заполнена, расставленными вплотную катушками с фотопленкой, а маркировка, нанесенная на внутренней стороне крышки, соответствовала датам роковой экспедиции. Обследуя хранилище, Родинов случайно наступил краем туфли на сверток, обернутый коричневой упаковочной бумагой. Очевидно, сбросив его со стеллажа, грабители не просто наступили на него, а изрядно потоптались.
Развернув упаковку Дмитрий увидел раздавленные катушки, некоторые фотопленки были сильно помяты, другие полопались и даже раскрошились. Находку пришлось снова обмотать в упаковочную бумагу, в надежде восстановить какие-либо кадры. Родинов с безопасником еще четверть часа бродили по порушенному хранилищу, выуживая запыленные дневники, какие-то разрозненные листы и журналы экспедиций.
Из подвала, расставшись с Николаем Степановичем, Дмитрий направился к Танаевой. Он застал Аллу всматривающейся в экран монитора, где отображался омфал со стороны плоской грани. Текст, выполненный на камне неизвестным древним резчиком, не читался несмотря на серию фильтров и алгоритмов, востребованных Танаевой.
– Аллочка, я к тебе с находками, – улыбнулся Родинов, можно сказать с дарами.
– Дима, неужели удалось что-нибудь найти? – Удивилась женщина. – Акимов таким упавшим голосом мне рассказал, что все не нужное грабители расколотили в пыль.