Патрульные Апокалипсиса
Шрифт:
– Посол? Трудно поверить. Он человек надежный, но не имеет к этому никакого отношения.
– Его вынуждены были информировать. Как я понимаю, боннский посол нарушил обет молчания, увидев, что четверо подозреваемых в его правительстве, и весьма рассердился.
– Что, черт возьми, происходит? – воскликнул Соренсон. – Все необходимо было сохранить в глубокой тайне до принятия соответствующего решения!
– Кто-то выскочил вперед, – сказал Дру. – Бегуны начали фальстарт
– Вы понимаете, что вы говорите?
– О да, конечно.
– Тогда, черт побери, объясните мне! В десять я встречаюсь с государственным секретарем и директором ЦРУ…
– Будьте осторожны, беседуя с ними, – поспешно перебил его Дру.
– Что, черт возьми, все это значит?
– Компьютеры Управления «АА-ноль» вскрыты. Братство, как называют себя неонацисты, знало об операции Гарри. Знало его кличку Шмель, цели операции, даже запланированное время – немногим более двух лет. И все получено из Лэнгли.
– Гнусная ложь! – рявкнул директор К.О. – Как вы это узнали?
– От женщины по имени де Фрис, ее муж работал на Гарри в бывшем Восточном Берлине, и его убила Штази. Эта женщина из посольства на нашей стороне и хочет с ними поквитаться. Я ей верю.
– Вы в ней не сомневаетесь?
– Почти.
– Что думает Моро?
– Моро?
– Да, Клод Моро.
– Я полагал, вы получили список Гарри.
– Ну и что?
– Он – в списке. Мне приказано не сообщать ему никакой информации.
Соренсон охнул и после напряженного молчания зловеще тихо спросил:
– Кто дал вам такой приказ? Кортленд?
– Вероятно, он поступил сверху… Подождите минутку. У вас же есть список Гарри…
– У меня есть тот список, который направили мне.
– А вы не пропустили имя Моро?
– В моем списке его нет.
– Что?..
– В целях особой безопасности некоторые имена решили «на выбор исключить».
– Чтобы вы не знали?
– Мне сказали именно так.
– Но это же бред!
– Несомненно.
– Вы можете найти этому объяснение… какое-нибудь объяснение?
– Пытаюсь, поверьте мне… В высших эшелонах хорошо известно, что мы с Моро тесно сотрудничали…
– Да, вы упоминали Стамбул…
– До этого последнего назначения были и другие. Мы считались хорошей командой, и при каждом удобном случае аналитики в Вашингтоне и в Париже соединяли нас.
– Может, потому его и исключили из вашего списка?
– Возможно, – ответил директор К.О., которого теперь было еле слышно. – Это вероятно, но не убедительно. Видите ли, в Стамбуле Моро спас мне жизнь.
– Мы все, когда можем, делаем это, надеясь, что когда-нибудь и нам отплатят тем же.
– Вот потому-то
– В определенных рамках и обстоятельствах.
– Хорошо сказано.
– Это аксиома… Я должен сегодня связаться с Моро; есть ниточка в виде наемного автомобиля, который обнаружил наш актер, разыгрывая тайного агента. Что мне следует делать?
– В обычных условиях, – начал Соренсон, – и даже в необычных я бы считал, что имя Клода в том списке выглядит нелепо.
– Согласен.
– Однако список привез Гарри. Хотя он ваш брат…
– Да, да, – нетерпеливо проговорил Дру.
– Мне чрезвычайно трудно поверить, что Гарри одурачили, а о перевербовке вообще не может быть речи.
– Согласен, – сказал Лэтем.
– Итак, чем мы располагаем? Если эта женщина, ваш друг, говорит правду, значит, кто-то проник в Управление, и совершенно очевидно, что либо во французской разведке, либо в нашей есть человек, который, заметив имя Моро, перестал доверять мне.
– Вот это уж нелепость! – воскликнул Дру и тотчас же понизил голос, заметив, как те, кто сидел за столиками перед его кабинкой, повернули к нему головы.
– Признаюсь, это серьезный удар.
– Я позвоню Гарри в Лондон и расскажу, что мы думаем.
– Но ведь он затворник.
– Только не для меня. Знаете, когда-то – ему в ту пору было четырнадцать, а мне восемь – он решил избавиться от меня, чтобы прочитать одну из этих чертовых книг, залез на дерево и застрял там. Я пообещал снять его, но лишь при одном условии – если он пообещает никогда больше меня не избегать. Он очень боялся слезать, понимаете?
– Да, перед такими клятвами бледнеют все секреты мира.
– Если свяжетесь с ним, ради бога, сообщите мне. Если же не сможете… у меня язык не поворачивается произнести это, но выполняйте приказ посла. Сотрудничайте с Клодом, но держите язык за зубами.
Дру нажал кнопку «Finis», затем «Parlez» и набрал новый номер. Телефонистка в отеле «Глостер» в Лондоне сообщила, что мистера Уэнделла Мосса в его номере нет. Лэтем оставил короткое послание: «Позвони в Париж. Непременно».
Тут появилась Карин де Фрис и направилась к нему.
– Слава богу, вы здесь! – воскликнула она и, быстро опустившись на стул, заговорила напряженным шепотом: – И на улице, и в посольстве все в страшном волнении, французская правительственная машина подверглась нападению террористов неподалеку от нас, на авеню Габриель. – Карин внезапно умолкла, заметив серьезный взгляд Дру. Она нахмурилась, и ее губы беззвучно сложились в слово «вы». Он кивнул; Карин снова заговорила: – Вы должны уехать из Парижа, из Франции! Возвращайтесь в Вашингтон.