Паутина лжи
Шрифт:
– То есть как это? В документах клиники содержалась информация о продаже детей? – казалось, брови Стефана готовы вылезти за пределы лба, на самую макушку.
– Нет, конечно. Это уж я так, рассказываю все заодно, чтобы не растягивать… Из документов клиники мы почерпнули только факты, наводящие на подозрения. О неоправданно высоких цифрах смертности неродившихся младенцев, например… И о том, что очень многие нити тянутся именно к врачу Раисе Дубаевой, которая вела мою жену всю беременность. Кстати, по удивительному стечению обстоятельств, роды у твоей Лизы тоже принимала именно она, она тогда как раз оказалась тут, в Швейцарии.
– И что же дальше?
– А дальше мы поговорили с этой Раисой по душам. И она все подтвердила – и факт торговли детьми, и то, что далеко не всегда от детей, которых они продают, матери отказались сами. Многих забирают обманом, сказав родителям, что ребенок умер, еще не родившись… Именно еще не родившись, это гораздо проще. Если бы детей подменяли после рождения, возникала бы куча сложностей… А так получается, что одна женщина просто не сумела выносить свое дитя, а другая родила хоть и недоношенного, но здорового ребенка.
– Постой-постой! – лицо Стефана исказилось от страшной догадки. – Но ты же не хочешь сказать, что ваш с Юлей ребенок…
– Да, к сожалению, именно это я и хочу сказать, – кивнул Саша. Он уже так давно и так бурно переживал этот факт, что уже мог говорить о нем почти спокойно. – Наш ребенок жив. И, как я надеюсь, благополучен. Судя по всему, он растет в семье, где его любят и заботятся о нем, только эта мысль помогает мне еще держаться и не перевернуть вверх дном всю Швейцарию, а может быть, и весь земной шар в поисках моего сына. Этим делом занимается Георгий. И я очень надеюсь, что у него оно получится быстрее и эффективнее, чем у меня.
– Ты меня просто убил этим сообщением, Сашка… – Стефан только руками развел. – До сих пор не могу прийти в себя…
– А ты, пожалуйста, приди. Потому что это не все новости. Есть еще одна, не менее серьезная. И я не сомневаюсь, что она произведет на тебя еще более сильное впечатление.
– Что такое? – Стефан взволновался не на шутку.
– Видишь ли, эта самая Раиса заявила, что она не занимается торговлей детьми и не владеет полной информацией о покупателях… Но кое-какие имена ей все же известны. Вот, – он вынул несколько листов бумаги и положил их на стол перед другом, – копия с того списка, который мы заставили ее написать. Просмотри его.
– Зачем? Сомневаюсь, что я знаю кого-либо из клиентов этой клиники. Если не считать того русского, Игоря Алаева, о котором ты мне рассказывал.
– А ты все-таки просмотри. Думаю, тебе будет интересно.
Стефан начал пробегать глазами текст и вдруг выронил лист. Лицо его побелело.
– Не может быть… Тут значится имя Елизаветы Эггер… Неужели один из заказчиков – моя жена?
– Да. Именно это я и хотел тебе рассказать. Поверь мне, я не хотел в это лезть, но я, как твой друг, обязан был все тебе рассказать, чтобы ты знал – женщина, которая называется твоей женой, нечестна с тобой и, скорее всего, честной никогда и не была. Она живет с тобой и опутывает тебя паутиной лжи.
– Так вот оно что… – бормотал Стефан, приложив ладонь ко лбу, вмиг покрывшемуся испариной. – Вот куда делись мои двести пятьдесят тысяч евро… А я еще гадал, куда она могла так быстро потратить такую сумму? Конечно же! Ведь этот твой знакомый, Игорь, говорил именно о двухстах пятидесяти тысячах… Но как же так? Зачем Лиза это сделала?
– Ну, тут все просто. Видимо, она испугалась, что ты расстанешься с ней и уйдешь к Микаэле. Согласись, у вас все к этому шло.
– Да, ты прав… Но как же так? – повторил Стефан. – Как она могла?!
Саша пожал плечами.
– Лиза относится к определенной категории людей… Помнишь, в дни нашей юности их еще называли «лимитой», а ты еще не мог понять значения этого слова? Теперь, надеюсь, понял? Такие ни перед чем не останавливаются, когда идут к своей цели. У них нет души, вообще нет, понимаешь? Для Лизы все существующие в жизни ценности сводятся к ценникам на витрине с брендами.
– Прости, Сашка, но я должен выпить, – пробормотал Стефан. – Мне сейчас это просто необходимо.
Он поднял палец, подзывая официанта, и, когда тот появился перед ними, заказал бутылку коньяка. Друзьям разлили по бокалам ароматный коричневый напиток, и они выпили – молча, не чокаясь, точно на похоронах.
Опустошив свой бокал, Стефан тотчас снова потянулся к бутылке, но вдруг его рука замерла в воздухе.
– Постой, Сашка… Маленький Стефан родился в тот же день, когда якобы умер ваш сын… Это что же получается – твой ребенок у нас?
– Я не могу утверждать этого с уверенностью, – Саша опустил взгляд. – Но мне кажется, что да. Все именно так.
Настал самый тяжелый момент в его разговоре с другом. Именно этой минуты он так боялся, потому что понятия не имел, как разрешить абсолютно тупиковую, с его точки зрения, ситуацию. Как они смогут разделить ребенка, если один из них приходится ему отцом, а второй растил его полгода и успел всей душой прикипеть к нему? Но, к Сашиному величайшему изумлению, Стефан не стал драматизировать эту ситуацию.
– Но это-то как раз легко проверить, – спокойно проговорил он. – Сделаем генетическую экспертизу, дождемся результатов – тогда и будем что-то решать.
– Согласен, – кивнул Саша. – Мы оба сдадим анализы.
– Но Лиза-то, Лиза какова! – все не мог успокоиться Стефан. – Ума не приложу, как мне теперь вести себя с ней…
– Ты не хочешь пока говорить с ней? – понял Саша.
– Не сейчас. Подожду хотя бы до тех пор, пока не будет данных экспертизы. Но Микаэле расскажу уже прямо сейчас.
– Будь осторожен, ведь ее это все тоже касается напрямую! Весьма вероятно, что ее ребенок тоже жив. Но удастся ли его найти? Все-таки прошло уже много лет… Может, подождешь с рассказом?
Стефан подумал некоторое время и покачал головой.
– Нет, все-таки расскажу. Она должна это знать. Микаэла все поймет и воспримет правильно. Она замечательная женщина, просто ангел…
– Ангел… – усмехнулся Саша. – Знаешь, дружище, по моей жизни тоже недавно пролетел ангел. Именно он помог мне поднять собственные крылья и вновь обрести чувства – радости, нежности, любви. Я так и не могу понять, было это видение, прекрасный сон, или девушка, которая нарисовала мой портрет, действительно была реальной девушкой. Человеком, одарившим меня своим азартом жить, не поддаваясь горю, и любить, не страшась потерь. Она была одновременно такой настоящей и такой… волшебной! В один вечер она исчезла в темноте, вот так просто, взяла и исчезла. То ли отправилась домой, на облака… То ли навстречу другим людям, которым она нужна так же, как мне. Ее звали Мария… Но я прекрасно понимаю, что это была мимолетность, чудесная мимолетность… И что именно она вернула мне Юлю. Знаешь что? Давай еще выпьем с тобой, что ли… За то, чтобы все разрешилось так, как оно должно разрешиться.