Паутина
Шрифт:
Message-ID: ‹›
He пытайся меня искать. Я повсюду.
Без подписи. Но я знал, от кого это.
В приложении оказался снимок Джули, покидающей отель, сделанный с противоположной стороны оживленной улицы; бледное лицо с ярко-красными губами и стройное тело в резком фокусе за расплывшимися автомобилями и скутерами на переднем плане.
Я немедленно позвонил ей и предупредил, что кто-то следит за ней, пускай она сообщит об этом в местную полицию и
– Я сяду на первый же «Евростар». Буду у тебя через пять-шесть часов.
– Я могу сама о себе позаботиться, - заявила она.
– Это прескверный тип. Здесь из-за него трое убитых. Умоляю, Джули, делай как я говорю.
– Я не собираюсь стать одним из твоих дел, - ответила она.
– И не станешь.
– Да вот как раз и стану. Я бросила тебя, потому что ты вечно добиваешься, чтобы мир вращался вокруг тебя, Диксон. Все становится частью твоей истории, попадает на хранение в твой погреб с горестями. Я сама о себе позабочусь… и большое тебе спасибо.
Она отключилась и больше не отвечала на мои звонки. Но часа через два позвонила сама. К тому времени я купил билет через Интернет и сидел в такси, направляясь к терминалу «Евростар» на вокзале Ватерлоо.
– Все в порядке, - сообщила Джули. Она постаралась произнести это непринужденно, однако недобрая радость клокотала в ее словах.
– Такие вещи нелегко привести в порядок.
– А вот здесь ты ошибаешься. Я пошла прогуляться. Тим шел позади, увидел типа, который увязался за мной, позвонил мне и описал, как тот выглядит. Я свернула в кафе, а когда объявился этот тип, подошла прямо к нему и спросила, что он о себе думает.
– Подошла прямо к нему. Боже правый!
– Ты злишься потому, что считаешь меня идиоткой, или потому, что упустил шанс выставить меня дурой?
– Есть же другие способы разбираться с такими людьми. Подходить прямо к ним - это…
Джули перебила меня:
– Со мной был Тим. Мы зашли в кафе. Выпили вместе кофе. Поговорили. Очень цивилизованно. Он частный детектив одного голландского агентства. Ему сказали, что у меня с кем-то роман. Он искренне думал, что выполняет заказ моего мужа. И явно испытал облегчение, когда я сказала ему правду.
Такси застряло в пробке на одной из улочек близ Ватерлоо. Обыкновенные дома, обыкновенная жизнь. Я спросил:
– Как его зовут?
– Я его проверила, Диксон. Взяла его визитку и позвонила по указанному на ней номеру. И это не обман.
– Назови мне его, Джули. Номер мог быть для отвода глаз.
– Гарри Бумсма. Он хороший человек, Диксон. Обыкновенный мужчина, который волей случая стал частным детективом. Показывал мне фотографии жены и троих детей. Живет в городе с названием Гронинген. Короче, поговорили, а затем мы с Тимом посадили мистера Бумсма на поезд, он вернулся в Голландию.
– Вы с Тимом.
– Ты имеешь что-то против?
– Пункт первый. Гарри Бумсма мог тебе солгать. Возможно, он совсем не частный детектив: визитка и фото семьи, которые он тебе показывал, могли быть поддельными. Пункт второй. Он мог сойти с поезда на ближайшей станции, вернуться и возобновить слежку. Или передать задание сообщнику. Пункт третий…
–
– Мы отправились в полицию, как только проводили мистера Бумсма на поезд. Мы сделали заявления. Не переживай, эти люди действительно во всем разберутся.
Наконец такси вырвалось из пробки, набрало скорость и резко рвануло направо.
– Даже если он тот, за кого себя выдавал, ты не задумалась, с чего бы голландский частный детектив следил за тобой?
– Не знаю. Возможно, в Бельгии частных сыщиков не хватает.
– Люди, вовлеченные в это, были также вовлечены в торговлю порнографией, и до того, как для них открылась
Куба и другие новые убежища, Голландия была ведущим порноцентром. Твой славный отец семейства, Гарри Бумсма, возможно, связан с одним из подобных синдикатов.
– Он сказал, что его работа закончена.
– Разумеется. Теперь за тобой поручено наблюдать кому-то другому. Я буду у тебя через четыре часа, Джули.
– Нет надобности. Я сама о себе уже позаботилась.
– Вы с Тимом, - уточнил я.
– Я не хочу видеть тебя здесь, Джон. Понял? Я не дева в беде.
– А я не рыцарь на белом коне?
Тишина, одно только чуть слышное шипение в аппарате. Наконец Джули отозвалась:
– У меня здесь работа. Я работаю в одном из самых безопасных зданий в Европе. Местная полиция согласилась возить меня на работу и обратно в отель к концу рабочего дня. Не приезжай сюда, Диксон. Я серьезно. Не думай, что, если ты явишься, я с благодарностью упаду без чувств в твои объятия.
– Я просто хочу убедиться, что тебе ничего не грозит.
– Тебе надо разобраться в своей жизни, Диксон. Я вернусь через несколько дней. И мы поговорим.
Я все-таки мог бы поехать. Мог притаиться в баре отеля в темных очках, закрывшись газетой, в шляпе и в парике. Но если бы Джули меня увидела… Это был бы конец. Мы даже не были бы «просто хорошими друзьями».
Такси подкатило к большому стеклянному корпусу Международного терминала. Я постучал в перегородку и попросил водителя отвезти меня домой.
Когда Джули препоручила моим нежным заботам Архимеда, она дала мне адрес мастера, чтобы обратиться к нему, если с совой будет что-то неладно. Вечером я поехал туда с Архимедом. Это была квартира-мастерская в викторианском доме на Розбери-авеню. Выглядела она своеобразно - с полками от пола до потолка, набитыми электронным хламом, устаревшими компьютерами и принтерами, рабочим столом возле окна и разобранной постелью, с обоих концов которой громоздились ящики с деталями. Я сидел на кухонном табурете и курил. Выкурил две сигареты, пока Гейбриел Дэй - неисправимый шестидесятник, хиппи с длинными седыми волосами вокруг лысины - возился с механизмом Архимеда. Посвистывая сквозь крупные коричневые зубы, он порылся в груде хлама на столе и нашел кабель с торчащими ежом проводами. Один конец подсоединил к Архимеду, другой - к видавшему виды ноутбуку и, держа нос едва ли не в дюйме от экрана, принялся всматриваться в строки тарабарщины, появившиеся на экране. Наконец надел очки в тяжелой пластиковой оправе с запачканными линзами и объявил: