Паутина
Шрифт:
Она проснулась, резко сев на постели и вырывая себя из этого мнимого уюта. В окно заглядывал хмурый день. Но уже день!
Гермиона быстро откинула покрывало, нащупала снятые (Роном?) тапки и поспешила в коридор, к двери, которая разделила их с мужем на всю ночь. Она оказалась открытой.
Рон спал, укутанный в одеяло. Гермиона тихо подошла, вглядываясь в обстановку вокруг. Все в порядке, никаких следов буйств оборотня.
Рон был бледен. Очень бледен. Синяки под глазами. Осунувшийся.
Сердце Гермионы сжалось. Она хотела подойти, обнять, но разбудить мужа после такой тяжелой ночи она не могла. Просто стояла и смотрела, чувствуя облегчение.
Сколько прошло времени, она не знала. Просто смотрела. Потом развернулась и пошла вниз, чтобы приготовить ему завтрак. Наверное, он будет голоден, когда проснется.
А на кухне уже был разлит запах свежего кофе, весело мерцали многочисленные свечи. У стола стояли Гарри и Альбус, поливавшие каким-то кремом что-то похожее на кем-то уже переваренный торт.
— Привет, — она улыбнулась этому зрелищу. Гарри ответил ей улыбкой, а Альбус выхватил из рук отца бутылку с кремом и сам продолжил заниматься кулинарией. — У нас особое меню к завтраку?
Альбус улыбнулся ей — на щеке появилась ямочка, какой не было у Гарри. В остальном — на нее смотрел юный Гарри Поттер. Только без шрама.
— Ал решил, что торт вам с Роном не повредит, — Гарри отошел от сына и сел за стол. — Кофе хочешь?
— Вы давно здесь? — Гермиона опустилась на стул рядом с другом, принимая с благодарностью чашку. Она наблюдала, как Альбус размазывает ложкой крем по поверхности чего-то, что Гарри назвал тортом.
— Часа два, — Гарри с каким-то пониманием взглянул на нее. Наверное, Гермиона выглядела сейчас не самым лучшим образом. Спать на полу… Вот тут она окончательно проснулась. Она же была в постели. И комната Рона была открыта. — Ты всю ночь сидела под дверью, да?
Значит, это был Гарри.
— Спасибо тебе, — мягко произнесла она, глядя на друга над чашкой.
— Гермиона, — их внимание привлек к себе Альбус. Мальчик, видимо, закончил свой кулинарный шедевр и теперь старательно раскладывал его на тарелочки ложкой. — Ты хочешь какой кусочек: где больше крема или шоколада?
— Ммм… Тот, что вкуснее, — Гермиона попыталась сохранить серьезное выражение, но ей это не удалось. Альбус всегда вызывал у нее улыбку.
Ал кивнул и протянул ей тарелку с «тортом» и даже ложку. Потом подал кусочек (если эту массу можно было назвать кусочком) отцу и сел напротив взрослых, сложив перед собой руки. Ничего не оставалось, как начать есть.
В принципе, было вкусно. Если бы не так сладко. Но чего ждать от Альбуса?
— Очень необычно, — Гермиона похвалила мальчика, и тот серьезно кивнул. Убедившись, видимо, что он справился со своей миссией, Ал взял с края стола пергамент и карандаш и стал рисовать, поджав губы.
— Гарри… — наконец, Гермиона решилась задать другу вопрос, мучавший ее всю ночь. Но Гарри не дал договорить — как всегда, все понял без слов.
— Я нашел его на полу, он просто спал. Никаких повреждений. Просто он очень устал, — мужчина понимающе смотрел на нее. — Думаю, он будет спать еще несколько часов…
— Он не позволил мне остаться с ним, — как-то обиженно произнесла Гермиона, приглушив голос, чтобы не слышал Альбус, что-то старательно рисовавший на листе.
— И правильно сделал, — Гарри чуть подался ближе к подруге. — Ты ничем бы ему не помогла, лишь сама вся извелась бы… Я бы поступил так же…
Она была готова ответить, что не поступил бы, но просто натянула рукава свитера на запястья, чтобы друг не увидел синяков.
— Гермиона…
Она подняла на него глаза и заметила, что Гарри смотрит на сына, склоненного над пергаментом. И только сейчас задумалась над тем, что друг привел в этот дом сына. В дом, который и сам столько лет избегал. А теперь здесь сидит Альбус.
— Вчера на него напал оборотень, — ответил Гарри на еще не прозвучавший вопрос, и Гермиона чуть не задохнулась. Она накрыла рукой его ладонь, лежащую на столе, и не отпускала, пока он рассказывал о том, что случилось в саду Уизли, и о том, что поведал сам Альбус.
Потом воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шуршанием карандаша маленького Поттера.
— Но, Гарри, может быть, Ал все это придумал? — прошептала Гермиона, глядя на ребенка. — Ты же знаешь своего сына…
— Я бы согласился с тобой, если бы не видел, как он гладит оборотня по спине, словно домашнего песика,-
приглушенно ответил Гарри. — Как думаешь, что это может значить?
— Бред какой-то… — она перевела взгляд на друга. — Разве можно научить легилименции маленького мальчика, да еще во сне? Это ненормально.
— А еще ненормально, что это сделали два волшебника, мертвые уже два десятка лет, — хмыкнул Гарри, запустив свободную руку в волосы. — Я не знаю, как к этому относиться… Почему это происходит?
Гермиона замолчала. Мысли ее были заняты Роном, но история Альбуса отвлекла от собственных проблем. Альбуса…
— Магия имен, Гарри, — выдохнула она, повернувшись всем корпусом к другу и отпустив его руку. Он в недоумении глядел на нее. — Помнишь, когда ты решил наречь сына этим именем, ты ходил в Хогвартс…
— Да, я спросил Дамблдора, как он к этому отнесется, — кивнул Гарри. — И он предложил, чтобы второе имя было «Северус». Правда, портрет Снейпа от этого перекосило.