Павел I
Шрифт:
Напротив того, Строганов, низенький, сухопарый, скорченный, олицетворял собою дипломата и придворного остряка, с неизменным успехом повторявшего постоянно свои старые парижские анекдоты, рассказываемые им с элегантностью старых салонов королевской Франции.
Гости встретили монарха с натянутым благоговением. Он обратился к Палену, который при своей рослости принужден был наклониться к государю. Павел Петрович что-то стал шептать ему, странно посматривая то на императрицу, то на великого князя Александра.
Между тем Строганов и Нарышкин подошли к принцу Евгению и пустились взапуски
— Ваше высочество, конечно, не чужды искусствам, судя по отзыву его величества об отличном образовании вашем? Пластические искусства, формы прекрасного в красках и мраморе, конечно, привлекают ваше внимание? — говорил Строганов.
— Но и муза гармонии, и Терпсихора, и Талия, — подхватил Нарышкин, — не были исключены из вашего образования, принц?
— Если вам угодно осмотреть художественные сокровища столицы, принц, то я думаю, могу быть вам полезен как директор здешней академии художеств.
— Со своей стороны, как директор театров я могу служить с этой стороны вашему высочеству!
— Скажите, принц, вы, конечно, знакомы с французской школой живописи? Буше, Грез, Фрогосар… О! Какая прелесть сюжета и исполнения!. Что вы скажете на этот счет, принц?
— Полагаю, что опера в ваши лета всегда бывает любимым родом зрелищ, хотя Вольтер и сказал: «Опера есть зрелище, столь же странное, сколь и великолепное, где глаза и уши более бывают удовлетворены, нежели ум, где приспособление слов к музыке делает необходимыми самые смешные ошибки, где приходится петь ариетты при разрушении города и танцевать вокруг могилы», — цитировал Нарышкин.
— Прекрасно, граф, — возразил Строганов, — но я напомню вам строфу того же Вольтера:
Les Muses у filles du ciel, Sont des soeurs sans jalousie: Elies vivent d'ambroisiey Et non d'absinthe et de fiel! [27]— Однако известная доля горечи и желчи необходима в искусстве, особенно театральном, граф! Как ваше мнение, принц?
Евгений хотел повторить несколько сентенций о драматургии, которые запомнил из речей господина Гагемана, театрального поэта и режиссера города Оппельна, но, взглянув на государя, заметил, что тот косится на своих придворных остряков и показывает знаки неудовольствия.
27
Музы, дочери неба сестры чуждые ревности
Они питаются амброзией а не полынью и желчью.
В то же время в уме его мелькнули слова Дибича:
— Не доверяйте никому из придворных. Все они лукавы, как кошки.
Мальчик сказал громко:
— Я считаю себе не по плечу разговоры с дипломатами и остряками, так как я еще только начинающий службу драгун.
Император одобрительно потер руки и подал знак, чтобы садились.
Сам он сел с императрицей на софе.
Все прочие поместились вокруг стоявшего перед императорской четой круглого, закусочного стола.
Евгению указано
Вечерние собрания Павла I, как было уже сказано, представляли точное воспроизведение привычек Фридриха II и состояли лишь в том, что беспрерывно разносились разные закуски, причем император отпивал из нескольких рюмок разного вина и был словоохотлив.
Говорил он только со Строгановым, от которого ожидалась аттическая соль.
И на этот раз государь обратился к графу:
— Скажи, Строганов, о чем ты насвистывал нашему родственнику?
— Государь, насвистывают только безголосых соловьев, — сказал Строганов, — а его высочество имеет в себе орлиную кровь.
— Да, птичка-невеличка, а ноготок остер! Он, кажется, уже царапнул вас с Нарышкиным?
— Его высочество пожелал скрыть от нас свои познания под драгунским мундиром.
— Разве нельзя быть драгуном и обладать познаниями, Строганов?
— Лучшее доказательство последнего, государь, сам его высочество, генерал-майор и шеф драгун вашего величества.
— Да, да, он отлично обучен, отлично обучен! — повторил полюбившуюся фразу Павел Петрович, как будто речь шла об отлично натасканном щенке. — Он обладает познаниями, достаточными для его лет, хотя и не обучался якобинству у Ромма, а манерам у Теруань де Мерикур, как твой сын Павел! — кольнул Строганова государь в самое больное место.
Сын Строганова в разгар революции очутился с воспитателем своим Роммом в Париже, поступил в клуб якобинцев, участвовал в осаде Бастилии, присутствовал на заседаниях национального собрания, практически проходя курс политических наук, как объяснял в письмах к отцу его премудрый Ромм. По приказанию Екатерины, Строганов послал за сыном графа Кочубея, едва вытащившего мальчика из революционной клоаки.
Сказав колкость Строганову, император хрипло захохотал. И так как все у него делалось по часам, то вдруг он поднялся с места, и в то же время все, как бы вследствие электрического тока, вскочили на ноги.
XV. Новый отец
Император удалился на одну минуту и, возвратясь, подал императрице руку, чтобы идти к столу, накрытому в соседней зале.
Ужин начинался в половине девятого и оканчивался ровно в девять.
Принц Евгений за столом посажен был между графиней Шарлоттой Карловной и великой княжной Марией.
За каждым стулом стоял паж.
За стулом императора — два камер-пажа в малиновых кафтанах.
На одном конце стола стоял, облокотясь на свою трость, пажеский гофмейстер чином полковник; на противоположном конце — обер-гоф-фурьер Крылов в том же чине.
Оба — мальтийские рыцари.
Разговаривали за ужином мало. Мешало обилие стремительно обносимых блюд. И так едва доставало времени отведать кушанья.
Принцу Евгению, кроме того, препятствовало насыщаться столом российского императора соседство Шарлотты Карловны, один взгляд которой холодил кровь в жилах мальчика.
Легкое прикосновение императора к стоявшему против него блюду с разным мороженым служило преддверием близости вставания из-за стола, что происходило неизбежно по первому удару заповедных девяти часов.