Павлов
Шрифт:
Павлов сделал значительное открытие и тут же допустил неверное заключение. Остановимся подробно на нем.
«Сок, который выделяется желудком от одного вида или запаха пищи, – решил Иван Петрович, – коренным образом отличается от всякого иного. Чтобы железы желудка пришли в действие, необходимо предварительно «оживленное представление о еде», страстное желание есть. Даже проглоченная пища не может быть переварена без психики, без некоторой дозы «воображения».
Сомнительные идеи, как бы твердо они ни излагались, ничуть не становятся от этого достоверней, и число недоумевающих среди студентов и
Вот когда ученому пришлось поспорить с ними. Истина прежде всего, и он докажет, настоит на своем, разобьет своих противников в пух и прах.
– Сомневаетесь в существовании «психического сока»? Спрашиваете, чем он отличается от рефлекторного?
Студенты действительно взяли себе за правило спрашивать его об этом.
Сейчас он приведет им убедительный пример:
– Я наблюдал это на самом себе. После какой-то мимолетной, но сильной лихорадки я, совершенно оправившись в остальном, потерял всякий позыв к еде. Было даже что-то забавное в этом полном равнодушии к пище. Совершенно здоровый, я отличался от других тем, что, по-видимому, мог обходиться без всякой еды. Боясь сильного истощения, я через два-три дня такого состояния решил возвратить себе аппетит, выпить вина. При первом же глотке я живо почувствовал движение его по пищеводу и в желудке – и моментально испытал приступ сильного аппетита. Что это доказывает? Разве не ясно, что тут замешана психика? Первый удар, который приводит в движение железы желудка, идет со стороны психики в виде страстного желания есть, иначе говоря, от того, что известно как аппетит.
Все молчат, но в заднем ряду профессор заметил уже чью-то недоверчивую улыбку и бросает студенту через всю аудиторию:
– Милостивый государь! Милостивый государь! Вы что, сомневаетесь? Подите сюда, пожалуйста, я вас прошу…
И поток доказательств продолжается…
Врачам он конфиденциальнейшим образом говорил:
– Я понимаю теперь, почему вы неправильно объясняете аппетит. Вдумайтесь в идею о психическом акте как о сильном раздражении секреторных нервов желудка.
Они охотно вдумаются, тем более что с них ничего больше не спрашивают…
Каждый день приносил важные доказательства в пользу новой теории. «Психический сок» стал «аппетитным», а так как он служил как бы спичкой для зажигания горючего, то ему приличествовало также именоваться «запальным». Доблести сока неудержимо росли, а число приверженцев новой теории заметно падало. Павлов это видел и тем решительней защищался. Он разделял своих помощников на две категории – на «филозопов», людей, которых трудно в чем-либо убедить, и на «людей с головой», единственных, к кому стоило обращаться со словами убеждения.
– Без влияния психики, – поучал он их, – не обходятся нервы не только желудка, но и поджелудочной железы и кишок. Разве не вошел в пословицу факт перебирания кишок при сильном аппетите или голоде?
Он был решительно уверен в том, что пища «должна быть доставлена в организм не только с помощью мышечной силы, но и высших отправлений организма – смысла, воли и желаний животного».
«Люди с головой» спокойно выслушивали его и все-таки задавали вопрос:
– Чем же это не рефлекторный акт? При чем тут психика? Пища непосредственно побуждает железы желудка к действию…
Тогда ученый
– Чепуха! Ерунда! Вздор!
Тысячи примеров, полчища доказательств были на его стороне.
И народный опыт и медицина древних времен на его стороне. Врачи прекрасно понимают, как важно для здоровья больного возбудить у него аппетит. Не слишком разбираясь в физиологических тонкостях, они советуют за столом думать только о пище и не отвлекаться на что-нибудь другое. Есть немало доказательств, что мрачные размышления и споры за столом портят пищеварение.
– Мне стало понятно, – говорит он, – почему в некоторых руководствах по гигиене рекомендуют, чтобы столовая комната была отделена, ничем не напоминала о работе и на пороге ее оставались все заботы дня… Без запаха, без вкуса, вида пищи или чувства голода – нет и действий пищеварительных желез!
Один из помощников Павлова, такой же настойчивый, как его шеф, был приставлен к «окошку», известному в лаборатории под названием «фистула двенадцатиперстной кишки». Этот помощник по целым дням не кормил собаку, не показывал ей ничего, что напоминало бы мясо-сухарный порошок, и все-таки видел, как через фистулу периодически изливалась смесь желчи и поджелудочного сока. Работа желез аккуратно чередовалась с покоем. Павлов объяснил бы это тем, что собака «страстно хочет есть» и неотступно думает о пище. Но откуда такая регулярность? Разве лишь допустить, что собака предается воспоминаниям о еде каждые полтора-два часа, минута в минуту?…
Дальнейшие наблюдения оказались не менее удивительными. Вопреки установившемуся представлению, что сокращения желудка возникают только во время пищеварения, а лишенные содержимого кишки и желудок не сокращаются, сотрудник убедился в другом. Одновременно с тем, как начинается выделение желчи, кишечного сока и секрета поджелудочной железы, приходит в движение весь желудочно-кишечный тракт. Спустя некоторое время период согласованной деятельности сменяется периодом покоя. Все это предстало как нечто новое и необъяснимое.
Ассистент представил профессору свои наблюдения, отчетливо выраженные в протоколе опыта. Павлов отодвинул бумагу и сказал:
– Это глупости. Уходите и не смейте повторять их.
Ассистент сложил протокол и произнес одну только фразу, короткую и ничуть не обидную:
– Я уверен, что не ошибся, это было именно так.
– Что такое? – вспылил ученый. – У вас наверняка была при себе пища, от вас пахло пищей, без этого не обошлось.
Помощник настаивал на своем. Он день за днем сидел возле собаки, голодный и усталый. Глаза его воспалились от напряжения. Нет, он не ошибался, нет, нет.
Снова ученый и его помощник сошлись, и снова их встреча окончилась спором. Сотрудник покушается на теорию «психического сока» – что его щадить. Павлов сам сходит к собаке и докажет ассистенту, что он неправ.
Прежде чем вернуться к опытам, помощник долго полоскал рот, в котором, кстати сказать, весь день не было ни крошки, надел чистый халат и терпеливо провел у станка двенадцать часов без перерыва. Результаты были те же: поджелудочная железа, печень и кишечные железы выделяли соки независимо от того, было ли у собаки страстное желание есть и предавалась ли она воспоминанию о пище.