Печать Кейвана
Шрифт:
– Что я должен делать?
– Убивать. Тех, кого прикажет «2-Эйч-Икс».
– Нет. С меня хватит.
– Ты же мечтал о путешествиях? В них недостатка не будет.
– Нет!
Тила поправил очки.
– Ах да, я совсем забыл. Я принес тебе кое-что.
Он поднял с пола и протянул мне белый пакет. В нем лежала цветная квадратная коробка.
– Что это? То, что убедит меня стать убийцей?
– Нет. Это конфеты. Они просто вкусные.
– Спасибо.
– Ты ведь знаешь, каково это – быть свидетелем трагедии и чувствовать, что ты ничего не в состоянии изменить?
– О чем вы?
– Все нежелательные события можно предотвратить. Помнишь девочку,
Я зашел в тупик.
– Разве дозволено изменять прошлое?
– Всё, что мы, Девять Воинов, делаем, это исключительно для того, чтобы защищать простых людей. Тех, кто придет в будущем, кто живет сегодня и тех, кто жил в прошлом… Не собираюсь тебя обманывать, когда выбор Змееногого пал на тебя, признаюсь, многих это удивило. Но пути этих высших существ неисповедимы и непостижимы человеческому уму… Нам остается принимать их решения как данность. И смириться… Благодаря силе твоего Тотема, ты – совершенный убийца, Виктор Де Лорм. Такой же, как и твоя мать.
– Не уверен, что убивать – это именно то, о чем я мечтал.
Его тонкие губы скривила улыбка. Или мне вновь показалось?
– У тебя, в общем-то, нет выбора…
– Иначе вы убьёте меня?
– Не я. Твой Тотем.
Я знал, что он говорит правду.
И согласился стать убийцей.
Глава 3
Мне уже не пятнадцать, но я влюблен в тебя, Анжела, как мальчишка…
Мысли переполняются тобой сейчас, как и в тот день, когда я создал проход на площадь Вер-Галан, прочь с улицы Сан-Сульпис и от тебя. Я спешил в заоблачный Париж на встречу с Сайрусом Тилой, пытаясь игнорировать очевидное: воодушевления от предстоящего задания я не испытывал.
Люки я скомандовал ждать за дверью кабинета Тилы. Дракон недолюбливал Сайруса и мог запросто цапнуть без всякого повода.
Мое настроение не осталось незамеченным. Поздоровавшись, Сайрус несколько раз поинтересовался, оправился ли я от травмы колена, все ли у меня в порядке со здоровьем и в состоянии ли вернуться к делам. С нашей самой первой встречи в больнице он ничуть не изменился, те же очки, та же прическа-ёжик над залысинами… Нет, у него, похоже, новые протезы.
В его кабинете в заоблачном 21-м округе окна наглухо закрыты ставнями, и яркое солнце заменяет свет ламп дневного света, чтобы не отвлекаться на созерцание океана уходящих за горизонт облаков. Я опустился в кресло и рассеянно выслушал длинное и нудное, полное непонятных научных терминов, объяснение о той работе, которую прервал. Над чистым и пустым рабочим столом в воздухе висело объемное изображение комнаты, в которой мы находились, только уменьшенное до размеров коробки из-под ботинок.
– Этот ретранслятор – пока еще прототип. Это – синтез науки и магии, – Сайрус держал на титановой ладони металлическую коробку размером со спичечный коробок. – Устройство создаёт невидимый трехмерный экран, на который я, с его же помощью, могу спроецировать все, что захочу: мои мысли, звуки, образы. Причем не только то, что видят мои глаза, но и то, что я могу вообразить. А аппарат автоматически запоминает увиденное. Я редко вижу сны, но если оставить подключение активным, перед тем как заснуть, то есть возможность записывать сновидения… Сейчас я настрою его на тебя…
Сайрус дотронулся до коробочки, до того места, где красовалась черная перевернутая звезда с буквами «SW» внутри. Вдруг, вместо проекции комнаты, над столом возникла физиономия Сайруса – ретранслятор показал то, на что я смотрел в данный момент.
– Управлять устройством сможет даже ребенок, – продолжал он. – После того как тебя синхронизируют с аппаратом, он подчиняется твоим мысленным приказам.
– Зачем кому-то понадобилось тратить деньги и время на создание этой игрушки? Намного проще использовать почтовых ибисов.
Доктор Тила непонимающе посмотрел на меня.
– Создание организма, совмещающего в себе магические качества ибисов и новые технологии, – это следующий этап… А пока… Ты действительно не замечаешь разницы между высокотехнологичным устройством, призванным упростить коммуникацию, и капризной кучей перьев?
Рассылать новости и письма с помощью птиц – обычное дело. Но ибисы – это же не почтовые голуби, ибисы – птицы нематериальные! Существует несколько разновидностей почтовых ибисов. Одни, жемчужные и невесомые, могут перемешаться сквозь время, подобно нам, Воинам. Они проносят через века сообщения между монахами храмов Отсутствующего. Другие, оливково-зеленые, разносят почту между простыми магами. Красные, с горящей двойной спиралью на груди, принадлежат «2-Эйч-Икс». Слышал, что есть еще и черные, родом из Аменты, но сам я никогда их не встречал… Все без исключения ибисы способны перемещаться в пространстве, создавая проходы и моментально находя адресата. И главное. Послание – будь то образ, звук, текст, запах, настроение или вкус – прочитает только тот, кому оно адресовано.
– Нет. Я сын кочевника из Турана. К ибисам я привык с детства.
– Ах да… Я позабыл, что ты все еще уверен, что земля плоская… Это изобретение поможет родившимся с минимальным Даром получить доступ ко всем недоступным благам магической цивилизации! Сверхбыстрый процессор внутри этого устройства…
Кивая и создавая впечатление внимательного слушателя, я отключился от заумных технических подробностей. Я давно не видел Тилу и успел позабыть, что он любит часами рассуждать на темы, одному ему интересные и понятные, ничуть не заботясь о собеседнике.
Все, что делал Сайрус, его непомерные амбиции, его высокие интеллектуальные способности, его бурная энергия, все его стремления были рабски подчинены одной цели – взобраться на вершину горы успеха. Что, с моей точки зрения, являлось пустой погоней за сладкоголосыми иллюзиями. Не хочу заниматься копеечным анализом и утверждать, что это наивная попытка компенсировать физическую слабость. Просто такая жизненная позиция маньяка признания противоречит моей. Я падаю, поднимаюсь, падаю снова и снова, скольжу на потоках времени между вечностями, пришедший из ниоткуда и идущий в никуда. Мое путешествие по жизни наполнено поисками не цели, а смысла.
Отец был одержим идеей власти, мечтал, что его царство будет простираться от одного конца мира до другого, жаждал быть правителем, единым для мира, как солнце едино для всех. Но мир оказался просторнее, чем ему казалось. Он считал себя орудием воли жестоких богов и воплощением мировой справедливости. Так отец придавал смысл бытию. Вся его жизнь прошла на полях битв. Сегодня нас разделяет шестьсот лет… и где теперь его империя? Какая память осталась о нем? Легенды о кровавом тиране? Видишь, отец, история, как неверная гетера, безжалостно бросает фаворитов, и, одаривая бессмертием, не замедляет раскрасить его на свой вкус. Прав был поэт из Шираза в выцветшем халате. Власть – это тщета, отец… Тщета и погоня за ветром…