Печать Сансары
Шрифт:
Она слушала, задавая вопросы о вещах, с которыми я давно познакомился, и наполняла мою суповую тарелку каждый раз, когда она заканчивалась. Я мог расслабляться все больше и больше, пока пересказ продолжался.
На этот раз это казалось почти нереальным. Как будто я описывал далекие события, произошедшие с кем-то другим.
— Значит, этим я и занимался, — заключил я, — Я не знаю, что делать дальше и как это сделать. Должен ли я скрываться или продолжать попытки найти убийцу Арна… Если я останусь здесь или… Или вернусь в верхнюю часть города.
Мать фыркнула.
— Твоя жизнь переворачивалась, и планы нарушались снова и снова. Любой почувствует себя немного не в своей тарелке.
— Что мне теперь делать?
— Когда ты вообще меня слушал? Упрямый ребенок.
— Как будто ты лучше.
— Тогда, по крайней мере, мы знаем, что мы родственники, — она остановилась на мгновение, и я наклонился вперед. — Ты думал о свиданиях?
— Мать! Я же сказал тебе, мне это не интересно.
— Потому что я думаю, что тебе действительно нужно…
— Нет! Я в порядке. Тебе не нужно подталкивать меня ко всем, кого ты видишь, кто может быть примерно подходящего возраста!
Она ухмыльнулась, и я понял, что она намеренно разозлила меня.
Я закрываю лицо руками.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, — проворчал я.
— Это моя работа. Ты никогда не перестанешь быть моим, сколько бы магии ты ни украл.
Она сказала это так небрежно, что это застало меня врасплох, и я невольно рассмеялся.
— Давай, один раз. Это был несчастный случай.
— Я до сих пор не могу поверить, что ты протащил украденную магию в мой дом. Прямо у меня под носом. Какой человек, должно быть, воспитал тебя?
Я покачал головой и протянул миску.
— Тот, кто готовит восхитительный суп.
Она налила еще, и мы сидели молча, пока я ел.
— Так что же теперь делать? — в конце концов спросила она, отражая мой собственный вопрос.
— Юра выгнал меня из следствия. Арн Рэбэлс угрожал тебе, чтобы ты заставила меня отступить. Очевидно, что никто больше не хочет, чтобы я вмешивался. Может быть, я просто перееду в Ада и научусь резать камень.
— Это то, что ты хочешь?
У меня не было ответа.
— Что ты хочешь, сын?
Чего я хотел? Путешествовать с «третьим» и найти способ объединить дворян и простолюдинов, как он надеялся объединить дома? Уйти в горы и стать художником?
Год назад я бы сказал, что если бы я мог что-то сделать, если бы мне не приходилось бороться изо дня в день, я хотел бы сделать все лучше. Я хотел сделать мир лучше, чем я его видел. Но хотя смутные высокие чувства, возможно, были достаточной мотивацией, чтобы выполнить стопку заказов, они не противостояли реальности того, кем я стал. Легко поверить, что «то, что я уже делаю, поможет миру стать чуточку ярче», и гораздо сложнее решить, что делать дальше из бесконечных вариантов.
Я покачал головой.
— Честно говоря, я больше ничего не знаю.
Легко сказать: «Я хочу помочь исправить ситуацию», когда у вас нет на это возможности. Но теперь, когда у меня действительно была сила превзойти ограничения моего рождения, что я действительно мог сделать? Было ли все, что я говорил себе в прошлом, чем-то большим, чем утешительной ложью? Что я должен делать? Была ли у меня обязанность быть кем-то большим, чем просто жить своей жизнью, или я мог притвориться, что это ничего не изменило?
Я знал, что не могу исчезнуть в центре города, как бы мне этого ни хотелось. Сила внутри меня никуда не делась, и если бы я каким-то образом не получил защиту от одного из благородных домов, я бы быстро стал мишенью для всех, кто охотится на ренегатов.
Я до сих пор так и не нашел удовлетворительного ответа на то, что дворянство делало с теми редкими людьми, которые оказались в магии за пределами своих семей. Это было невероятно необычно, скорее легенда, чем факт, но я, конечно, не мог быть первым.
Голос моей матери вырвал меня из моих размышлений.
— Если бы ты узнал, что твоя сила одолеет и убьет тебя через месяц, что бы ты сделал?
— Это то, что произойдет?
«Твою мать… Конечно же, есть причины, по которым взрослые не превращаются в дворян волей-неволей…»
— Элис, расслабься.
Это звучало так абсурдно, что я расхохотался.
— Действительно?
Она снова наполнила мою миску, зло ухмыляясь мне.
— Ты неправильно смотришь на все это. Да, это… — она махнула рукой, обхватив мое слабо светящееся «я», — Благородство было неожиданным. Нежелательным. Но даже если это бремя, это еще не все. Это также возможность. Подарок. У тебя есть шанс выйти за рамки простого выживания, чтобы на самом деле сделать то, что многие другие хотели бы сделать.
Я вздохнул. Ее слова слишком близко перекликались с моими собственными размышлениями. Она так хорошо меня знала.
— Но что, если я действительно больше не хочу делать что-то грандиозное? Что, если простота и покой — мои единственные желания?
— Уверен?
Я задумался, затем неохотно покачал головой.
Слезы стали собираться у меня на глазах, и мне захотелось отвернуться, отступить, спрятаться. Я вытер их и глубоко вздохнул.
— Я не хочу продолжать это делать. Это тяжело, и это больно, и я не думаю, что прошел день с тех пор, как все это началось там, где я не боялся. И даже при всех моих усилиях, даже когда все идет настолько близко к идеальному, насколько я мог планировать, все равно все это бесполезно и бессмысленно.
— Это? Или это только тебе так кажется?
— Я не знаю. Но… Я не узнал ничего действительно важного. Я только бродил вокруг и выставил себя дураком.
— Сколько подозреваемых у вас было вначале?
— Двенадцать? Я говорил тебе?
— А сколько сейчас?
— Два основных, но, возможно, любой из… Максимум шести. Я до сих пор не встретил «седбмого», так что, может быть, три основных.
— Что ты мог сделать со своими магическими благородными способностями вначале?
— Ну ничего, я просто неудержимо светился… — осекся я, нахмурившись.