Печать Сансары
Шрифт:
— Город Карса… А чего?
— Мне нужно найти Вику.
— Кого-кого?
— Вика — девушка «шестого». Возможно, она сможет узнать больше. Она казалась достаточно разумной, хотя и избегала меня после первого дня. Но я уверен, что как только я объясню ей кое-что, она будет восприимчива. И под «объяснить вещи» я имел в виду придумать очень убедительную историю.
Арн покачал головой.
— Ты не можешь решить все проблемы в мире в одиночку. Как насчет того, чтобы сосредоточиться на одном за раз?
— «Четвертый» может подождать. Ему осталось жить несколько месяцев, даже если мы не найдем решение
— Дитрий, успокойся. Это трагедия, но мы с вами ничего не можем с этим поделать!
— Я могу. Я знаю что могу. Мне просто нужно больше информации…
Я вздохнул, когда реальность настигла меня. Были хорошие шансы, что я не смогу найти Вику, шансы были еще выше, что она откажется говорить со мной. Даже если бы я смог убедить ее бросить все и броситься обратно в город, что бы она смогла узнать? Если они найдут в следах «краски» желтого и красного цвета, а если нет, что это вообще изменит?
— Может быть, ты и прав, — признал я, — Возможно, мне нужно сосредоточиться на чем-то одном.
— Сначала изучите состояние Арна, а завтра разрешите глобальную политическую напряженность!
— И остановим убийцу посередине, если у нас будет время, — согласился я.
— Я начну собирать список архивов с документами до нынешней эпохи, — сказал Арн. — Ты все еще хочешь проверить его мастерскую?
— Ага. Мы встретимся у тебя дома через несколько часов!
Мы еще несколько минут обсуждали логистику, а затем разошлись. Я вспомнил, где находится дом «пятого», и пролететь над ним было всего несколько мгновений.
Я постучал, но никто не ответил. Я выглянул в окно, но внутри было темно. О верно. Я и забыл, что его семья гастролирует по обратному маршруту. Сейчас они должны быть в другом городе.
«Был ли другой вход?»
Обошел дом в поисках черного хода в мастерскую и нашел его в саду за домом. Он был закрыт, но не заперт. Я толкнул дверь, затем замялся. Это было странно, но я не собирался ничего красть или причинять вред, поэтому я вошел внутрь. Моя сила мягко усиливала свечение, пока я не смог ясно все видеть.
Это было больше похоже на лабораторию, чем на мастерскую, пузырьки с ярко окрашенными жидкостями и порошками, тщательно маркированные порядковыми номерами и буквами. Они стояли на полках вдоль стен, а металлические и стеклянные приспособления, назначение которых я не мог понять, аккуратно расставлены на столах. У дальней стены в книжном шкафу стояли десятки книг, а на столе справа лежали аккуратные стопки страниц.
Но что-то чувствовалось не так. Комната казалась мертвой, пустой, безжизненной.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, почему в углах не было фонариков для освещения, нигде не светились вездесущие маленькие поддерживающие конструкции. Действительно, сейчас я присмотрелся и увидел, как некоторые приспособления из стекла и металла лежат криво или неровно, одно упало и разбилось на столе, другое лежало в разобранной куче.
Я мог понять, почему «третий» не хотел возвращаться сюда, когда «четвертый» ушел. Мне было достаточно тяжело видеть его в таком состоянии, я не мог представить, каково это будет тому, кто привык к этому яркому, живому и занятому.
Я отбросил меланхолические мысли
Страницы были сложены аккуратными стопками, но каждая стопка была бессистемной. Большинство из них представляли собой отдельные абзацы или строки, иногда цитаты, большинство из которых содержало поспешные обозначения названия книги и даты, некоторые местонахождение или имя человека.
Так что его исследование было немного менее организованным, чем мое, и значительно лучше, чем у «третьего». Я пролистал стопки, чтобы понять, что содержится в каждой. Первый был о силовых камнях: классификации цветов, режимы тренировок для увеличения силы, методы восстановления поврежденного камня до того, как он дестабилизируется настолько, чтобы убить своего хозяина, предположения о том, как работает наследование цветов, «сказанья» о случаях использования несовместимого дочернего камня из-за обмана со стороны родителей и многое другое в том же духе.
Я нашел несколько советов, которые показались мне полезными, особенно те, которые касаются попыток ремонта поврежденного камня без вреда для человека. Я неуверенно колебался, но мы пытались спасти ему жизнь, поэтому я подавил импульс никогда не вмешиваться в чужие документы и вытащил их из стопки, чтобы показать «третьему».
Вторая стопка была по большей части непонятна, много математических формул и рецептов, вероятно, связанных с зельями на стенах, но ни один из которых я не мог понять. Третий содержал несколько страниц из различных религиозных текстов Раммы, в основном связанных с Потерянным Богом. Со многими я был знаком, что мне показалось интересным. Я и не подозревал, что дворяне верят в то же, что и мы. Или, может быть, это было связано с его стремлением понять простолюдинов. Я нахмурился, слегка обеспокоенный этой мыслью, и перешел к последней стопке.
Последнее содержало много подробностей о теле, диаграммы с закорючками и точками фокусировки, а также достаточно описаний, и я начал слегка беспокоиться о том, как кто-то узнал так много. Если бы не тот факт, что «четвертый» был без сознания уже почти год, он вполне мог бы занять первое место в моем списке подозреваемых.
Зачем кому-то так много знать о том, как люди выглядят внутри?
Это было неправильно.
Я быстро пролистал их, но ничего особо примечательного не нашел. Чувствуя себя странно и слегка встревоженно, я взял страницы, которые выбрал для показа «третьего», и ушел, осторожно закрыв за собой дверь мастерской.
Глава 41
Макува
«Третий», похоже, не удивился моим выводам.
— Он часто говорил подобные вещи, — пробормотал он, затем покачал головой, — Но я не вижу, как это нам поможет. Они неполные…
— Это записи, которые он скопировал. Вы знаете его источники? Если бы мы могли найти оригиналы, прочитать контекст этих разделов, мы могли бы найти что-то, что могло бы помочь!
Арн просмотрел страницы медленнее, затем кивнул.
— Здесь, я полагаю, это относится к Историческому архиву Макува. Я знаю, что Арн ездил в Макув раз или два, и он, вероятно, копировал те отдельные фрагменты, которые, по его мнению, имели отношение к его работе, — он пролистал еще несколько, кивая, — Да, все они имеют то, что я полагаю, является стенографией Макува.