Пекло. Катастрофа
Шрифт:
– Послушай, Тони, ты знаешь, куда мы плывем и что вообще происходит? – вежливо дождавшись пока механик закончит молиться, вполголоса обратился к нему Мартин.
Тот так посмотрел на него, будто увидел пятисотлетнее приведение из старинного шотландского замка.
– Ты, где был последние два часа?
– Предохранительный блок на электрозамке в нижнем шлюзе менял, – с невинной простотой ответил Мартин и сдержанно улыбнулся.
Нервное напряжение последних часов стало понемногу спадать, и он постепенно начал возвращаться к жизни.
– Ты что совсем ничего не знаешь? – все еще удивленно поинтересовался механик.
– Знаю немного. Мне лейтенант Кроули рассказал в двух словах про гигантскую вспышку, но совсем мало.
– Ну, а что еще знать-то хочешь? Да и зачем тебе? Все равно все сдохнем, – несколько обреченно высказал свою версию светлого будущего Тони.
– Спасибо, успокоил. Кроули, наоборот, говорил, что под водой нас не достанет и мы единственные уцелеем.
В ответ механик махнул рукой и неприятно ухмыльнулся.
– Бабушка надвое сказала. Да, может быть, нам повезет, и мы переживем эту проклятую солнечную бурю, но потом все равно вымрем с голода…
– Да ну тебя. Говоришь так уверенно, будто по этой специальности закончил Оксфорд или уже пережил пару вспышек, – недоверчиво произнес Мартин, но разговор продолжил: – Расскажи, пожалуйста, честно, что знаешь.
– Ты уверен, что хочешь это знать? – на всякий случай спросил тот, зная повышенную эмоциональность товарища.
– Да! – решительно, словно дал торжественную клятву, ответил Мартин и пригнулся поближе.
– Пару месяцев назад читал в журнале статью как раз по теме солнечной активности и там…
– Прости, Тони, что перебиваю тебя, но можешь сначала сказать, что с базой? Я так понимаю, что не все поместились в лодки.
– Марти, ты реально такой наивный или постоянно прикидываешься?
Тони повернулся и внимательно посмотрел на товарища в упор. Тот ничего не сказал в ответ, лишь грустно опустил глаза и предательски покраснел.
– Ладно, ладно, не обижайся. Нормально все, – в подтверждение своих слов механик положил левую руку Мартину на плечо. – Просто иногда ты спрашиваешь такие вещи, которые абсолютно понятны и маленькому ребенку.
На эти слова Мартин тоже не отреагировал, лишь тяжело вздохнул и стеснительно зажал руки между коленей.
– Сам считай, – начал объяснять простую, но по-своему ужасающую математику Тони. – На базе приблизительно тысяча человек из постоянно плавсостава. На лодках с момента начала эвакуации находилось не более шестисот человек, плюс минимум тысячу прибавили женами и детьми. Добавим сюда начальство и приведенных женщин. Это еще сто пятьдесят – двести человек, не более. Отсюда выходит, что в море вышли максимум две тысячи…
– Неужели мы стольких бросили? – в изумлении дернул головой Мартин.
– Именно так, друг. Именно так, – с тихой печалью в голосе, грустно подтвердил Тони. – Примерно четыреста человек из нашего подводного братства, три тысячи технарей и обслуживающего персонала, не меньше четырех тысяч гражданских спецов, плюс оставшиеся семьи и те, кто не живет на базе постоянно.
– Чудовищно…
– Мы бы их так и так не спасли. Это как объять необъятное. Кто-то выживает, а кто-то умирает. Мы или они. Жестоко? Возможно. Но тут нет других вариантов, – уже более холодно, с некой философией серийного убийцы сделал заключение молодой механик.
– О Боже! – в сердцах воскликнул Мартин. – Тони, как ты можешь так говорить.
– А что ты хотел? – терпение Тони кончилось, и он эмоционально взорвался. – Я реалист и не смотрю на мир, как ты… Сквозь сопливую призму розовых очков. Иди сам глянь. Лодка битком набита людьми. Еще неизвестно, осилит ли система регенерации воздуха прокачать такой объем…
Мужчины замолчали. Пару минут каждый думал о чем-то сакральном. В помещении повисла гнетущая, налитая тяжелым свинцом тишина. Остальные люди в отсеке тоже разом притихли и смотрели на Мартина с такой укоризной, словно это он был виноват в сложившейся ситуации.
– Иди отсюда, Кроунфорд! – грубо высказался Блэр. – Неужели ты не понимаешь, что тебе здесь не рады.
– Что ты к нему пристал! – тут же заступился за товарища Тони. – Ты не купил эту лодку, и она не стала твоей собственностью. Не решай за всех…
Блэр порывисто поднялся на ноги и посмотрел на Тони так, словно хотел прострелить безжалостным взглядом насквозь. От плотно сжатых зубов желваки на его скулах заиграли, а лицо стало до невозможности злым. Мужчина сжал кулаки и даже сделал шаг вперед. Реакция Тони не заставила себя ждать. Он моментально вскочил, поднял руки к голове и приготовился к обороне. Дело непременно закончилось бы дракой, но спешно вмешались женщины. Ничто лучше не действует на разгневанного мужчину, чем искренний плач женщин и детей. Четыре из пяти находящихся в отсеке дам, не сговариваясь, истерично заголосили. Их мгновенно поддержали дети, не сговариваясь, они присоединились к этому мокрому хору. По всей видимости, напряжение последних часов искало полноценный выход и этот момент оказался как нельзя кстати. Лишь знакомая Мартину блондинка проигнорировала всеобщее женское "пение". В ее взгляде не отразилось ничего, кроме полнейшего безразличия и презрения. Всем своим видом она уверенно давала понять, что ей абсолютно плевать на все происходящее вокруг.
Закончил этот самопроизвольный спектакль все тот же Оливер Блэр. Без особых колебаний он развернулся и со всего маха отвесил жене здоровенную оплеуху. Голова женщины дернулась так сильно, что могло показаться, будто ее мокрые от слез глаза вот-вот вылетят из глазниц. Видимо, в их семье такое практиковалось достаточно регулярно, так как реакция женщины оказалась на удивление спокойной и мирной. Она тут же затихла, покрепче обняла детей и, размазывая по лицу слезы, отвернулась к стене.
– Пойдем отсюда. Найдем другое место поговорить.
Мартин легонько потянул товарища за рукав и сам уже шагнул к выходу из отсека. Но тот упрямо уперся и не двигался с места.
– Мы сейчас уйдем, но это ничего не значит, – натянуто звенящим, как зацепившееся за дно якорная цепь, голосом произнес Тони. – Если захотим, вернемся и будем жить здесь. Но, скорее всего, мы не захотим…
– Катитесь, голубки, – с издевкой откликнулся Блэр. – Найдите себе другое место для семейного гнездышка.
Гадкая шутка Оливера не нашла поддержки среди других членов экипажа. Все знали, что два месяца назад Тони потерял в автокатастрофе молодую жену и годовалого сынишку.