Пеликан. Месть замка Ратлин
Шрифт:
– Кто тебя выслеживает? – упрямо повторил Рене.
Финтан удивленно вскинул брови.
– Оглох? – с прищуром осведомился он у графа.
– Скажи мне все, что знаешь, – просил Готье. – Я найду того человека, кто мог знать про Ратлин, про тебя. Я пришлю письмо, как только выясню его имя. Если хочешь – считай меня врагом. Я не стану помогать тебе в твоей мести и сделаю все, чтобы ты отрекся от нее, чтобы у тебя были силы обрести покой. Я хочу спасти твою жизнь, Финтан. И я делаю для этого все, что могу. Скажи мне все, что ты знаешь о своем преследователе?
Взгляд Финтана растерянно метался по комнате. В какой-то момент глаза опустились к камину. Если огонь и трещал поленьями какие-то подсказки, эти советы остались неуслышанными. Перед глазами Рыжего Лиса стоял тот проклятый огонь, черный, как бездна, как беззвездная беспробудная ночь, за которой не наступит заря.
– Я не знаю о нем ничего, – признался Макдонелл.
Глава 7. «Пеликан»
Бледные пальцы скользили по затертым рисункам. В полумраке пришлось напрягать глаза, чтобы разгадать побледневшие образы на рыхлых страницах. Послышавшиеся шаги заставили Финтана быстро, но тихо захлопнуть книгу, наспех затянуть ремешок и убрать в скрытый ящик стола.
Макдонелл бесшумно метнулся к окну, унимая сбитое дыхание. Когда дверь отворилась, Финтан не шевельнулся, зная, что его ноздри все еще широко раздуваются.
– У тебя больше друзей, чем ты думаешь, – раздался из-за спины голос графа Готье.
Стопка бумаг хлопнула о стол, и Финтан медленно обернулся через плечо. К большому неудовольствию, Рене пристально вглядывался в стол, а именно – в едва-едва заметную щель.
«Заметил…» – с досадой подумал Финтан, когда граф провел по стыку кончиком пальца и поджал губы.
Рене поднял голову, их взгляды встретились. Финтан вопросительно приподнял брови.
– С чего ты взял? – спросил Макдонелл, полуобернувшись к графу, держа руки за спиной.
– Твоей семье помогали испанские пираты, – пояснил Рене, вытирая руки друг о друга.
Готье бросил короткий недоверчивый взгляд на Финтана.
– И Макдонеллы были мудры, не отвергая руки помощи даже таких союзников, – с укоризной бросил Рене.
– Какое утешение, – ядовито оскалился Финтан. – Уверен, мой клан с того света благословляет Испанию!
– За голову некого Хетафэ назначена награда, – холодно продолжал Рене. – Его обвиняют в пособничестве. Если верить донесениям, именно он вывозил Макдонеллов еще из Данлюса в Ратлин. Куда держали они путь – неизвестно.
– Скорее всего, к испанскому королю или даже в Лондон, – пожав плечами, предположил Финтан. – Смотря кто больше забашлял. Или ты в самом деле веришь, что какие-то разбойники просто так, от широты душевной, хотели нам помочь?
– У них были свои мотивы, – твердо ответил Рене. – У вас один враг – английская корона.
– Все равно непонятно, зачем этому Хетафэ выводить меня из себя этими записочками, – вздохнул Финтан, сложив руки на груди и, ссутулившись, облокотился о стену.
– Что? – удивился Рене. – Их было несколько?
Финтан угрюмо кивнул.
– Что в них было? – спрашивал граф.
В ответ лишь пожали плечами.
– Я их сжег, – ответил Рыжий Лис.
– Даже не открыв? – глаза Рене открылись еще шире.
– Я давно не жду ничего доброго с того света, – ответил Макдонелл. – Вполне может быть, со дня на день сам там окажусь, вот и поболтаем. А пока надо разобраться с живыми. Кто бы это ни был, он был тут, и он знает, что я в Плимуте. Записки были посланы Шеймусу Уолшу, это имя я впервые назвал здесь, в этих стенах.
– Откуда ты взял его? – спросил граф.
– Так звали моего друга, – ответил Финтан. – Я знал его больше, чем самого себя. С той резни о нем ни слова.
– Мои соболезнования, – граф смиренно склонил голову.
– Даже если те, кто писал мне письма, и знали Шеймуса, они не могли знать, что он здесь, – говорил Финтан, никак не обращая внимания на слова графа.
Рене тяжело вздохнул, рухнул в глубокое кресло, поставил локти на стол и взъерошил себе волосы.
– То есть ты уверен, что это кто-то из замка? – пробормотал Рене.
– Уверен, – кивнул Рыжий Лис, прижав кулак к груди.
Оба погрузились в молчание. Финтан отстранился от стены, круто повел головой, разминая шею. Когда он направился к выходу, граф смотрел на тонкую брешь тайного отдела стола. Рыжий Лис, казалось, нарочно медлил, прежде чем покинуть покои, точно давая шанс Рене бросить свои обвинения. Смелости не хватило.
– Бери уже что-нибудь, и пошли, – теряя терпение, просила Рейчел.
Рыжий Лис кивнул, беря под мышку пыльную бутылку. Мисс Норрейс стояла у входа в погреб с факелом, пламя трепетало под неровным порывом ветра. Этот сквозняк был обитателем подземелья наравне с затхлым духом и крысами в стенах. Финтан стряхнул с бутылки пыль и паутину, направился к выходу большими шагами. Они безмолвно крались, боясь издать хоть звук. Для них обоих это уже было что-то вроде привычки.
Они вышли по узкому лазу, откуда дребезжал кусочек света. И Финтан, и Рейчел частенько слышали, какие они кожа да кости. Сейчас они без особого труда пролезли бестелесными призраками и вышли на каменный берег. Прибой гремел и напевал, самозабвенно и громко. Хмурые небеса внимали ему, как и холодные камни, на которые сели Рыжий Лис и девчушка со шрамом. Рейчел открыла вино, сделала пару больших глотков, утерла губы и протянула бутылку.
– Меня еще тошнит, – Финтан отказался жестом.
Рейчел злобно цокнула, снова припала к бутылке и сделала глоток.
– Как тебя вообще обманул этот цыпленок Готье? – негодующе спросила Рейчел.
Финтан пропустил ее слова мимо ушей, слушая откровения океана. Они шумели прибоем, сбивались в кучу и рассыпались далекими пенистыми гребнями. Беззащитность и беспомощность перед ударами судьбы стали давно привычным бременем на плечах Рыжего Лиса. Верно, оттого они и осунулись, устало и немощно, как у старика, отжившего свое, как у того самого старика Сорли, что томится в темнице, лишенный всего, что когда-то имел.