Пена 1
Шрифт:
– Ты, сквозь туман видишь, шутце?– дошло до Отто.– Бегом марш и чтобы через пять минут эти свиньи прибрали здесь свое дерьмо,– часовой снова рявкнул:
– Яволь,– и растворился в утреннем тумане, из которого появился через минуту, подгоняя прикладом винтовки действительно русского, судя по потрепанному обмундированию. И вольнонаемному, судя по белой повязке на рукаве с надписью "In dienst der Deutsches Wermacht"– На службе Немецких вооруженных сил.
– Hilfswillige,– отрекомендовал русского часовой и пинком загнал его под колеса самолета.– Убирай, Иван. Это ты, свинья, тут нагадил или твои свинские дружки.
Русский, загнанный
– Вот свинья,– огорчился часовой и полез за голенище, вынув оттуда солдатский разговорник. Полистав его, он составил, по его мнению, вполне подходящую фразу:
– Ты есть свинья, хрюшка. Взять этот куча не отшень хороший, плёхой отшень и прибирать, пожалуйста. Понятно?– русский попался понятливый, кучу непотребную убрал подручными средствами и получив одобрительный пинок под тощий зад кованым сапогом, убежал в туман, продолжать нести службу на благо Третьему Рейху и его Фюреру Адольфу Гитлеру, присягу которому принял несколько дней назад.
И все же осадок на душе остался горький у обер-лейтенанта Люфтваффе и предчувствие его не обмануло. Во-первых, туман провисел чуть не до обеда, мешая героически увеличивать личные достижения, а во-вторых, когда он все же вырулил на взлетно-посадочную полосу – /ВПП/ и поднялся в небо, то сразу почувствовал некоторый дискомфорт. Кабина, выкрашенная изнутри в черный цвет и довольно хорошо продуманная гениальными конструкторами, имела оригинальную систему вентиляции. Оригинальную и надежную, как все что изготавливают немцы, но вот сегодня именно она преподнесла неприятный сюрприз, слегка увеличив температуру внутри кабины. Отто взглянул на датчики и присвистнул удивленно. За бортом полыхало русское лето, необычно жаркое в этом году, а в кабине было не прохладно, как полагалось, а на пару градусов выше, чем снаружи.
– Плюс тридцать,– скривился недовольно Киттель и, помянув черта, понял, что это и есть то самое "дерьмо", которое непременно должно было вывалиться на его голову.
– Шайзе,– проворчал Отто и доложил по радио на КП о случившейся у него неприятности.
На КП минуту посовещались руководители полетов и задали вопрос:
– Стабильно 30-ть, или есть тенденция к увеличению?
– Стабильно,– доложил Отто, с тоской отметив, что стрелка буквально на шкале замерла, как приклеенная.
– Продолжайте полет,– приняли решение на КП и Отто, сплюнув, вынужден был ответить:
– Яволь,– помянув опять про себя черта. И эта бестия с рогами и хвостом, похоже, услышала и завертелась вокруг Отто, прикинувшись для начала обыкновенной русской осой.
– Тебя мне только тут не хватало,– отпрянул от мелькнувшим перед его лицом насекомым Отто и, изловчившись, попытался размазать шельму на плексигласе перчаткой. Но оса оказалась шустрой и Отто, промахиваясь раз за разом, сумел прибить ее героическими усилиями только на двадцатой попытке.
– Хорошо,– улыбнулся довольно Отто, обрадовавшись, что ему удалось наконец-то одержать эту маленькую победу.– Проще русского Ивана сбить,– хмыкнул он и вытер пот со вспотевшего лба. А взглянув на индикатор температуры, понял, что рано радуется. Стрелка на шкале, пока он воевал с осой, успела подскочить к 35-ти градусной отметке и опять торчала на этом показателе, как приклеенная.
– Если такая тенденция сохранится, то придется разоблачаться,– Отто расстегнул лётный комбинезон, на сколько – это возможно, и принялся протирать запотевшие стекла кабины, чертыхаясь. Сдержанность и спокойствие его тоже имели свои пределы. Оглянувшись на следовавшего за ним в паре "качмарика" Ганса Шредера и перекинувшись с ним парой фраз, Отто посетовал на душегубку, в которой оказался.
– Сочувствую,– отозвался Ганс из такого же Фокке-Вульфе 190-А5-го, прозваного в Вермахте ласково "Убийцей".– У меня норма,– отрапортовался ведомый.
– Доннер Веттер. Шайзе,– буркнул ему в ответ Отто и, сверившись с полетной картой, напомнил:– Выходим на 4-ре тысячи с юга за населенным пунктом Щигры. Ну и названьице придумали русские. Интересно, что оно означает?
– Не знаю, Отто. Я русский язык не изучал. Зачем?– отозвался Ганс.
– Я тоже не учил, но с тобой не согласен. Придется учить теперь. Язык врага знать полезно.
– Это пехоте полезно может быть. Гренадерам с русскими приходиться вплотную соприкасаться, а нам-то это для чего?– возразил Ганс.
– Нам, чтобы разговоры их в эфире слушать и понимать чего хотят,– выдвинул вескую причину Отто.
– Разговоры по радио? Ха-ха…– Ганс не удержался от смеха.– Я их разговоры и без особенного изучения языка понимаю. Матерщина сплошная. А ее мы уже всю выучили.
– Думаешь всю?– хмыкнул и Отто, вытирая пот, струящийся по лицу.
– Всю, не всю, а в основном освоили. Я их переговоры вполне понимаю,– донеслось из наушников, и Отто решил, что спорить с "качмариком" на эту тему не время и не место, долго и бесперспективно получится. Поэтому качнул крыльями и начал набирать высоту, выполняя отработанный маневр.– "Делай, как я". В паре с Гансом он совершил уже не один десяток вылетов и "качмариком" был доволен. Парень понимал все с полуслова и нареканий пока не вызывал.
Фоккер взвыл, набирая высоту, и когда он прорвался к солнцу через пелену облачную, у Отто по спине побежали мурашки. Вывалилась пара из облаков просто очень неудачно. До безобразия фатального, прямо по курсу перед парой десятков русских штурмовиков.
– Ганс, разворот на юг и уходим в облака,– скомандовал Отто, выполняя разворот и пытаясь уклониться от столкновения с превосходящими силами противника, который, разумеется, уже заметил пару охотников и начал пристрелку трассерами в их направлении. ФВ 190-А5-ый, повинуясь его воле, завалился на крыло и из прицелов Мигов исчез так же внезапно, как и появился, так что они слегка обстреляв довольно продолжительные и кудрявые вереницы облаков, гоняться за парой не стали, предпочитая продолжить выполнять какую-то свою боевую задачу. И Отто, вынырнув через десяток километров из пелены кисейной, убедился, что на этот раз маневр им предпринятый удался вполне.
– Ганс, идем прежним курсом на Щигры,– связался он с ведомым и не получив от него ответ, оглянулся. Оглянулся, чтобы убедиться визуально в отсутствии "качмарика" за спиной.
На положенной дистанции Отто его не обнаружил и, сделав полу-разворот, увидел Фокке-Вульф Ганса заваливающимся в штопор.
– Что за чертовщина? Ганс!– заорал Отто, поняв как-то вдруг, что ведомого у него только что случайно завалили русские, обстреливая облака. И попали так удачно, что самолет валится совершенно без дыма, а это означать может только одно, еще и, судя по радиомолчанию – пилот выведен из строя и, управлять машиной не в состоянии. Убит – скорее всего.