Пепел богов. Трилогия
Шрифт:
— Дорога через Запретную долину не только трудна, — задумался Кай. — Порой она загадочна. Неразрешимо загадочна. Мучительно загадочна. Смертельно-опасно загадочна. Но загадки, которые не имеют разгадок, бессмысленны, а в Запретной долине ничего бессмысленного быть не может. Это сказал мне оракул.
— Оракул? — заерзал Шалигай. — Стараниями смотрителей Пустоты в Текане давно уже не осталось ни одного оракула. Гадалки и то редкость.
— Сюда балахонники пока что не дотянулись, — заметил Кай. — Нам всем предстоит встретиться с предсказателем. Он каждому ответит на его вопрос. Это что-то вроде
— И далеко тебе уже удавалось зайти? — поинтересовался Течима.
— Пару раз мне удавалось убить одного сиуна, — ответил Кай. — Это всё.
— И кто же он был? — прошептала, прижавшись к Лилаю, Теша.
— Сиун Гиены, — ответил Кай и перешел на шепот: — Сиун клана Паттар. Один раз им становился наш будущий проводник. Второй раз — случайный человек. Сиун может укрыться в любом встречном.
— А в ком-то из нас? — поежился Мекиш.
— Нет, — твердо сказал Кай. — Только в порождениях самой долины.
— А вот и я! — раздался громкий возглас хозяина трактира.
Муриджан водрузил на стол тяжелый котел, попыхивающий паром, и засеменил к стойке за блюдами.
— Баранина на ребрышках, думаю, устроит всех? Да в разваристой каше! Сейчас будет и вино, и сыр, и хлеб! Дорогу в мой трактир отныне вы не забудете никогда!
— Муриджан, — окликнул хозяина Кай. — Вот золотой. Разменяй его на серебро. Надо и с тобой расплатиться, да и в поселке мне монеты потребуются. Только помельче разменяй.
— Будет сделано! — расплылся в улыбке трактирщик.
— Непиш, — окликнул проводника Кай. — Возьмешься проводить нас до поселка?
— Не велика дорога, чтобы брать проводника, — отозвался старик.
— Нам нужно в Анду, — прищурился Кай. — Но сначала мы хотим переговорить с оракулом. Может быть, он подскажет нам что-то важное?
— Я не знаю дороги в Анду, — нахмурился проводник. — Никто не знает дороги в Анду. Туда нет дороги. Некоторые даже говорят, что нет никакой Анды.
— Тогда отведи нас до того предела, до которого ты знаешь дорогу, — предложил Кай.
— Посмотрим, — неуверенно протянул проводник. — Но я беру полновесный серебряный за каждый день пути.
— Принято, — улыбнулся Кай. — В поселке мы заночуем, а там будет видно. Считай, что один серебряный ты уже заработал.
— Выходим через час, — сказал проводник, бросив взгляд на исходящий паром котел. — До поселка почти три десятка лиг, надо поторопиться. Оракул так в любом случае примет вас только завтра с утра.
— Договорились, — кивнул Кай.
— А вот и серебро, — притащил плошку с монетами трактирщик и понизил голос: — Непиш очень хороший проводник. Можете положиться на него, как на самого себя. И он не вор! Вот хлеб. Вот черпак. Можете раскладывать кушанье. Это блюдо, что побольше, для вашего великана. Я побежал за вином и сыром. И за кубками!
— Ну, — Тару поднялся, ухватил черпак, — с этим я справлюсь.
— Как? — Илалиджа дождалась, пока Муриджан удалится, нервно дернула скулами. — Как ты собираешься побеждать сиунов? Ты, кто бы ни были твои родители, всего лишь человек! Даже ловчие Пустоты ни разу не сумели подчинить себе ни одного сиуна!
— Сиун — слуга бога, — объяснил Кай. — Тень его. Отражение его силы. Ходячее заклинание. Окончательно победить его невозможно, но пока мы здесь, он столь же реален, как и любой из нас. И его всесилие умаляется Запретной долиной так же, как умаляется всевластие Пустоты.
— Пустота не всевластна, — рявкнул Тиджа. — И мы здесь в том числе и потому, что границы Салпы это не только рана на теле верхнего мира, но и на теле нижнего! Ее надо залечить!
— Это уже интересно! — хлопнул ладонями по столу Эша. — Верхний мир, нижний… Но разве Пустота не сосет соки из Салпы?
— До опьянения, — процедил сквозь зубы Вериджа. — Но разве не нужно оторвать от меха с вином пьяницу, пока он не лопнул?
— Судя по багровому небу, что мы увидели не далее как сегодня с утра, оторвать от меха с вином пьяницу надолго не удалось, — хмыкнул Эша.
— От меха с кровью, — поправил старика Кай.
— Как мы узнаем сиуна? — вдруг спросил Лилай.
— Он сам даст знать о себе, — ответил Кай.
— Вот! — снова примчался к столу трактирщик. — Вот вино. Сыр. А вот и кубки! Порадуйте свои животы и языки. Тьфу, пропасть, языки и животы! Очередность важна!
— Послушай! — Эша наклонился вперед. — Послушай, зеленоглазый! Зачем ты поменял настоящий золотой на неизвестно что? Ведь за границей долины эти монеты растворятся как дым! Не ты ли говорил, что, когда попытался вынести отсюда хороший меч, потерял его на границе?
— Он рассыпался в пыль, — кивнул Кай. — Но нам не скоро домой, а монетки здесь годятся даже такие.
— Зеленоглазый! — прогудел Шувай. — А ведь стряпня здесь и вправду неплоха. Я бы остался здесь на недельку!
— Может быть, кто-то и остается, — сказал Кай. — Но я не видел здесь оставшихся. Думаю, что не видел. И не завидую им, даже если они есть.
Он договорил и вновь посмотрел на Арму. Посмотрел так, как смотрел всегда. Посмотрел так, словно хотел разглядеть в бывалой путнице виденную уже много лет назад синеглазую девчонку. Арма закрыла глаза и в который раз попыталась окунуться в его мысли. Да, мысли всех прочих словно заглушал шум, но вдруг на зеленоглазого магия Запретной долины действовала иначе?
— Не получится, — проговорил Кай негромко. — Зато если ты что-то умеешь еще, кроме копания в чужой голове, то как раз здесь это может получиться гораздо лучше.
Глава 10
ОРАКУЛ
— Это все сказки, — вскоре после начала пути начал ворчать Мекиш. — Маленьким малла матери рассказывают сказки о волшебных странах. Выдумывают… разное. Вспоминают то, что им рассказывали их матери. Где тут волшебство? Где? А уж миражи… Насмотрелись мы с зеленоглазым миражей в Холодных песках. Пока вплотную не подойдешь — и не поймешь, берег ли моря перед тобой или очередной бархан. Иногда даже и рыбаков видишь, и запах моря чувствуешь! А подойдешь… Так и мы однажды уткнемся в сухую глину и поймем…