Пепел феникса
Шрифт:
– Ну что же вы стоите на пороге? – вдруг всполошился магистр. – Прошу в мой кабинет! – Он сделал приглашающий жест и добавил, обращаясь к рок-музыканту: – Громов, будь любезен, свари нам по чашечке кофе.
– Кофе кончился, – буркнул Громов и уткнулся в свой журнал. Вот ведь сразу видно, где человек тонко чувствующий, а где быдло!
– Дамы, вы простите меня за эту досадную неприятность? – едва ли не с мольбой в голосе спросил магистр.
Конечно, она простит! Как же не простить такую мелочь такому мужчине! К тому же это ведь не его вина, что охранник забыл купить кофе.
Кабинет
Магистр Гальяно опустился в роскошное кожаное кресло, предложил Любаше и Алюшиной присесть на неудобные стулья с высокими спинками, невыразимо элегантным жестом зажег одну из свечей и только потом заговорил, обращаясь исключительно к Любаше:
– Ну, милые дамы, чем я могу вам помочь?
– У нас проблема, – пробормотала Любаша, завороженно глядя на пламя свечи. – То есть вот у нее, – она толкнула локтем Алюшину. – Понимаете, тут такое дело…
– Стойте! Не говорите ни слова! – Магистр вскинул вверх руки, и на левом безымянном пальце сверкнул массивный перстень. – Давайте-ка для начала посмотрим, что скажут мне карты.
Вот это настоящий профессионал! Ему даже вопросы задавать не нужно! А взгляд какой магнетический… Любаша глянула на рассеянно рассматривающую интерьер кабинета Анюту и снова толкнула ее локтем, чтобы не отвлекалась от главного.
Магистр тем временем неспешными, отточенными до автоматизма движениями тасовал карты. Несколько невыносимо долгих секунд он всматривался в Анютино лицо, а потом протянул ей колоду:
– Сосредоточьтесь и снимите карты. – Его голос упал до едва различимого шепота, а пламя свечи вдруг дрогнуло, точно от сквозняка, хотя Любаша была готова поклясться, что никакого сквозняка в кабинете нет и в помине.
На Анюту увиденное, похоже, тоже произвело впечатление, потому что, когда она коснулась колоды, рука ее заметно дрожала…
До чего ж Анне не нравилось происходящее! Этот полуподвальный салон, вызывающий стойкое чувство дежавю. Этот мрачный тип, лица которого никак не рассмотреть, но голос которого казался смутно знакомым. Но главное – магистр Гальяно. Господи, да какой же он магистр?! Шарлатан! Самый обыкновенный шарлатан. Нет, не обыкновенный шарлатан, а присвоивший себе не только имя известного дизайнера, но и его эпатажную внешность. Осветленные волосы, подведенные черным цыганские глаза, гангстерские усики и козлиная бородка. Нет, это даже не Джон Гальяно в чистом виде, это какой-то собирательный образ, этакая помесь Зорро и фэнтезийного эльфа. Анну раздражала его жестикуляция, излишне экспрессивная, излишне манерная, рассчитанная на молодых дурочек и зрелых, но экзальтированных теток. А Любаша… Любаша не относилась ни к первым, ни ко вторым, но
Наверное, в сложившейся ситуации самым разумным являлось извиниться и уйти, но она упустила момент, когда еще можно было дать задний ход, позволила увлечь себя в кабинет магистра. Кабинет оказался под стать хозяину, отдающий дешевыми спецэффектами и мошенничеством. И как только здравомыслящая Любаша может верить в таланты этого графа Калиостро?!
– Сосредоточьтесь и снимите карты, – прошипел Гальяно и многозначительно сощурился. На мгновение, всего лишь на долю секунды в его цыганском взгляде мелькнуло что-то такое необычное, что заставило Анну подчиниться.
Карты были теплыми на ощупь, словно магистр Гальяно никогда не выпускал их из рук. Прикосновение к их лаковой, местами потрескавшейся поверхности вдруг вернуло Анне если не душевное спокойствие, то хотя бы способность относиться к происходящему отстраненно. А вот сосредотачиваться она не стала. Да и на чем конкретно сосредотачиваться?
Гальяно молча кивнул и принялся раскладывать карты на столе. С каждой новой картой взгляд его становился все задумчивее и мрачнее. Наверное, это тоже было частью игры. Запугать клиентку с самого начала, деморализовать и превратить в легкую добычу, с которой потом можно без хлопот снимать сглаз и порчу, а заодно стричь бабки. Наконец карты были разложены, а магистр продолжал хмуриться и многозначительно молчать.
– Ну, что там? – не выдержала Любаша затянувшейся паузы. – Что вы видите?
– Вижу. – Гальяно задумчиво кивнул, постучал отполированным ногтем по одной из карт: – Вот эта карта обозначает смерть.
Любаша испуганно ахнула, больно сжала ладонь Анны.
– Чью смерть? – спросила шепотом.
– Это очень странный и очень необычный расклад. Первый раз вижу подобное. – Магистр сдернул с шеи платок, вытер им выступивший на лбу пот, внимательно посмотрел на Анну, а потом спросил: – Вас кто-то преследует?
От неожиданности она не нашлась, что ответить, лишь кивнула.
– Мертвец… – выдохнул Гальяно и снова посмотрел на Анну. На сей раз во взгляде его не осталось ничего плутовского, казалось, магистр шокирован не меньше, чем они с Любашей. – Вас преследует мертвец. И вы в большой опасности.
– Какой мертвец? – всхлипнула Любаша и, покосившись на магический шар, торопливо перекрестилась.
– Мужчина. – Очень осторожно, двумя пальцами, Гальяно взял карту, поднес к зажженной свече, принялся изучать, словно видел впервые в жизни. – Он умер очень давно, а теперь ищет встречи с вами… – Магистр растерянно потряс головой, добавил: – Ничего не понимаю.
– А опасность? – спросила Анна. – Вы говорили о какой-то опасности.
– Огонь. Вам нужно бояться открытого огня! – Он суетливым движением сгреб карты в одну кучу. – На этом, пожалуй, все.
– Но как же, магистр?! – всполошилась Любаша. – Как это – все?! Вы же нам не сказали, что это за мужчина, что ему нужно от Анюты, почему он преследует именно ее? Так нечестно! – Подруга встала, уперлась руками в стол, с упреком посмотрела на Гальяно. – Напугали до полусмерти и умываете руки!