Пепел и крылья
Шрифт:
– Ну, у этих хотя бы кровь не плавит металл, – повела плечами элвинг. – Не придётся смотреть, как ты помираешь.
– Говоришь так, словно тебе не понравилось в прошлый раз наше романтичное приключение к местам былых легенд и славы. Я даже был готов провести с тобой остаток жизни!
– Ужасно понравилось, – скорчила мордочку элвинг и показала язык напарнику, поскорее отворачиваясь, чтобы скрыть проступивший румянец, и тихо добавила. – Дурак ты, Грав.
Но Клыкарь был уже занят осмотром дохлого монстра. Критически оглядев его со всех сторон, Грав заглянул в развороченную пасть, достал из голенища небольшой нож и при помощи крючка-когтя, отрубленного топором от лапы куфа, вытянул из пасти узкий, дурно пахнущий зеленоватый мешочек.
– Бери самое ценное, если не можешь унести всё! Железу куфа можно выгодно продать в оружейную, где из неё сделают состав для обработки лезвий и стрел, – менторским тоном заявил бист.
– И как ты это собираешься тащить?
– Учись, Птичка!
Ловким движением, используя всё тот же крючок, Грав связал концы железы, превратив её в нечто похожее на бублик.
– Пару минут, и она застынет как камень, а яд внутри будет ждать, пока умелые рогатые ребята не разобьют эту крошку, предварительно заплатив мне.
– На кровяную колбаску похоже, – бесстрастно отозвалась Эша.
Словно в подтверждение слов, в её животе предательски заурчало.
В ответ на многозначительный взгляд Грава, Эша лишь пожала плечами:
– Прости. Знаешь, если у тебя в сумке завалялся кусочек вяленого мяса, я готова принять твоё предложение о переноске на руках.
– Ну, хоть что-то в этом мире неизменно, Пепельная Птичка, – засмеялся Клыкарь. – Ладно, мы всё равно уже пришли. Давай по-быстрому спасём мир и в кабак. До него и обратно я готов нести тебя на руках!
– Какой кабак, Клыкарь? Комендантский час в Аббарре.
– Поэтому и предлагаю, – улыбнулся бист, ныряя в нишу в стене. – Сокровищ Орму не хватит оплатить твой обед и накормить досыта! Куда же мне, простому бисту?
– Не так много я и ем, – проворчала Эша. – Уж точно не столько, сколько б могла и хотела.
Эша подняла коготь куфа, засунула в карман и поспешила следом.
Глава 6
Последний приют
Эша с особым наслаждением вдохнула густой, не успевший ещё остыть запах пустынного города. Как же она была рада вынырнуть из каменных тисков старых тоннелей!
– Если уж и умирать, то не облегчая задачу могильщику? – улыбнулся Грав.
– Именно! Под небом или выше него, но точно не в норах облезлых куфов, – кивнула элвинг.
Солнце уже нырнуло за Клыки, и весь город погрузился в серую дымку – словно накинул вуаль. Время, когда день и ночь сходятся, очертания улиц начинают дрожать и таять, а фонари ещё не проснулись. В малом секторе, с востока примыкающем к лепестку ремесленников, было тихо. Как бы ни воспевали красоту Аббарра, но в тени белых стен шести основных секторов, на их задворках, пряталось всё то, чему не было места на главных улицах. Бедные кварты с заброшенными домами, достигшие дна тхару и те, кто скрывался среди них от закона, верша дела тёмные, пугающие и всегда остающиеся за высокой стеной благополучной и сытой жизни древнего оплота. Чем дальше от центра, тем хуже. Словно правитель из своей Башни не мог дотянуться до этих мест ни взором, ни властью, ни заботой. Приют Маан располагался далеко от центра, но и до окраин от него оставалось ещё приличное расстояние. Дети в него попадали отовсюду. Нежеланные дети служительниц богини утех, осиротевшие или брошенные бедными семьями, которые не могли прокормить ещё один рот, или слишком страшные даже для своих родителей. Причин было множество, а исход один.
Держась в тени домов, Эша и Клыкарь незамеченными пробирались к приюту.
– Знаешь, – обратилась полушёпотом к приятелю Эша, – почему Гаруна называла приют Башней Веры? Она говорила, что без веры она бы давно бросила это дело. Когда вокруг пара десятков, а иногда и больше, вопрошающих, ждущих глаз, ты просто обязан верить, что сделаешь всё, чтобы дать им новую жизнь. Верить вопреки, словно упрямый гвар. Даже когда верить невозможно, приходится побороть отчаяние, тёмные мысли и вновь делать всё, что в твоих силах. Для многих эта башня была последним приютом.
Клыкарь ободряюще улыбнулся:
– Тогда последуем её совету.
Эша кивнула:
– Будем надеяться и сделаем всё, что в наших силах. Вот и пришли.
Они замерли, прижавшись к стене дома напротив приюта.
– Ты видишь то же, что и я? – Грав кивнул в сторону приюта.
Эша прищурилась, вглядываясь в сумрак и стараясь разглядеть то, что насторожило напарника. Она смотрела на потемневшие стены верхних этажей. Из мёртвых глазниц башни, словно уродливый плющ, тянулись тонкие щупальца скверны. Чёрными ветвями они вытекали из окон, вгрызались в камень, исчезали и вновь появлялись, поглощая всё на своём пути.
– Смотри, и тут тоже! – элвинг показала на чёрные пульсирующие пятна у самой земли. – Это подвал, откуда меня вытащил Вэл Сту. Нам надо поторопиться, пока дом не превратился в монстра.
Прислушавшись, Эша не уловила никаких подозрительных звуков. Зловещая тишина напрягала.
«Странно, что патруль не заметил чумной дом, – подумала она. – Видимо, малые сектора у внешних стен патрулировали не так тщательно».
Эша взглянула на плечо Клыкаря. На повязке проступили бурые пятна.
– Как рука?
– В норме, – отмахнулся бист. – Пошли.
Но стоило им выйти из тени здания, как сверху раздался пронзительный крик.
– Это что ещё за такое? – схватился за топор Грав.
Эша посмотрела в небо и удивлённо воскликнула:
– Сварг?.. Сварг! – обрадовалась элвинг, останавливая Клыкаря. – Это моя «птичка». Помнишь?
Кайрин спланировал и приземлился на все четыре лапы рядом.
«Долго ты, – проворчал зверь. – Дом пустой, в нём зло».
«Почему в Энхар не улетел?» – спросила Эша.
«Тебя ждал».
«Всегда улетай в безопасное место. Ты свободен».
«Значит, свободен решать, когда лететь, а когда остаться».
«Дурная голова! Вдруг бы с тобой что случилось?»
Кайрин только фыркнул в ответ.
«Подожди нас, но на одной из соседних крыш. Это здание опасно. Только сиди очень тихо».