Пепел и проклятый звездой король
Шрифт:
Уголок рта Райна подернулся язвительной улыбкой.
— Насколько большой?
Вейл молчал. Я практически видела, как он сомневается во всех жизненных решениях, которые привели его к этому моменту.
— Мы все сойдемся там в битве, — сказал он наконец. — Все, кто у нас остался, готовы встретиться с ними еще раз. Мы задержим их, пока Орайя… сделает все, что ей нужно. И мы будем молиться Матери, что все, что она там найдет, было достаточно мощным, чтобы обеспечить нам победу.
Я почувствовала легкую тошноту.
Райн откинул
— Oх, — сказал он. — И это все?
— Я же говорил тебе, что это большая авантюра, — раздраженно сказал Вейл.
— Что еще мы можем сделать? — спросила Мише, беря зеркало и наклоняя его к себе. — Если Райн и Орайя пойдут сами, их убьют. Если мы будем ждать, пока Саймон придет за нами, нас убьют. Если мы снова нападем на Сивринаж, нас убьют. — Она вскинула руки вверх. — Похоже, это единственный вариант, который дает нам крошечный шанс и возможность не погибнуть.
— Кроме как сдаться, — заметила Джесмин, чем вызвала гримасу отвращения у всех участников разговора.
— Если мы сдадимся, — сказала я, — они все равно убьют нас всех. А этого я не хочу.
По крайней мере, так я умру, сделав хоть что-то.
Никто не согласился.
Мы все очень долго молчали.
Это было невероятно. Это было опасно. В своей рискованности это было просто глупо.
И это было все, что у нас было.
Мои глаза скользнули к Райну, а он уже смотрел на меня, в его взгляде была решимость. Я знала этот взгляд. Тот самый, которым мы смотрели друг на друга перед очередным невозможным испытанием Кеджари.
— Значит, решено, — сказал он. — Мы идем в бой во имя слепой, черт возьми, надежды.
Никто из нас не мог с этим поспорить.
По крайней мере, если мы были идиотами, то идиотами были все вместе. А это, я полагаю, уже кое-что значит.
ШЕСТЕРЕНКИ СНОВА пришли в движение. Вскоре Аля ушла, сославшись на дела, оставив нас с Райном одних за ее потрепанным кухонным столом. Там мы и провели остаток дня, разрабатывая стратегию, часто общаясь с Джесмин и Вейлом. Часы текли незаметно.
Когда через некоторое время Аля вернулась, она была не одна.
Я была так сосредоточена и так измотана, что даже не услышала, как открылась дверь, пока не подняла глаза от своих карт и не увидела, что Райн сидит, выпрямившись, и смотрит на дверь, словно не зная, бежать ему или нападать.
Аля закрыла дверь за собой и двумя своими спутниками: усатым мужчиной со стрижеными волосами и женщиной, чуть моложе, с вьющимися темными волосами, стянутыми на затылке. У обоих на бедрах висело оружие: у женщины — меч, у мужчины — топор.
Я напряглась.
— Они друзья, — быстро сказала Аля, подняв ладони. — Орайя, Райн, это мой муж — Джейс. И моя подруга — Тамира.
Райн не расслаблялся, да и я тоже. Мне не очень нравилось, как они нас оценивали — особенно женщина, Тамира, которая, похоже, еще не решила, что не собирается нас убивать.
Аля посмотрела на всех нас и многострадально вздохнула.
— Матерь помоги нам, ни у кого нет на это времени. В этом нет необходимости, Тамира.
Мужчина подошел первым, каждый шаг был медленным, его глаза были устремлены на меня. Я поднялась, просто потому, что мне показалось, что так и должно быть. И только когда он был уже в двух шагах от меня, я увидела блеск в его глазах — блеск от слез.
— Ты выглядишь точно так же, — сказал он глубоким и грубым голосом. — Никогда не думал, что мы увидим тебя снова, Аля и я, мы…
Он резко захлопнул челюсть, словно отказываясь от слов.
И опустился на колени.
Мне потребовались все силы, чтобы не вскочить — настолько поразительным показался мне этот жест. И еще более поразительным он стал, когда позади него подошла Тамира и тоже опустилась на колени, склонив голову передо мной.
— Ваше Высочество, — сказала она. — Для меня большая честь познакомиться с Вами.
Матерь, это было странно.
Я прочистила горло.
— Вы можете… встать.
Мой голос звучал гораздо слабее, чем у Винсента, когда он отдавал этот приказ.
Джейс и Тамира встали, и Тамира шагнула вперед. В свете светильника, падавшем на ее лицо, было видно, что она вся в шрамах: на одной щеке — резкая розовая полоса, на горле — следы клыков, едва заметные под испачканной жиром тканью воротника.
— Я знаю, что Вы очень заняты, поэтому не прошу Вас уделить мне много времени. — Голос у нее был низкий и грубый — такой, что его невозможно было не слушать. — Мой король, моя королева, я считаю себя защитником этого города. Вот уже почти двадцать лет я и мои воины заботимся о безопасности людей, живущих в этих кварталах. Уверена, Вы знаете, что в Доме Ночи это часто бывает нелегко. — Ее взгляд задержался на моем. — До меня дошли слухи, что Вы уже несколько лет выступаете в роли, очень похожей на мою.
Когда-то, совсем недавно, я бы смутилась, если бы мои ночные развлечения были так откровенно упомянуты. Теперь нет. Мне не было стыдно за то, что я сделала.
— Нас не слишком много, но достаточно, — продолжила она. — Мы работаем в городах Дома Ночи. Пока не везде, но мы расширяемся с каждым днем. Организуемся. Учим людей, как защитить себя. Дело в том, что за последние несколько месяцев наша работа стала намного легче.
Ее глаза скользнули к Райну, полные неохотного восхищения, хотя, очевидно, она была куда более осторожной по отношению к нему, чем ко мне.