Пепел и снег

Санчес Сильвана Дж.

Маги бродили по залу, их лица были либо бледными как смерть, либо красными от гнева.

Леандр вошел в обеденный зал, даже не обратив на меня внимания, настолько сильно он был погружен в свои мысли. Подойдя к очагу, он вдруг прижал ладонь ко рту. Нечто потрясло его настолько сильно, что он потерял присущее ему самообладание. И что бы это ни было, оно, похоже, и посеяло здесь настоящий хаос.

И хотя в воздухе по-прежнему витала атмосфера яростной ссоры, закончившейся всего несколько секунд назад, я чувствовала, как мрачное уныние окутало всех нас. Я сжала пальцы

так крепко, что побелели костяшки. Мрачные взгляды магов и их хмурые лица пробудили во мне прежние страхи, вернулась неуверенность.

Эссгард пересек обеденный зал и остановился у края стола. Он присел на корточки, поднял упавший стул, затем подтащил его к камину и поставил около каменной стены.

С тяжелым вздохом маг уселся на него. Когда он наклонил голову, волны блестящих черных волос скрыли половину его лица. Он откинул волосы назад, пригладил их своими украшенными татуировками пальцами, и в этот момент я увидела его темно-бордовые глаза – они были пустыми от горя.

Высокая фигура Акрона возвышалась у окна. Он стоял, сложив руки на груди. Затем опустил их на подоконник и прижался лбом к стеклу. Я повернулась к Туриаду. Он с мрачным видом замер в углу и тер покрытой символами ладонью лоб.

Они все казались… подавленными.

Ромни прошел мимо них, держа в руках тарелку, наполненную дымящимися деликатесами. Он поднял опрокинутый стул и подтащил его к обеденному столу. Поставив блюдо на стол, маг навис над кушаньями и окинул их оценивающим взглядом.

– Мм… – протянул он, взяв котелок и ложку. – Похлебка выглядит весьма соблазнительно.

– Ром, – простонал Миллиндрел, останавливаясь рядом со своим братом-близнецом. – Как ты можешь есть в такой момент? – он с неодобрением посмотрел на Ромни.

Но Ромни не обратил на брата никакого внимания и уселся за стол. Он вонзил вилку в мясо и, отрезав кусок цыпленка, отправил его себе в рот.

– Мил, даже если мир, который мы все знаем, ждет неминуемая гибель, – наконец пробурчал он, отрывая кусок хлеба, – это не означает, что я не могу пообедать. – Он тщательно обмакнул хлеб в мясной соус и с удовольствием стал жевать его. – Кроме того, – добавил он, вскинув брови, – нам нужно набраться сил перед тем, что нас ждет.

– Ничего нас не ждет, – процедил сквозь зубы Леандр. – Если только в твоем воображении. – Он говорил тоном, не терпящим возражений, а его лицо оставалось суровым.

– Чудовище убило мою сестру, – воскликнула Бриндел, стоявшая в углу возле меня. Она сменила одежду. Теперь вместо кружевного платья на ней были облегающие брюки из легкой шерсти, похожие на те, что носила теперь я, коричневый кожаный жилет и легкая рубашка цвета слоновой кости.

Она подошла к Леандру. Пока они стояли лицом к лицу, медные отблески пламени от камина падали на их профили.

– Оно действительно существует, – вздохнула она, и ее тонкие крылья задрожали, поблескивая в теплом свете огня. – Я была там. – Ее голос стал тихим и мрачным, в нем слышалась та боль, которой она не решалась дать волю.

Леандр

в ужасе замер, он наклонил голову, и его полный отчаяния взгляд встретился с фейри.

– Я не это имел в виду, – произнес он.

– Этот охотник и его жуткая гончая убивают ради развлечения. – Бриндел сделала шаг вперед, сокращая расстояние между ними. Теперь ее лицо было не грустным, а полным решимости. – Они не остановятся.

– Пока мы не остановим их, – проговорил Эссгард, неподвижно сидевший на своем стуле у камина и наблюдавший за ними.

– Леандр, – продолжила Бриндел и взяла его за руки своими изящными пальцами, – ты маг мира фей. Ты поклялся защищать нас. – Ее слова прозвучали не как требование, а, скорее, как мягкая просьба.

Маг ненадолго перевел взгляд на огонь.

– И я сдержу это обещание, – сказал он, нежно положив ладонь ей на руку. Горькая улыбка коснулась его губ.

– Что произошло? – наконец спросила я, все еще стоя в нерешительности в дверях.

Пока я говорила, Эш ворвался в комнату и пролетел над моим плечом. Он излучал волшебное сияние, оно проходило через все его тело красивыми пульсирующими волнами света и распушало белые шелковистые перья.

Мои губы изогнулись в улыбке.

– О, Эш, ты все-таки прилетел? – поддразнила я его, и тут же все устремили ко мне свои взгляды.

Мое появление удивило магов. Я не знала, что их встревожило больше: то, что на мне была одежда Галхоэ, или же разговор с моей дорогой совой.

Эш подлетел к каминной полке и, усевшись на нее, обвел взглядом комнату.

– Так ты все же рассказал ей? – Ром широким жестом отодвинул от себя тарелку. – Его губы задрожали в хитрой усмешке. Он схватил свой кубок, поднял его и произнес: – Молодец, парень!

– Хоть какие-то хорошие новости, – мрачно пробормотал Туриад. Он медленно подошел к камину и остановился рядом с Эшем. Положив руки на бедра, Туриад посмотрел на Эша с гордостью. – Рад слышать это, – кивнул он.

– Что происходит? – вновь спросила я и еще раз обвела взглядом перевернутую вверх дном комнату, а затем поспешила к ним.

– Случилось еще одно нападение, – сказала Бриндел. Ее взгляд был пустым, а мысли, кажется, витали где-то далеко.

Я остановилась около камина. Когда Бриндел посмотрела на меня, ее взгляд немного смягчился. Веки с длинными светлыми ресницами задрожали, она подошла ближе, желая рассмотреть мое лицо. Бриндел оказалась слишком близко. Ее прохладное дыхание, в котором ощущался аромат мяты, щекотало мне кожу.

Когда-то я слышала легенды о том, что феи испытывали большой интерес к людям. В этих легендах обычно все заканчивалось не очень хорошо. Теперь взгляд Бриндел был уже не таким жестким, она провела пальцами по моим густым черным волосам. В этот момент я почему-то вспомнила, с какой нежностью в последний раз я сама гладила щенка. Ее грустные глаза были полны такой же нежности, когда ее рука скользнула по моим волосам и локоны из ее пальцев упали мне на плечо.

– Мариот, королева пикси, была убита, – вздохнула она.