Перед рассветом (версия не вычитана)
Шрифт:
сида отчасти решила проблему, объявив стремена средством от фэйри. Припомнив, что сиды не врут, да лукавят, Немайн хитро прищурилась. И выдала секрет Полишинеля — фэйри любят пугать коней. А стремена помогают удержаться в седле. С первым поспорить никто не мог — это знали даже дети. Второе было чистой правдой. Отлить стремена хотя бы из бронзы не успели, и сейчас они выглядели как верёвочные петли, укреплённые понизу металлическими пластинами.
И всё равно, вместо того, чтоб просто всунуть ноги в эти петли, многие рыцари и благородные воины из полудесятка кланов, пожелавшие способствовать благому делу, продолжали ехать по-старинке, очевидно, собираясь воспользоваться стременами только при тревоге.
Сэр же Эдгар перешёл на более
Вот только с окрестных холмов на королевскую армию крестятся пастухи да земледельцы. Не благословляют, а открещиваются, как от нечисти. Иные свинопасы убегают. Кое-кто кланяется. В землю носом. Сиде, что ли? Или всем оптом? Неужели фэйри так заели? Как в старых песнях…
Персонажем легенды ощущать себя оказалось неприятно и неловко. Неловко — потому, что мальчишество это — ехать родной земле, как по удивительному и непонятному волшебному миру. А с каждой милей армия всё глубже погружалась в сказку. Сэр Эдгар почувствовал себя Пуйлом, богом и древним королём Диведа, который однажды проснулся, обнаружив, что все люди в королевстве, кроме него с женой, исчезли, а страна превратилась в дикую, неухоженную и неизведанную землю.
Немного утешало то, что армия шла на юг. Юг, насколько сэр Эдгар помнил, числился домом Солнца, стороной добра. Это могло быть хорошим предзнаменованием. С другой стороны, шла она с севера, со стороны тьмы и зла. Это было плохо. Получалось, что разбойники-фэйри — добро, а он, Эктор Арборский, зло? Или это такая языческая шутка?
Сэр Эктор перекрестился и прочёл молитву Богородице — по-ирландски и на латыни. На него оглянулись священник и сида. Ну, этот ясно — латынь услышал. А на что Немайн намекает? Вот взбрело ей поговорить с озёрной. С дружелюбным волшебным существом… Зачем? Что вообще мистического на носу? Такого, чтобы не друид догадаться мог? Лугнасад уже прошёл. До Самайна далеко… Что между? Мабон? Тоже нескоро… Да как такое можно забыть! Послезавтра день Неметоны! День, когда покровительница священных вод Британии незримо присутствует в каждом доме — если позовут!
А лес с разбойными фэйри — завтра. Лучше всего атаковать, когда сила богини на подъёме? Наверное. Всё-таки там десятки фэйри. А Немайн, пусть и сильнее их всех, одна. Решено. Пусть в свой день Неметона вместо призрачного путешествия повоюет немного. Так что, когда показался известный хуторок, сэр Эдгар попросту объявил днёвку.
— Не дело уставшими в бой идти, — сообщил он, — а сэр Кэррадок за это время нам попытается пленного взять.
Вдруг, осенённый, подошёл к колеснице и спросил тихонько:
— Немайн, тебе озёрная не в жертву нужна? Не то, чтобы я против, но её клан это пятая часть королевского домена. Их даже больше, чем Вилис-Кэдманов. Учти это. Про Гвина не говорю — раз девка крестилась, для него — отрезанный ломоть.
— Я христианка, — поспешил напомнить Клирик, — а ты нет?
— Забыл. Прошу меня простить.
— Извинения приняты. Но впредь постарайтесь, добрый сэр, не забывать исповедуемой веры. И того, что я тоже верую в Христа.
Сэр Эдгар слегка поклонился и отправился раздавать распоряжения.
Анна хихикнула.
— Что тут смешного?
— То, что в твоём присутствии, похоже, христианкой остаёшься только ты. Остальные вспоминают старую веру.
— А ты?
— А я ведьма. Я и не забывала.
Клирик присмотрелся к эскорту. Воинство гляделось грозно. И удивительно современно — до камуфляжа не дошло, но на шлемах у рыцарей красовались венки из зелёных веток. Обрадованное, что палаток ставить не придётся, войско шпорило коней, спеша наперегонки договориться с хозяином о занятии под квартиры всяких на то пригодных пристроек, да о прибавке сена к овсу из тороков. Такой корм для лошадей куда полезнее. Скоро немало монет поменяют хозяина — разбой разбоем, служба службой, а ферма, пусть и зажиточная, не заезжий дом, чтобы кров, стол и уход за лошадьми воинов обеспечить бесплатно.
Анна могла всадников обойти на четыре корпуса, но не торопилась — для сиды-то с ученицей место в доме найдут. А для этой сиды да в эти дни — все находят. Иначе не уродятся ни яблоки, ни груши, ни слива, ни вишня, ни смородина. И рыба ловиться не будет. Да и купаться в реке станет ой как небезопасно.
— Не понимаю, — признался Клирик, — До боя далеко, завянут. Ну, это ладно — на марше тоже всякое случается. Так что ребята с холмов, кто в темном да в зелёном, кругом правы. Но вот рыцари — все в белом и красном. В лесу — самое заметное сочетание, хуже только желтое с красным. Может быть. И чему тут помогут несколько веток на голове?
— Это чтобы тебе было легче своих отличить. Нас даже за Дикую охоту принимают. За твою. Оттого и крестятся — по доброй твоей славе. Ну а как ещё можно понять в эти дни поезд сиды со странной посадки всадниками?
— Так они правы! Мы и есть. Охотники королевской службы. Дикие. Но — симпатичные. А что командует сэр Эктор, им с холмов не разобрать.
Анна не ответила. Задумалась. Ненадолго.
— Наставница, взгляни. Озёрную ведут.
Немайн развернулась к стреломёту спиной, к хутору глазами. Каждый дом в Камбрии был чуть-чуть крепостью. Так что прикрытый постройками и частоколом двор был оснащён входом, по монументальности немного уступающим воротам Кер-Мирдина. Только за этими воротами не было вторых. Немудрено: они были самым крепким укреплением в усадьбе. Вот в эти, распахнутые настежь, створки, и выводили навстречу судьбине очень несчастную молодую женщину. Словно на заклание. То есть, все — с чувством исполняемого долга. Жертва — с недоумением, за что её так жестоко… Вот именно по поведению озёрную Клирик и определил. И по белому одеянию. Традиционному для дев Аннона — такое у озёрных правильное название. Красителей у них, под водой, что ли других нет, кроме солнышка? Отбеливать холст трудно, пачкается белая одежда легко, стирать… Что такое стирать в седьмом веке, Клирик уже повидал. Именно из-за этого процесса благородные девы и дамы время от времени приставали к мужьям, пытаясь вызнать — не прокормит ли хозяйство рабыню-другую? Вон у ирландцев — рабыни и стирают, и тесто месят, и свиней пасут… Лепота. Да и в Камбрии при римлянах так было. Пока свободных да благородных не набилось не в прокорм. Тогда вдруг и выяснилось, что если хозяину нужно делить с рабом свой кусок, да кусок жены и детей — рабский труд совсем неэффективен…
А озёрная, несмотря на испуг, хороша. Золотистые, с уклоном в червонное золото, волосы. Белая — да и не слишком — кожа. Издали показалась очень высокой. Оказалась — тонкая. Росточку маленького, хоть и повыше Немайн. Зато вся узенькая, вытянутая. Кисти рук почти как у сиды. Мальчишеские бёдра, при этом ноги от ушей. Лицо — овальное, острое. И ступни — пусть узкие, но длинные. Даже слишком.
Получалось — общие черты есть, но перепутать с круглолицей сидой — действительно позор. Сэр Кэррадок оказался прав по всем статьям. Озёрные в Диведе водятся. Клирику пришлось напомнить себе ктулху фтхагн, с которого началось камбрийское бытие. Нельзя верить первому взгляду! Зато озёрную стоит хорошенько порасспросить.