Перед рассветом

Коллинз Макс Аллан

Он вздрогнул:

— Ты видела?

— В следующий раз я рекомендую темную аллею. Проверенная временем штука, знаешь ли. Давай.

Он оторвал руки от причинного места и сложил их вместе, умоляя:

— Пожалуйста… пожалуйста… ты не можешь забрать деньги… Если я не заплачу моему посреднику, он убьет меня!

— Вот как это работает — я просто даю тебе отсрочку. Смертный приговор — это твой выбор. Ты предпочитаешь, чтобы я вырубила тебя так,

что ты очнешься тогда же, когда и эти молодцы?

— Я не шучу, леди… он правда подонок… он убьет меня… очень медленно.

Макс вздохнула и встряхнула головой.

— Ты бежишь в грубой толпе сынок, и время от времени ломаешь ноготь на ноге.

— Исус! Все это чушь!

Один из бандитов зашевелился, Макс врезала ему по голове и сказала ушастому дилеру:

— Если ты бежишь, то должен убегать… начать сначала. Найди новую жизнь, или продолжай эту в Портланде или Фриско.

Он поднялся на ноги:

— С чем?

— С кожей для начала. Толки свой пиджак. — Она сделала шаг назад, готовясь ударить его снова. — Или вырублю…

— Хорошо, хорошо! — он достал из кармана сверток.

Беря его, Макс поинтересовалась:

— Сколько здесь?

— Пятнадцать сотен… Может ты не поняла…

Она глянула не него:

— Исчезни.

Дилер последовал ее совету.

Она направлялась обратно к Крэшу, где ее ждал байк, в то время как ботинка дилера стучали по асфальту, отдаваясь глухим эхо в ночи, унося его как можно дальше от нее.

На следующий день Макс обнаружила Вогельсанга за его столом, набивающим рот Орео.

— Здоровая пища? — спросила она, выходя из тени.

Мужчина подпрыгнул — он не слышал, как она вошла. Он переводил взгляд с нее на двойные двери в передней части прачечной, где азиатка должна была встречать посетителей.

— Я нашла другой путь, — сказала Макс.

— Что ты… что ты, черт возьми, здесь делаешь?

— Разве ты меня мысленно не отметил? — спросила она, приподняв бровь и подходя к столу. — Ты сказал тысяча.

— Да, и что?

Она бросила ему на стол толстый конверт. Он посмотрел так, будто конверт мог его укусить, затем взял его, взвесил один раз, потом еще. Затем он заглянул в конверт — он не был запечатан — и восхищенно изучил толстую пачку зеленых.

— Здесь тысяча, — сказала она.

— Похоже на то.

— Давай, пересчитай их.

— Не… Не хочу тебя оскорблять. — Он убрал пакет Орео в сторону, вытер рот тыльной стороной ладони и уселся обратно в кресло. — Теперь… кого ты хочешь, чтобы я нашел?

— Двух человек.

—

Но здесь одна тысяча. Они что, вместе?

Она встряхнула головой.

Он поднял голову и показал знак мира.

— Макс, это два дела… раз, два.

— Пусть будет так, — пробормотала она и забрала конверт. — Я найду кого-нибудь, кому понравятся мои деньги.

— Стоп, стоп — нет нужды убегать как маленький фейерверк… С твоими деньгами все в порядке. Я возьму их как аванс, если ты поймешь, что для двух дел очевидно понадобится больше времени… И мы сможем двигаться дальше.

Макс не двигалась некоторое время, затем медленно расслабилась и опустилась на стул перед ней.

— Расскажи мне об этих людях, — попросил Вогельсанг после того, как деньги исчезли в ящике его стола.

— Первый — мужчина, белый, примерно моего возраста, атлетичный, задира.

— Особые приметы?

Она помедлила:

— Штрихкод на задней стороне его шеи.

Вогельсанг поднял взгляд:

— Что?

Она повторила сказанное и добавила:

— Просто прикольная татуировка… ну ты знаешь, как это бывает с неблагополучными детьми.

Казалось это все объяснило Вогельсангу, который делал какие-то записи.

— Есть идеи, где он может быть?

— Здесь. В Сиэтле.

— Это большой город.

— И это ваш город, мистер Вогельсанг. Вот почему я наняла вас. Если бы это было просто, то я бы уже нашла его.

— Дай мне более детальное описание. Больше, чем задира со штрихкодом.

Она подумала немного, затем сказала:

— Шесть и один, один девяносто наверно, темные волосы… я думаю.

Глаза Вогельсанга превратились в щелки:

— Ты думаешь?

— Я видела его десять секунд на дрянной видеозаписи.

Она рассказала, что увидела в новостях, и думает, что узнала давно потерянного «родственника».

— Может быть получится достать то видео у моего знакомого из CNN, — сказал Вогельсанг скорее самому себе. — У него есть имя, у этого давно потерянного родственника?

— Сет.

— Фамилия?

Она тряхнула головой.

— Не знаю. Он может использовать разные. Может даже другие имена.

Вогельсанг изучал свой блокнот, затем поднял взгляд на нее:

— Что-нибудь еще? Это достаточно мало.

— В новостях говорили, что он может работать на подпольного журналиста — Зоркого.

Глаза детектива расширились, и один из них дернулся к углу, казалось, что Вогельсанг побледнел еще больше.

— Если это правда…