Перед тем, как он ее застрелил
Шрифт:
Джоэл не знал, что сказать.
Хиба заговорила сама:
— Мы с тобой можем быть друзьями, не больше, так как парень у меня уже есть. Но дружить мы можем.
Эти слова показались Джоэлу столь удивительными, что он обомлел. Ему никто никогда не предлагал дружбу, и он не понимал, с чего вдруг Хиба решилась на это. Да Хиба и сама не смогла бы объяснить. Просто у нее был парень, с которым отец запрещал ей общаться, и Хибе приходилось жить на рубеже двух враждующих миров, а потому она лучше своих сверстников понимала, каково это — ощущать себя чужим. Изгои чуют друг друга, пусть и бессознательно. Так и Хиба почувствовала Джоэла.
Не дождавшись ответа, она произнесла:
— Я ведь вроде не больная. Не хочешь — как хочешь. Черт с тобой. Здороваться-то в
И девочка пошла прочь.
Раздался звонок на урок, поэтому Джоэл не успел догнать Хибу и согласиться на дружбу.
Глава 3
У Несс в плане дружбы все складывалось более благоприятно. По крайней мере, на первый взгляд. Расставшись утром с братьями, она делала то, что делала ежедневно с момента своего появления в Северном Кенсингтоне: встречалась с новыми подругами — Сикс и Наташей. Происходило это следующим образом: Несс покидала Джоэла и Тоби в районе моста Портобелло, потом слонялась возле него некоторое время: братья не должны были видеть, в каком направлении она двинется дальше. Когда Джоэл и Тоби исчезали из виду, Несс быстро шла в противоположную сторону, на север, мимо высотки Треллик-Тауэр, в Западный Килбурн.
Соблюдение мер предосторожности имело для нее большое значение. Несс переходила канал Гранд-Юнион по пешеходному мосту, после чего оказывалась прямо на Харроу-роуд, возле магазина, где работала тетушка. Неважно, что магазин в это время был еще закрыт. Всегда существовала вероятность, что Кендра вздумает явиться на работу пораньше, а Несс меньше всего хотела столкнуться с тетушкой.
Несс не боялась встречи с теткой, поскольку еще не рассталась с иллюзиями, что может заткнуть за пояс кого угодно, в том числе Кендру Осборн. Просто ей не хотелось терять драгоценные минуты на разборки с теткой. Если они встретятся, Несс, конечно, сварганит объяснение, почему оказалась в неположенный час в неположенном месте, и это будет вполне убедительно. Как-никак уже столько дней прошло с переезда из Ист-Актона, а тетка до сих пор ничего не заподозрила. Но уж больно жалко времени на такую ерунду. И так приходится его тратить на придание себе достойного вида.
Перейдя Харроу-роуд, Несс направлялась к спортивному центру «Юбилей» — приземистому строению возле Кэард-стрит, где местные жители могли заняться оздоровлением, вместо того чтобы слоняться по улицам и устраивать безобразия. В центре Несс заходила в туалет, который размещался как раз под залом тяжелой атлетики, доставала из рюкзака нормальный прикид и переодевалась под стук штанги об пол и возгласы тренирующихся. Вместо мерзких серых брюк она натягивала облегающие, как вторая кожа, синие джинсы, вместо мерзкого серого пуловера — кружевной топ или тонкую футболку. Обув ботинки на высоченных каблуках и распушив спиральки волос, Несс накладывала макияж: яркая губная помада, подводка для глаз, мерцающие тени для век. Затем окидывала себя оценивающим взглядом. Если отражение ей нравилось — а так было чаще всего, — Несс выходила из спортивного центра, огибала его и шла на Лэнсфилд-стрит.
Там, в самом сердце жилого массива под названием Моцарт-истейт, обитала семья Сикс. Моцарт-истейт — лабиринт стандартной кирпичной застройки, который простирается до самой Килбурн-лейн. Многоквартирные здания чередуются с рядами небольших малоквартирных стандартных домов. Моцарт-истейт, задуманный для разгрузки перенаселенных старых кварталов, как и все жилые массивы такого рода, стал со временем довольно непригляден. Днем Моцарт-истейт выглядел вполне безобидно, так как на улицах не было ни души, если не считать стариков, которые брели в ближайший магазин за буханкой хлеба или пакетом молока. Однако к вечеру все менялось. Ночные обитатели района давно были не в ладах с законом, торгуя наркотиками, оружием, смертью, и по-своему разбирались с каждым, кто вставал у них на пути.
Квартира Сикс располагалась в трехэтажном доме под названием Фарнабай-хаус — желтого цвета, с надежной деревянной дверью и с балконами, где летом можно отдохнуть в шезлонге. Издалека казалось, что жить в таком доме совсем неплохо, но при ближайшем рассмотрении выяснялось, что надежная толстая дверь сломана, окна рядом с ней либо разбиты, либо заколочены досками, в подъезде пахнет мочой, а в стенах проделаны дырки.
Так что семье Сикс некуда было деться от запахов и шума. Запахи происходили от сигаретного дыма и грязного белья; шум — от телевизора и подержанного караоке, которое мать преподнесла Сикс на Рождество. Женщине казалось, что этот подарок поможет дочери выбиться в поп-звезды. И еще отвлечет от улицы, но вслух мать не заикалась об этом. Ни с одной задачей презент не справлялся, но мать Сикс об этом не задумывалась и закрывала глаза на все особенности поведения Сикс, которые могли бы натолкнуть ее на подобные мысли. Бедная женщина работала на двух работах. Только так можно было прокормить четверых детей — из семи, — которые все еще жили с ней. У матери Сикс не было ни сил, ни времени поинтересоваться, чем ее отпрыски занимаются, пока она убирает номера в отеле «Хилтон» у Гайд-парка или гладит белье в прачечной отеля «Дорчестер». Как и большинство матерей в таком положении, она желала детям лучшей участи. Три дочери уже пошли по ее стопам — регулярно рожали без мужей от кого попало, но мать объясняла это невезучестью. Она отказывалась признавать вероятность того, что три младшие дочери повторят судьбы старших. Только единственный сын с регулярностью посещал школу, за что заработал кличку Профессор.
Несс вошла в Фарнабай-хаус через сломанную дверь и поднялась по лестнице. Она застала Сикс в спальне, которую та делила с двумя сестрами. Наташа сидела на полу и покрывала свои квадратные ногти еще одним слоем ярко-красного лака. Сикс же, стоя на кровати, прижимала к груди микрофон караоке, дожидаясь, когда закончится вступление к старой песне Мадонны. Когда Несс переступила порог, Сикс спрыгнула с кровати и стала пританцовывать вокруг нее, а потом вместо приветствия поцеловала в губы, засунув между ними свой язык.
Несс оттолкнула ее и выругалась так, что не миновать бы ей серьезного штрафа, если бы тетушка слышала, затем схватила подушку с соседней кровати и яростно вытерла о нее губы, оставив на наволочке и на щеке следы красной помады.
Наташа лениво похохатывала, пока Сикс танцевала вокруг Несс. В отличие от Несс Наташа встретила поцелуй весьма охотно и округлила губы, чтобы вместить язык Сикс. Они целовались так долго, что у Несс засосало под ложечкой, и она отвела глаза в сторону. Тут Несс и обнаружила причину столь раскованного поведения приятельниц. На комоде лежало ручное зеркало с остатками белого порошка на поверхности.
— Черт! Меня, что ли, дождаться не могли? Сикс, дурь еще осталась или это все?
Сикс с Наташей отлепились друг от друга.
— Ты чё, — ответила Сикс, — я ж тебе вчера говорила — подгребай вечерком. Забыла?
— Не знаешь что ли, я вечером не могу! Во черт! Где взяли-то?
— Таш постаралась. Щепотку там, щепотку тут!
Девушки заговорщически рассмеялись. Несс была в курсе, что у подруг существует договоренность с ребятами, которые являются посредниками между одним из крупнейших в Западном Килбурне поставщиков и покупателями, предпочитающими ловить кайф у себя дома, а не в притоне. За минет ребята отсыпали девушкам понемногу то ли из шести, то ли из семи пакетиков. Наташа и Сикс по очереди выполняли эту работу, но плата за нее всегда шла в общий котел.
Несс приподняла зеркало, послюнила палец, тщательно собрала остатки порошка и втерла его в десны, но без особого эффекта. Ей казалось, словно в груди вырастает тяжелый горячий камень. Несс терпеть не могла оставаться за бортом, быть сторонним наблюдателем.
— А травы тоже нет? — уточнила она.
Сикс отрицательно покачала головой, затем, танцуя, подошла к караоке и выключила его. Наташа смотрела на Сикс сияющими глазами. Не секрет, что Наташа, будучи двумя годами младше, обожала Сикс, но тем утром это обожание бесило Несс. Особенно учитывая ту работу, которую проделала Наташа, добывая порошок себе и Сикс.