Передача лампы
Шрифт:
Кто-то обнаружит жадность, кто-то — гнев, кто-то может обнаружить подавленную сексуальность, кто-то — комплекс неполноценности или манию величия, не имеет значения, что это. Его обнаружение — почти половина успеха. И только ты можешь его вычислить.
У Гурджиева были свои способы поиска. Он заставлял своих учеников выпить столько вина, сколько они были в состоянии выпить. А он все принуждал и принуждал их. К полуночи все лежали, распластавшись, на полу, а он ходил и слушал, что говорит каждый из них.
Это продолжалось не один день, и после этого он определял основную черту человека, потому что в бессознательном эта основная черта
Психоаналитик обнаруживает вашу основную черту, изучая ваши сны, и находит среди всех ваших снов те сны, которые вам снятся постоянно… снова и снова. Но даже тогда его находка — всего лишь предположение, так как он должен ее истолковать, а его толкование — это его толкование.
Другой психоаналитик истолкует тот же сон по-своему — для него основной характеристикой будет что-то еще. Зигмунд Фрейд любой ваш сон истолковал бы как подавленную сексуальность. Некоторые люди рассказывали придуманные сны, но Фрейд не менял своего мнения. Они придумывали такие сны, что в них никто не нашел бы никакой сексуальности, но не Фрейд. Он в них сексуальность находил.
Все что угодно — без разницы, его толкование не менялось; и в отношении большинства людей он оказывался прав: в христианском иудаистском обществе секс подавлен. Стоило бы посмотреть, если бы он приехал на Восток истолковывать сны представителей иной культуры, иных традиций, где секс не подавлен. Он оказался бы в затруднительном положении или вынужден был навязать свое толкование даже им.
Рассказать тот же сон Адлеру — это всегда будет желание власти. У Юнга это будет некий древний миф, каждый раз повторяющийся, — и это в том же самом сне.
Гурджиев был величайшим психоаналитиком двадцатого века. Три, четыре дня принудительного пьянства делали людей бессознательными, насколько это возможно, и они начинали показывать свои истинные лица. Человек, который никогда не сердился, кричит, и злится, и кидается разными предметами, и готов убить любого. Вы бы никогда не подумали, что этот джентльмен способен на такое. А он вел себя так на протяжении трех или четырех дней — значит, это лежит внизу, в его бессознательном, и является его основной чертой. Как только она была обнаружена, Гурджиев давал человеку определенное задание.
У меня проще. Гурджиев не имел представления о Фрейде, Юнге или Адлере. Его метод был очень груб. Он научился ему на Кавказе. Это был примитивный древний метод тысячелетней давности.
Мой метод очень прост. В течение семи дней записывайте в дневник то, что отнимает у вас большую часть времени, о чем вы фантазируете больше всего, куда охотнее всего движется ваша энергия. И, просто наблюдая в течение семи дней, записывая в тетрадь, вы сможете обнаружить свою основную черту. И это обнаружение — уже половина успеха. То, что вы знаете вашего врага, придаст вам сил.
Затем вторая часть, тоже очень простая: не теряйте его из виду. Когда враг атакует, не реагируйте. Когда он приходит, оставайтесь невозмутимыми. Наблюдайте за ним, как будто что-то проходит на экране и никак вас не касается.
Если вы сможете остаться беспристрастным, невовлеченным, внезапно освободится огромное количество энергии, которое содержалось в вашем враге, которое вы каждый день вкладывали в своего врага.
Вы поливали его, вы заботились о нем. Если кто-то указывал на него, вы очень злились; вы защищали его всеми способами. Вы давали ему всевозможные рациональные объяснения. А сейчас вы просто наблюдаете. И вся энергия легко освободится. Вы почувствуете себя возрожденным. Все ваше существо резко обновится.
А затем продолжайте искать врага номер два, врага номер три, потому что вам нужно покончить со всеми врагами.
В тот день, когда в вашем уме не останется ни одного врага, вы обретете грацию, красоту и огромное количество энергии, которая расцветет тысячами цветов.
Ошо, часто я ощущаю, как слезы благодарности переполняют мое сердце, и когда я начинаю шептать слова благодарности или нечто подобное, я неизбежно немею, не зная, тебе я кланяюсь, возлюбленный друг, или всему существованию, которое дарит нам блаженство от того, что ты среди нас. Я где-то прочитала слова Будды: «Если встретишь меня на пути, убей меня». Правильно ли это, даже если для меня всегда будет большой честью кланяться тебе и при любой возможности сидеть у твоих ног?
Высказывание Будды и твоя проблема — это разные вещи. Гаутама Будда говорит, что в медитации люди видят Иисуса Христа и чувствуют великую радость, думая, что Иисус Христос вошел в их сознание. А это всего лишь их воображение: нет никого, кто бы мог войти в ваше сознание. Или Кришна… У разных религий разные боги, и если вы будете постоянно повторять их имена, смотреть на их изображения, рано или поздно начнутся галлюцинации. Вы начнете видеть их.
Будда говорит своим ученикам: даже если в медитации вы встретите меня, не давайте мне вам мешать. Отрубите мне голову, оттолкните меня; вам нужно достичь того момента, когда вы будете ощущать только Ничто, только полную тишину — не образ, потому что все образы — это воображение.
Он не говорит, что вы должны убить Гаутаму Будду. Он говорит, что вы должны убить образ, который непременно к вам придет, потому что вы любите Гаутаму Будду. Он великий мастер в том смысле, что он не исключает даже самого себя. Всех нужно отбросить: Кришну, и Раму, и Махавиру, — кто бы ни встретился на пути, должен быть устранен. Вы не должны останавливаться, пока не дойдете до полного Ничто.
Полное Ничто — это переживание вашей есть ности, когда ничто не воспринимается как объект — ни один образ. Насколько вы можете видеть, все — ничто. Ваша осознанность возвращается к вам, и вы впервые видите себя. Впервые вы начинаете осознавать ваше истинное существо.
То, что говорит Гаутама Будда, абсолютно правильно. Ваша проблема в том, что вам будет трудно отрубить мне голову. Проблемы нет. Сначала поклонитесь, а потом отрубите голову. Будьте уважительны, будьте благодарны, но не забудьте о голове. Если вы любите сидеть у моих ног, то отрубите голову и сядьте у моих ног, только не забудьте отрубить голову.
Как только вы отрубите голову, исчезнут и ноги. Как только вы позволите мне исчезнуть как образу, вы станете намного ближе ко мне, чем когда бы то ни было. И это не будет неблагодарностью. Вы почувствуете ко мне больше благодарности, чем когда бы то ни было, потому что вы увидите: по мере моего исчезновения вам начинает открываться все существование. Я загораживал его.