Передряга
Шрифт:
Я посмотрел и вдруг увидел то, о чем говорил мафиозо. Пола короткой куртки-пиджака чуть отошла в сторону, и под ней на мгновение мелькнул светло-желтый ремень наплечной кобуры.
— Двое у вокзала тоже из РУОПа, — спокойно объяснил Сергей Борисович. — Я их знаю. Приходилось сталкиваться. Тут этих парней, как тараканов в „хрущёвке“. Что-то не так.
Дверцы „Таункара“ распахнулись. Сперва выбрались четверо ребят. Каждый напоминал сложением Геракла.
— Ты вроде бы говорил, что Боря ездит без
— Говорил. — Он озадаченно хмыкнул. — Не пойму, в чём дело.
Охрана сгрудилась у задней дверцы. Из салона выбрался мужчина. Подтянутый, стройный, с благородной сединой. Охранники вытащили из салона большие и, похоже, очень тяжелые сумки. Из группы кучкующихся неподалёку носильщиков выскочил один, подбежал, спросил что-то. Седоголовый кивнул. Мигом появилась тележка. Сумки уложили на нее, и все двинулись к вокзалу. Впереди носильщик, за ним седоголовый, окружённый охраной.
— Это и есть твой Боря? — спросил я.
— Нет, это не Боря. Это Константин Георгиевич Фролов. Член правительства и мой временный компаньон.
Я заметил, как один из пожирателей беляшей что-то пробормотал, чуть отодвинув полу куртки. Ясно. Передатчик. Бородатый интеллигент повернулся спиной к площади, наклонил голову,
— А в сумках — деньги, — продолжал раздумчиво говорить Сергей Борисович. — Думаю, миллионов двадцать.
— Долларов? — изумился я.
— Ну не рублей же. Деньги — плата за акции. — Мафиозо оглянулся. — Мне только непонятно, что здесь делают все эти менты?
— Может быть, он их сам пригласил?
— Зачем?
— Схватят „взломщиков“. Этот банкир имеет и деньги, и акции, а РУОП — преступников особо опасных.
— Нет, — покачал головой Сергей Борисович. — Ему это невыгодно. Напротив, он всеми силами старается избежать огласки. Для него лучше заплатить и взять бумаги без головной боли. Ладно, подождём — увидим. Честно говоря, меня сейчас больше занимает другой вопрос: где же Боря? Фролов без него по важным делам не ездит».
Андрей повернулся к стоящему рядом парню. На груди парня висел фотоаппарат, увенчанный длиннофокусным объективом. Видоискатель этой камеры представлял из себя крохотный экран, позволявший снимать практически из любого положения. Андрей оценил предусмотрительность фотографа.
— Успел лицо снять? — спросил он.
— Класс! — Тот расплылся в довольной улыбке и помотал головой. — Это ведь Фролов, да?
— Не знаю.
— Точно, Фролов. Из правительства. Как ты и говорил, старик. Наши ребята его снимали на каком-то открытом заседании.
Парень работал штатным фотографом в одной из очень популярных газет. Это и был «ответный ход», придуманный Андреем.
— А что в сумках? — повернулся к Андрею фотограф.
— Судя по всему, деньги, — ответил тот. — Плата за акции.
— Старик, потом давай поедем к нам в редакцию. Это же бомба, старик. Ядерная! Ураган!
— Нет, — покачал головой Андрей. — У меня нет доказательств. Как только они появятся — приеду сам.
— Старик, только не затягивай, ладно? Это надо горяченьким подавать, прямо из печки. Хорошо, старик?
Фотограф оказался на редкость разговорчивым.
— Пошли вниз, — скомандовал Андрей. — Им, чтобы в камеру хранения попасть, придется полвокзала обходить. Только ты слишком уж не маячь — схватят.
— Кто схватит, старик? — напрягся фотограф.
— ФСБ, ОМОН, РУОП. Я же тебе говорил.
— А, помню. — Фотограф улыбнулся беспечно. — Фиг с ними, старик, пусть хватают. Морду набьют, так первый раз, что ли?
— Ну уж нет, — сказал Андрей, пока они шагали к эскалатору. — Ты должен снять все. Понимаешь? Всё. Включая момент задержания. А то Фролов потом скажет, что он просто вещи на вокзал закинул. В отпуск собирался.
— Они в отпуск на поездах не ездят, старик. Они на самолётах летают, — нравоучительно сообщил фотограф.
— А он скажет, что поехал. Решил не транжирить народные денежки. Ещё один борец с коррупцией. И что ты ему возразишь на это?
— Может быть, ты и прав, старик. Может быть, ты и прав.
Они ступили на эскалатор и поехали вниз.
— Не может быть, а точно, — ответил Андрей. — И потом, для тебя это работа, а для меня вопрос жизни и смерти. Вот так.
— Да, прости, старик, совсем забыл.
— Снимай, только осторожно.
— Хорошо.
Они вошли в подземный зал, остановились, оглядываясь. Андрей заметил Макса. Тот с двумя какими-то парнями стоял чуть поодаль, у ларьков, видимо, перекрывая вход в метро. Руоповцы держали в руках бутылки с пивом, однако уровень жидкости в них не убавлялся ни на кашпо. Камуфляж, подумал Андрей. Макс тоже заметил его, указал глазами влево.
Андрей слегка повернул голову. С другой стороны эскалатора, увлеченно «изучая» книжный лоток, стояли двое крепких ребят в плащах и костюмах. С виду типичные бизнесмены.
Андрей посмотрел на фотографа.
— Справа от меня, у книжной точки, двое в плащах. Это ФСБ.
— Где? — На лице фотографа вспыхнул восторг, смешанный с настороженностью.
— Справа, говорю. Учти, они не должны заметить, что их снимают. Иначе тебе голову оторвут.
— Да я что, не понимаю, что ли, старик? Мы осторожненько.
Фотограф рассеянно повернулся вправо, не поднимая фотоаппарата к лицу, нажал «спуск». Защелкал автоматический затвор.
— Есть, есть, — пропел сквозь стиснутые зубы фотограф. — Класс, старик! Просто класс! Ураган! Пунами!