Переэкзаменовка [СИ. незаконченное]
Шрифт:
– Ивашутина, - договаривает пилот, твердо глядя в лицо собеседника.
– Начальника "Аквариума"...
Ухмылка пропадает... Выражение исчезает с лица у отставника вообще. Пилот секунд 8-10 наблюдает там каменную маску... Не утерпел! Сдергивает с себя ноктовизор с тянущимся от коммуникатора шнуром, доброжелательно протягивает озадаченному мужику.
– Нате, сами зацените, - подсказывает.
– Смотреть на тот шар. Он последовательным кодом в инфрадиапазоне шпарит... Коммуникатор свой вы, - запинка, - пролюбили... Я медленную прокрутку задам. Как?
–
– отставник в выражениях не постеснялся. По физиономии видно... С такой рожей, как щас у него, идут в последнюю штыковую атаку. Обиделся увиденному и прочитанному? Скорее разозлился...
– Что-то не так? Есть ошибки? Неточности? Важные пробелы?
– отставник молча играет желваками...
– Это закрытые сведения...
– и прибавляет несколько потерянно.
– Меня тоже с потрохами продали?
– Вы же согласились на равные права?
– повторяет пилот и ехидно добавляет.
– Меньше надо было по всяким форумам в интернете трындеть, "товарисч майор". Сеть - это автоматика, она своей жизнью живет.
– Нас ни о чем таком не предупреждали!
– Вы же согласились на равные права?
– снова повторяет пилот.
– В "Хартии равноправия" совершенно ясно написано, что никакой закрытой информации у нас нет. Вообще... Вы "Хартию" внимательно читали?
– Но... нельзя же всё понимать так буквально!
– Это вы сейчас ребятам объясните...
– впервые в тоне бородатого прорывается жесткая нотка.
– Вдруг, они вам поверят на слово, - и добавляет почти просительного.
– Постарайтесь их убедить! Пожалуйста...
Отставник рвет с головы ремешок ноктовизора... словно тот превратился в ядовитую гадину. Странно со стороны выглядит. Такой симпатичный только что был дядька, а сейчас - вылитый недобитый фашист из последней серии эпопеи "Освобождение". Вроде тех, что в бункере Гитлера в 1945 году 1 Мая встречали... Морда злая и перекошенная набок... вот-вот кусаться начнет. Нашел место и время за ерунду переживать.
– Можно вопрос?
– этой девицы я среди туристов почти не замечал. На краешку сначала приткнулась и помалкивала... А тут высунулась. Да ещё со здоровенной сумкой на плече. Тяжелой, плечо оттягивает...
– Девушка, - бородатый стряхивает с ноктовизора песочную мелочь, собираясь опять пристроить его на левый глаз, - багаж нам придется бросить здесь. С собой только ценности и документы. Что там у вас?
– Крабик! Он хороший... и живой, - собачонку она с собой на пикник притащила? Какой ещё крабик?
– Э-э-э...
– пилот потерял дар речи, сильно удивился... А отставник не понял, но тоже заинтересовался. Отчего приобрел крайне своеобразный вид. Или галантность решил проявить? Помогает снять поклажу...
– Крабик, - девушка расстегивает на сумке молнию и тянет оттуда шестилитровый пластиковый короб с ручкой для переноски. "Для воды и холодных продуктов".
– Вот, смотрите, какой красивый! Можно, я его с собой заберу?
– за прозрачным пластиком водяного узилища, словно в аквариуме, шевелит серо-желтыми члениками приличных габаритов
– Э-э-э...
– бороде, похоже, настал последний час.
– Вы его, - с замиранием в голосе, - руками поймали?
– А что, нельзя?
– рядом с девицей возникает коренастый крепыш спортивного вида.
– Они тут законом охраняются? Мы не знали! Их на мелководье, в прибое видимо-невидимо... Просто кишмя кишат. Одним больше, одним меньше, никто не хватится, - странная парочка, не вписывается в эту толпу.
– А что такого?
Ёлки-палки, насколько наш народ рад отвлечься на любую мелочь, только бы не делом заниматься! У кресла моментально выросло плотное кольцо любопытных. Зверь в пластиковой емкости похоже почуял к себе внимание - зашевелился. Крутанулся... Не! На краба не похож, больше на мокрицу-переростка. Хотя, хозяйке виднее. Усы есть, что-то вроде клешней впереди есть, рачьи глаза на стебельках - пускай считается крабом. Небось, с другой комплекцией среди водяных бурунов между каменными глыбами не выжить. Хе! И "пионеры" тоже набежали... Прямо цирк. Тройное кольцо вокруг образовалось. Зрители собрались.
– Я его увидела и испугалась. На камень запрыгнула... Андрей в воду стрельнул - не попал, но оно под камнем... уснуло. Оглушило, наверное, - бестолково объясняет девица короткую биографию "крабика".
– А чем, интересно, его кормить?
– "товарисч майор", держащий пустую сумку, присоседился рядом.
– Бу-га-га, кракозябра линялая!
– весело, словно пугая хомячка, барабанит по прозрачной стенке контейнера.
– Э-э-э...
– не судьба пилоту вставить словечко. Ба-бах! С треском пистолетного выстрела пластиковая стенка разлетается брызгами воды и осколками материала. Кто стрелял? Зачем?
– Ай-ай-ай!
– оглушительно визжит плаксивым бабьим голосом "товарисч майор".
– Отдай палец, сволочь!
– в приличных размеров дыру, неведомым образом образовавшуюся на стенке коробки, плавно утягивается непомерно длинная, вся в острых шипах, суставчатая рыжая лапа. С кровавым кусочком мяса... Фалангу на мизинце отхватил, как клещами... Проголодался, видно.
– Убью скотину!
– пистолет в здоровой руке "товарисча майора" появляется буквально неоткуда... И... улетает в небо, выбитый ногой "пионера"...
Рак-богомол
– Стоять!
– у пилота, наконец, прорезался голос.
– Сейчас вам окажут медицинскую помощь...
– Тетка социолог действительно двумя движениями стягивает-бинтует обрубок пострадавшего пальца. Остальное стремительно догрызает в наполовину опустевшем дырявом коробке опасная рыжеватая тварь. С хрустом...
– Да я этого таракана!
– не похоже, что угроза осуществится немедленно. Вторая рука висит плетью. Парень попал носком ботинка в локтевой сустав. Но запал рвется наружу.
– По какому праву всякая дрянь… - и осекается, ощутив отсутствие поддержки.