Переход хода
Шрифт:
Хозяйка напряженно и с каким-то вызовом посмотрела в глаза Гончарову.
– А что ж ты хотел Серёга? Я ж должна знать, хоть приблизительно, что будет моему мужу, если его с этим вашим железом заловят. Ты мне не говори, что там будет в твоих ящиках – ты мне скажи, что с ним здешняя полиция сделает, если эти ящики вскроет.
Гончаров вздохнул, помолчал несколько минут – а затем, глянув прямо в глаза своей собеседнице, произнес твердо:
– Высшая мера.
В гостиной повисла звенящая напряженная тишина. Вдруг стало слышно, как по Истикляль едет трамвай, как стучат каблучки женских туфель по мостовой, как на площади Таксим шумит и гомонит многотысячная толпа –
– Я так и думала. Никакое это не оборудование…
Гончаров развел руками.
– А я и не говорил, что это новогодние игрушки. Но мы выдадим твоему бандиту двадцать тысяч долларов на взятки – и, я думаю, эта сумма решит все его проблемы с транспортировкой груза до означенного города. В конце концов, насколько я понимаю, подобная угроза для него не первая и не последняя в его жизни. Так?
Оксана молча кивнула, и, тяжело вздохнув, налила Гончарову чаю.
– Я понимаю тебя, Ксюша. Но и ты пойми меня – не поговорив с ним, я не хочу искать какие-то другие варианты, потому что вариант твоего мужа – с нашей точки зрения, самый лучший. Представь меня ему, а я с ним уж поговорю вдумчиво.
Госпожа Сарыгюль отрицательно покачала головой.
– Вот этого я и боюсь. Он же у меня отчаянный, если поймет, что дело мужское, рисковое, да ещё пойдет на пользу его Курдистану – обязательно ввяжется. И не за деньги, я его знаю. За идею с тобой на смерть пойдет. А я…. А мне что прикажешь делать, Серега? – Оксана подняла на Гончарова свои глаза – и в них подполковник увидел целые озёра готовых низвергнуться двумя водопадами слёз.
– Всё будет хорошо. Вот увидишь!
Оксана махнула рукой.
– Это ведь не твоего мужа будут под вышаком неделю держать…. Ты можешь себе позволить быть оптимистом!
Гончаров развёл руками.
– Если тебе будет легче – я вместе с ним до места планирую в грузовике ехать. И если что – буду отвечать вместе с ним.
Хозяйка гостиницы только вздохнула.
– Ладно, что ж сейчас о чём-то говорить. Вот приедет завтра Туфан, поговоришь с ним. Пусть он решает…. Хотя, что вы там нарешаете – я наперед знаю. – И, безнадежно махнув рукой, Оксана замолчала.
Гончаров допил чай, доел пирожное (действительно, восточные сладости – это нечто!), а затем преувеличенно бодрым тоном (и, стараясь не замечать отчаянья в глазах госпожи Сарыгюль) произнёс:
– Что ж, подожду твоего благоверного. Пусть твой Ахмед мои вещи занесет в какой-нибудь свободный номер, до приезда Туфана я у вас поживу, потом перееду – или в «Пера-Палас», или в «Диван», посмотрю, куда будет удобнее.
Оксана кивнула.
– Хорошо, я сейчас всё сделаю. Подожди минут десять. – И с этими словами она вышла из комнаты.
Гончаров остался один. Мд-а-а-а, дела-делишки…. Что скажет на его предложение курдский бандит, по совместительству – муж Оксаны Осадчей и владелец гостиницы и ресторана «Галата Хаус» Туфан Сарыгюль? Возьмет ли он на себя доставку груза через всю Турцию, груза, который, в случае его обнаружения, грозит этому Туфану виселицей? И не придется ли ему, подполковнику Гончарову, искать другие возможности по доставке этого груза, не связанные с господином Сарыгюлем? Вопрос, однако…
– Доехали?
– Так точно. Я на всякий случай капитану Федорову дал телефончик заместителя начальника украинской таможни … того, что засветился у нас во время операции «Дареный конь» [11] … так, для страховки –
Генерал удовлетворенно кивнул.
– Гут, первый шаг мы сделали. Одиссей когда будет на месте?
11
Об операции «Дарёный конь» – в романе «Книги лжепророков»
– Выехал он двадцать пятого, сегодня к вечеру должен быть. – Тут Левченко замолчал, смущённо прокашлялся и продолжил уже другим тоном: – Максим Владимирович, надо что-то с Гердой решать. И чем быстрее – тем лучше. Что-то уж больно рьяно взялись те, что играют за чёрных, её искать…
Калюжный вздохнул.
– Да-а-а, дела…. Ты Федорова проинструктировал?
– Так точно, подробнейшим образом. Не проболтается.
– Что не проболтается – это хорошо. Но ты, как я понимаю, хочешь услышать от меня ответ на вопрос – что мы будем делать? У тебя есть какие-нибудь предложения?
Левченко пожал плечами.
– Да чёрт его знает! Те, с той стороны глобуса, видимо, что-то пронюхали – иначе не стали бы они к её поиску немецкое посольство подключать и официальные органы бундесреспублики задействовать…. Против такого напора наши хлипкие хитрости вряд ли удержатся, и, рано или поздно, а могут они госпожу Бондаренко найти. Более того, уверен, что найдут! Теперь у них в руках неубиваемый козырь – Сашка-то родился в Германии, и посольство имеет полное право интересоваться его судьбой, хоть его мамаша трижды гражданство поменяй! Про официальные наши органы я не говорю, эти торопиться особо не станут, у них и так работы выше крыши – но ведь и без них охотничков до серо-зеленых бумажек найдется до хрена и больше! Ведь те, что играют за чёрных, они ведь совершенно легально, используя посольство бундесреспублики, как крышу, могут нанять для поиска Герды хоть десяток сыскных агентств – и всё будет законно. А уж про похищения людей не мне вам рассказывать, каждый год в нашей стране тридцать тыщ народу бесследно исчезает; организовать на этом фоне похищение, да так, что милиция не шибко рьяно будет пропавшую мать семейства искать – пара пустяков. Любая бандитская группировка за малую толику провернет это дело запросто! А, взяв в оборот Герду, те, что играют за чёрных, и на следы Одиссея выйдут, и о нашей конторе много ненужного для нас узнают…
Генерал кивнул.
– Это ясно; поэтому они, видно, и взялись с таким рвением за поиски нашей немецкой подруги, что на наш след в её судьбе напали, и теперь для них никакие траты сил и ресурсов не имеют значения. А уж официальные органы Дойчланда к этим поискам привлечь – сам Бог велел, раз Герда немецкой гражданкой была и немецкого сына родила, да ещё в известной нам с тобой фирме работала! Теперь тот факт, что Герда Францевна Бондаренко и Герда Кригер, в первом замужестве Шуман, одно и то же лицо – нашим закадычным врагам будет известно в ближайшие три-четыре недели. И найти её – они найдут после этого в два-три дня, благо, агентуры у них тут понатыкано – мама не горюй! И не то скверно, что они её найдут, как то, что надлежащую охрану мы ей обеспечить никак не сможем при нынешнем её режиме жизни и работы, хоть из шкуры вылезем! Положим, запрем мы её на конспиративной квартире где-нибудь в Бутово, или даже в Коломне, с дитями и парочкой ражих оперативников – и долго это сиденье в осаде продлиться? Ирочке сейчас сколько, четыре месяца?