Перекличка мертвых
Шрифт:
— А я полагал, он ваш?… — Доббс осекся, вдруг сообразив, что людей, с которыми он разговорился, вряд ли можно считать друзьями. — Простите, а вы вообще кто?
— Я Джон, — напомнил Ребус. — А эта леди моя коллега.
— Но вы не работаете в «Пеннен Индастриз»?
— А разве мы говорили, что работаем там? — спросил Ребус. — Мы из Управления полиции Лотиана и Приграничья, Доббс. И я хочу от всей души поблагодарить вас за столь откровенные ответы на наши вопросы. — Приподнявшись на сиденье, Ребус бросил взгляд на колени госслужащего. — Кажется, вы скомкали свои замечательные бумаги. Боитесь перегрузить шредер?
Вернувшись на Гейфилд-сквер, они застали в офисе Эллен Уайли, метавшуюся между телефонами. Еще по дороге позвонив родителям, Шивон убедилась, что у них все в порядке. Они так и не выехали в Охтерардер и не присоединились к недовольным, устроившим демонстрацию на Принсез-стрит. От Маунда до Старого города кипели страсти: полиция с трудом усмиряла возмущенных людей, которых не выпустили в Охтерардер. Когда Ребус и Шивон переступили порог уголовного отдела, Уайли встретила их многозначительным взглядом. Ребус решил, что она сама готова взбунтоваться — ведь ее бросили на целый день одну. Но неожиданно из кабинета Дерека Старра вышел человек — но вовсе не Дерек Старр, а сам начальник полиции Джеймс Корбин. Заложенные за спину руки свидетельствовали о том, что он раздражен и терпение его на исходе. Ребус укоризненно посмотрел на Уайли, но та едва заметным пожатием плеч дала понять, что Корбин запретил ей посылать ему какие-либо сообщения.
— Вы оба, сюда! — рявкнул Корбин, снова направляясь в душную каморку Старра. — Закройте за собой дверь, — добавил он.
Он сел, но поскольку больше стульев в комнате не было, Ребус и Шивон остались стоять.
— Сэр, я рад, что вы смогли найти время приехать, — сказал Ребус, решив действовать на опережение. — Я хотел кое-что спросить по поводу той ночи, когда погиб Бен Уэбстер.
Слова Ребуса застали Корбина врасплох:
— Что именно?
— Вы ведь присутствовали на ужине, сэр… о чем вам следовало бы уже давно поставить нас в известность.
— Я здесь не для того, чтобы говорить о себе, инспектор Ребус. Я здесь для того, чтобы по всей форме заявить вам: начиная с настоящей минуты вы временно отстраняетесь от дел.
Ребус медленно качнул головой, принимая это как данность.
— И все-таки, сэр, раз уж вы здесь, почему бы вам не ответить на наши вопросы? А то создается впечатление, будто мы что-то скрываем. Газетчики вьются вокруг как стервятники. Едва ли имидж начальника полиции выиграет…
Корбин встал со стула:
— Похоже, вы меня не слушали, инспектор. Вы больше не ведете расследование. Я хочу, чтобы вы оба через пять минут покинули помещение. Отправляйтесь по домам, сидите у телефонов и ждите сообщений о том, чем закончилось расследование вашего поведения. Все ясно?
— Сэр, мне нужно всего несколько минут, чтобы дополнить мои записи. Надо зафиксировать нашу беседу.
Корбин наставил на Ребуса палец:
— О вас, Ребус, я уже наслышан. — Он перевел взгляд на Шивон. — Теперь понятно, почему вы не хотели назвать мне имя вашего коллеги, когда я поручил вам взять на себя расследование.
— Прошу прощения, сэр, но вы ведь и не спрашивали, — возразила Шивон.
— Однако вы сами прекрасно знали, что с этим человеком… — он снова перевел взгляд на Ребуса, — беды не оберешься.
— При всем уважении, сэр… — начала было возражать Шивон.
Корбин грохнул кулаком по столу:
— Я велел вам приостановить расследование! А вместо этого — сообщение на первой полосе, после чего вы забираетесь аж в «Глениглс»! Я вас отстранил — больше ничего вам знать не положено. Конец игры. Баста.
— Вы ведь кое-что слышали за ужином, не так ли, сэр? — подмигивая, спросил Ребус.
Глаза Корбина едва не вылезли из обрит. Хвати его сейчас удар, можно было бы считать, что им повезло. Но он вдруг бросился вон из комнаты, едва не сшибив Шивон и шкаф с бумагами. Ребус, шумно выдохнув, провел рукой по волосам и почесал нос.
— И что ты намерена теперь делать? — поинтересовался он.
— Собирать вещички, а что остается? — ответила Шивон.
— Собрать вещички действительно необходимо, — согласился Ребус. — Перевезем папки с делами ко мне на квартиру и устроим там штаб.
— Джон…
— Ты права, — быстро перебил он, сделав вид, будто не понял ее тона. — Они сразу заметят, что их нет. Поэтому нам надо снять копии.
На этот раз она ответила ему улыбкой.
— Если хочешь, я сам этим займусь, — добавил он. — У тебя же важное свидание!
— Под проливным дождем.
— По крайней мере, группа «Трэвис» сможет с полным основанием пропеть свою унылую «Почему я под вечным дождем?». — Он быстрым шагом вышел из кабинета Старра. — Ты что-нибудь слышала, Эллен?
Она как раз клала трубку на рычаг.
— Я не могла тебя предупредить… — начала она.
— Не надо извинений. Полагаю, Корбин уже знает, кто ты и чем тут занимаешься.
Он присел на краешек стола.
— Он вообще не обратил на меня никакого внимания. Узнал мое имя и звание, но даже не поинтересовался, работаю ли я в этом участке.
— Отлично, — обрадовался Ребус. — Значит, ты будешь нашими глазами и ушами.
— Погоди-ка, погоди-ка, — перебила Шивон, — а ведь это не тебе решать.
— Да, мэм.
Шивон, отмахнувшись от него, переключилась на Эллен Уайли:
— Это моешоу, Эллен. Понимаешь?
— Не волнуйся, Шивон. Я отлично понимаю, когда мое присутствие нежелательно.
— Я не говорю, что твое присутствие нежелательно, но я хочу быть уверена, что ты на нашей стороне.
Уайли резко изменилась в лице:
— А на чьей же стороне я могу быть?
— Дамы, дамы, да не горячитесь же, — Ребус встал между ними в классической позе рефери на ринге. Его взгляд был направлен на Шивон. — Еще пара рук будет не лишней. С этим, босс, вы должны согласиться.