Перекрестки сумерек (др. изд.)
Шрифт:
— Ерунда, ерунда, — воскликнула Джания, взмахивая тонкой рукой, словно стирая след такой мысли. — Каждая выбранная девочка уже может одновременно создать три шара огня, а здесь требуется лишь немного больше Силы. Нет никакой опасности, пока они под присмотром сестер, как это всегда и бывает. Я видела список. Кроме того, изготовленного нами за день достаточно, чтобы платить армии в течение недели или около того, а одни сестры столько не сделают. — Она слегка косила, и потому казалось, что она смотрит сквозь Тиану. Поток ее слов не утих, но похоже, что наполовину она говорила для себя. — Нам следует продавать осторожнее. Морской Народ охоч до квейндияра,а в Иллиане и Тире все еще стоит множество их кораблей; знать от
Салита нахмурилась и вздернула шаль на плечи. Тиана в раздражении вскинула руки. Эгвейн сохраняла спокойствие. Она не почувствовала стыда при восхвалении за свои предполагаемые открытия. В отличие от всего остального, за исключением Перемещения, это действительно принадлежало ей, хотя Могидин, перед тем как сбежать, указала ей направление. Женщина не знала, как что-либо сделать на самом деле, — по крайней мере она не выказала никаких знаний, как Эгвейн ни давила на нее, а давила она оченьсильно, — но в ее характере была значительная склонность к жадности, а даже в Эпоху Легенд квейндиярпризнавался роскошью. Она знала достаточно о том, как его изготавливать, так что Эгвейн удалось догадаться об остальном. В любом случае, не важно, кто и насколько сильно возражал, нужда в деньгах означала, что изготовление квейндиярабудет продолжаться. Хотя ей казалось, что чем позже они станут продавать его, тем лучше.
В дальней части палатки громко хлопнула в ладоши Шарина, и это заставило всех повернуть туда головы. Кайрин и Ашманайлла также обернулись, и Голубая позволила плетению подтолкнуть бокал, так что он с металлическим звяканьем запрыгал по столу. Это было признаком скуки. Процесс можно начать заново, хотя найти правильную точку довольно сложно, и некоторые из сестер использовали любую возможность заняться чем-нибудь другим во время того часа, который каждая из них должна была провести в палатке ежедневно. Час либо любое время до завершения одного начатого предмета, что бы ни произошло раньше. Предполагалось, что такое требование заставит их стремиться усовершенствовать свое мастерство, но мало кто достиг каких-то успехов.
— Бодевин, Николь, ступайте на свои занятия, — объявила Шарина. Она говорила негромко, однако ее голос обладал силой, способной прорезаться через гам, до которого далеко было шуму в палатке. — У вас как раз хватает времени, чтобы вымыть лицо и руки. А теперь поторапливайтесь. Не нужно, чтобы на вас ругались.
Боде — Бодевин — двигалась с достаточной живостью, отпустив саидари убрав наполовину сделанный браслет из квейндиярав один из сундуков, стоявших вдоль стен, чтобы его мог закончить кто-то другой, и собирая свой плащ. Хорошенькая, с пухлыми щечками, свои темные волосы она заплетала в длинную косу, хотя Эгвейн не была уверена, что она получила разрешение от Круга Женщин. Но вся та жизнь, весь прежний мир теперь остались для нее в прошлом. Натягивая варежки, Боде поспешила из палатки, опустив взор и ни разу не взглянув в направлении Эгвейн. Видимо, она все еще не понимала, почему послушница не может поговорить с Престолом Амерлин когда пожелает, даже если они и выросли вместе.
Эгвейн хотелось бы поговорить с Боде и кое-кем из других, но и Амерлин обязана кое-чему научиться. У Амерлин много обязанностей, мало друзей и нет любимчиков. Малейший намек на выделение из общей толпы отметит девочек из Двуречья и сделает несчастной их жизнь среди остальных послушниц. А еще это не улучшит мои отношения с Советом,мрачно подумала
Другая послушница, которую назвала Шарина, со скамьи не встала и направлять Силу не прекратила. Темные глаза Николь сверкнули на Шарину.
— У меня выходило бы лучше, если бы мне позволили попрактиковаться, — угрюмо проворчала она. — У меня получается уже довольно неплохо, я знаю. Я могу Предсказывать, как вам известно, — как будто одно имело отношение к другому. — Тиана Седай, скажите ей, чтобы я осталась подольше. Я уверена, что смогу закончить эту чашу до следующего урока. Я уверена, что Адине Седай не будет возражать, если я немного опоздаю. — Если ее занятия начинались достаточно скоро, она опоздает не так уж и немного, если намерена заканчивать чашу. После целого часа работы чаша окрасилась в белый лишь наполовину.
Тиана открыла рот, но прежде чем она успела произнести хоть один звук, Шарина подняла сперва один палец, а затем и второй. Должно быть, это имело какое-то особое значение, поскольку Николь побледнела и мгновенно отпустила плетения, вскочив так поспешно, что качнула скамью. Это вызвало неодобрительные взгляды двух других послушниц, сидевших с нею рядом. Однако они быстро вернулись к своей работе, а Николь почти на бегу швырнула свою полуготовую чашу в сундук, прежде чем схватить плащ. К удивлению Эгвейн, со своего места позади столов вскочила женщина, которой она не заметила, одетая в короткую коричневую куртку и широкие штаны. Бросая на всех хмурые взгляды голубых глаз, Арейна выбежала из палатки вслед за Николь. Эти две женщины выглядели как зеркальные отражения недовольства. Вид этой пары заставил Эгвейн почувствовать беспокойство.
— Не знала, что сюда пускают посмотреть на подруг, — сказала она. — Что, с Николь по-прежнему проблемы? — Николь и Арейна пытались шантажировать ее, Мирелле и Нисао, но Эгвейн имела в виду другое. Это было еще одной тайной.
— Уж лучше пусть дружит с Арейной, чем с одним из мужланов-конюхов, — фыркнула Тиана. — У нас уже есть двое беременных и, похоже, намечается еще десяток. И все же девчонке нужны друзья. Они смогут изменить ее.
Она умолкла, едва в палатку торопливо вошли еще две послушницы, одетые в белое. Девушки, испуганно ойкнув, сразу остановились, увидев Айз Седай прямо перед собой. Поспешив присесть в реверансах, они по жесту Тианы устремились в дальнюю часть палатки и сложили на скамье плащи, перед тем как принести из сундуков отчасти белый кубок и почти белую чашку.
Шарина посмотрела, как они устраиваются за работой, затем взяла свой плащ и накинула его на плечи, прежде чем покинуть палатку.
— С вашего позволения, Тиана Седай, — сказала она, делая короткий реверанс, обращенный к равной. — Меня просили помочь сегодня с полуденной едой, и мне бы не хотелось портить отношения с поварами. — Ее темные глаза обратились на Эгвейн на несколько мгновений, и она кивнула сама себе.
— Тогда ступай, — резко ответила Тиана. — Не хочу, чтобы тебя высекли за опоздание.
Не двинувшись с места, Шарина снова присела, не торопясь, но и не затягивая, адресовав реверанс и Тиане, и Восседающим, и Эгвейн, кинув еще один цепкий взгляд, лишь немногим более краткий, чем тот, что мог быть сочтен оскорблением. Когда за ней опустился полог, Тиана в раздражении выдохнула воздух.
— Николь доставляет неприятностей меньше, чем другие, — произнесла она задумчиво, а Джания покачала головой.
— Шарина не доставляет проблем, Тиана. — Она говорила так же быстро, как всегда, но тише, и голос ее не достигал задней части палатки. Несогласия между сестрами никогда не демонстрировались перед послушницами. Особенно когда причиной несогласия была одна из послушниц. — Она уже знает правила лучше, чем любая из Принятых, и никогда не перейдет грани. Она не увиливает даже от самой черной работы и всегда готова протянуть руку любой послушнице. Шарина просто такая, какая есть. О Свет, нельзя же позволить запугать себя послушнице.