Перекрестки
Шрифт:
— Тони, ты разве не понимаешь? Если ты не сделаешь этого, то умрешь! Я не хочу, чтобы ты умирал.
— Мэгги, дорогая, я все понимаю. И ты даже не представляешь, как много значат для меня эти слова. Но я давно уже умер. Я был мертв почти всю свою жизнь и не подозревал об этом. Я ходил и действовал, думая, что живу, но был трупом, обузой для окружающих. А теперь я воскрес, я больше не труп. Впервые в жизни я действительно жив, свободен и могу сделать свободный выбор. И я его сделал. Я выбрал жизнь… и для себя… и для Линдси.
Мэгги
— Тони, ты твердо решил?
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с охватившими его чувствами и обрести голос.
— Да, и я уверен в своем решении, как никогда прежде. Я знаю, что сделал правильный выбор, Мэгги, правильный для меня.
Мэгги подошла к умывальнику и сполоснула лицо, не осмеливаясь посмотреть в зеркало, в глаза Тони. Затем она улыбнулась и кивнула:
— Ну хорошо, у нас еще полно времени. Ты уверен, что не передумаешь?
— Да, Мэгги, уверен.
— Ох, ты ведь так и не попробуешь моих карамельных рулетов! — Она опять поднесла платок к глазам. — Глупо, конечно, но я действительно очень хотела угостить тебя ими.
— Ничего, Мэгги. Пока я не могу их попробовать, но в будущем сделаю это обязательно.
Мэгги вернулась к остальным, в комнату для посетителей. По ее виду все сразу поняли, что произошло что-то важное. Мэгги объяснила, что у врачей теперь есть заявление Тони с указанием, что им надлежит делать. Кларенс удивленно приподнял брови, но ничего не сказал.
— Но они не будут ничего предпринимать, пока не поговорят с родными, — сказала Мэгги, обращаясь в основном к Джейку. Она чуть опять не расплакалась. — А сейчас я должна пойти повидать Линдси. Не могу объяснить вам, но мне это действительно нужно. Вы можете подождать меня здесь? Это займет всего несколько минут.
— Я с тобой, — решительно заявил Кларенс.
— И я тоже, — присоединилась к нему Молли и обратилась к Джейку: — Ты не посмотришь пока за Кэбби? Не позволяй ему играть в прятки.
Джейк кивнул с некоторым недоумением, но был готов оказать любую помощь.
Они уже вышли было, как вдруг Мэгги обернулась:
— Кэбби, подойди ко мне на минуту, пожалуйста.
Кэбби подошел. Он как-то притих и присмирел, и было ясно: мальчик сознает, что происходит что-то важное. Мэгги обняла его и прошептала, чтобы никто, кроме него, не услышал:
— Кэбби, Тони говорит, что «когда-то» — это сегодня. Ты понимаешь?
Кэбби кивнул. В углах его прекрасных раскосых глаз скопились слезы. Он притянул к себе лицо Мэгги, чтобы заглянуть ей прямо в глаза, и прошептал:
— Пока! Кнэби любит!
После этого он кинулся к Джейку и спрятал лицо у него на груди.
Мэгги и ее спутники в молчании прошли из главного здания в больницу Дорнбеккера. Ананасовая принцесса хотела было задержать Кларенса, но, когда Мэгги предъявила соответствующее разрешение и медсестру убедили, что Кларенс вполне здоров, он был тоже допущен к больной. Линдси не спала и читала книжку.
— Привет! — поздоровалась она с Кларенсом и посмотрела на Мэгги с лукавой улыбкой.
— Да, это Кларенс, полицейский, о котором я тебе говорила. Кларенс, это Линдси. Линдси, это Кларенс.
— Очень рада познакомиться с вами, Кларенс, — произнесла девочка, пожимая ему руку и широко улыбаясь.
— Кто рад, так это я, — ответил он, учтиво наклонив голову, что привело Линдси в восторг.
— Линдси, мы пришли помолиться за тебя. Ты не возражаешь? — спросила Мэгги.
Молли недоумевающе тронула Мэгги за руку. Она доверяла своей лучшей подруге, но такого не ожидала. Мэгги обняла ее и, борясь со слезами, прошептала ей на ухо:
— Молли, это подарок от Тони тебе и всем нам. Доверься мне, все будет хорошо.
Молли кивнула, хотя глаза ее расширились от удивления.
— Ну как, Линдси? — спросила Мэгги.
— Конечно, — ответила девочка, немного смущенная слезами взрослых. — Молитесь сколько хотите. Я всегда чувствую себя лучше после того, как кто-нибудь помолится за меня.
— Ну вот и молодец, — сказала Мэгги, доставая из сумочки баночку с маслом. — Теперь я помажу тебе лоб этим маслом. Оно не волшебное, просто символ Святого Духа. А потом я помолюсь, ладно?
Линдси кивнула и, откинувшись на подушки, закрыла глаза. Мэгги быстро нарисовала маслом крест у нее на лбу.
— Это знак Иисуса. Сегодня он имеет особое значение, потому что сегодня Пасхальное воскресение. — Голос ее дрогнул, и Линдси открыла глаза. — Все в порядке, дорогая.
Линдси, успокоившись, снова закрыла глаза. Мэгги положила руку на лоб девочки и наклонилась к ней.
— Талифа, куми, — произнесла она шепотом.
Линдси тут же распахнула глаза, вглядываясь в глаза Мэгги и в то же время — через них — в какую-то даль. Из уголков ее глаз скатились две слезы. В следующий момент она сосредоточила взгляд на Мэгги и спросила тоже шепотом:
— Мэгги, кто это был?
— Ты о ком, дорогая?
— Этот человек. Кто он?
— Какой человек? Как он выглядел? — недоумевала Мэгги.
— У него были очень красивые карие глаза, никогда таких не видела. И он смотрел на меня, Мэгги.
— На всякий случай предупреждаю, что у меня голубые глаза, — уточнил Тони. — Наверное, она видела Иисуса. Он говорил, что я смогу излечить кого-нибудь только с его помощью.
— Это был Иисус, Линдси, — сказала Мэгги. — Ты видела Иисуса.