Перекрёсток семи дoрог
Шрифт:
Деркач некоторое время переваривал сказанное.
– То есть, если ты красив, то можно ходить неодетым?
– Не только «можно». А даже нужно! Поэтому их верхушку сразу видно, издалека. Как кто голый – это самые благородные и есть. И ведь идиоты такие, что ставят это своё благородство выше жизни даже! От чего и пострадал. Не кичись он так своей шерстью – хрен бы кто его подстрелил бы.
– И кому бы он был нужен, трус? – подал тихий голос одетый хорен.
– Трусость и осторожность – разные вещи! – не согласился Рауфер.
– Я не буду спорить, – тихо ответил хорен. – Но я всецело одобряю Хациса. Он всё сделал правильно. Такие – гордость нашего народа.
– Во, видел? – Рауфер допил и налил себе ещё. – Ты будешь?
– Нет, не буду. То есть, когда я тогда снял шапку, это я вроде как бы показал, что я – тоже благородный?
– Ну, да! Вообще, раздеваться в присутствии хоренов – небезопасно. Это может быть воспринято как вызов на поединок. А, следует признать, что красота у них не только шерстью определяется. И самые ихние красавчики дерутся и кусаются – ой, ей! Ну, оно и понятно, иначе как эту свору сдержать?
– Вольфганг, а что мне делать?
– В смысле?
– Вот я поступил к вам в услужение. А пока что никаких заданий вы мне не давали. Нехорошо это!
– Почему?
– Потому что я еду с вами, ем за столом вашим, пью вместе с вами… А ничего не делаю. Неправильно это.
Барон долго смотрел на Деркача в упор. Тот быстро не выдержал и опустил взгляд.
– Вот смотри, – вдруг сказал барон, и Иван тут же поднял глаза. – Есть меч. Он у меня в ножнах лежит. Лежит, пока не достану. Неправильно это?
– Так я ж не меч….
– Правильно. А кто ты? Копьё? Камень? Вода? Я не знаю, кто ты, и как тебя использовать. Но я смотрю. Так что не волнуйся за это. На еде ты меня не разоришь. А придёт время – и будешь платить по счетам. Верностью своей и всем, чем сможешь. Пока что иди-ка ты спать. Я тоже, пожалуй, пойду. Завтра вставать рано.
И снова ранним утром Деркач оказался не у дел. Барон созвал мужиков, раздал указания. Те побежали исполнять. С ними ушли Шварц и Эрих. Пётр обихаживал лошадей, Эльфинор о чём-то трепался с девицами, те хихикали. Но Деркачу не дала заскучать Марта.
– Говоришь, хочешь быть полезным? Ну, давай, я тебя слегка погоняю. Сделай-ка «колесо»!
– Что?
Марта, как была, с ножнами на поясе, с какими-то перевязями через грудь – крутанулась на руках. Красиво махнув ногами в воздухе.
– Вот прям так?
– А что? Давай, давай!
– Да зачем? – засмущался Деркач.
– А затем, что тебе, вот, поступило такое приказание. И вот ты его должен исполнить.
– Иэх! – Деркач вспомнил молодость… Да. Давно его молодость была. А когда-то он тоже так умел. Давно. Лет десять назад!
– Спину ровно выпрямляй. И не волнуйся, ногами небо не заденешь!
Эльфинор с девками повернулись на это бесплатное развлечение и начали даже обсуждать. Деркач недовольно зыркнул на них, но Марта сразу же вмешалась:
– Пусть обсуждают. Что тебе до мнения других? Если ты сам знаешь, что делаешь хорошо – то они дураки. А мнение дураков только дураков и заботит. Если же ты сам знаешь, что делаешь плохо, так они правы, что обижаться? Делай!
Пришлось опять крутить «колесо». Через некоторое время руки вдруг задрожали, ладони он отбил о землю. Но начало получаться.
– Довольно, – оценила его усилия Марта. – Теперь – кувырок через голову.
– Да зачем всё это?
– Затем, что в реальном бою от всей этой акробатики может зависеть твоя жизнь. Вот бросят тебя…
И с этими словами Марта вдруг сделала что-то, от чего Деркач и впрямь полетел вверх тормашками. И растянулся в пыли и грязи. Но, что удивительно, от Эльфинора с компанией не донеслось ни звука.
– … И будешь ты вот так валяться. И делай с тобой, что хочешь. А хороший воин не только не упадёт, а если упадёт, так сразу вскочит. А то ещё и ударит. Так что – давай, раз уж ты ввязался в нашу битву, то будь добр, соответствуй.
Пришлось, скрепя сердце и скрипя зубами, выполнять команды воительницы. Зато Эльфинор с девками потеряли к тренировке всякий интерес. Потому что скучно это, смотреть, как кто-то повторяет раз за разом одно и то же действие.
Через час Марта сжалилась и отправила умываться. Однако, ручки-то дрожат! И ножки дрожат. И в животе такая сосущая пустота образовалась. А это ещё только-только утро!
Но морить голодом его не стали. Хозяйка наложила каши, щедро полила молоком.
– Поможешь? – вдруг обратился к нему одетый лис.
– Да, а что нужно сделать?
– Хозяина вынести.
Деркач посмотрел на лежащее тело.
– Что… всё?
– Что? – лис повернулся и тоже посмотрел на лавку. – Вынести бы его надо… А то потом в жилье пахнуть будет.
– А где хоронить будем?
– Что? – уши лиса сразу встали торчком. – Тупица! В кусты его надо, пописать!
– Тьфу, – расстроился Деркач. – Так бы и сказал.
Лис обнажил зубы в оскале. Смейся, смейся, чёртово отродье… Лисий принц оказался на удивление лёгким. Не будь у него ранения – Деркач бы его и один оттащил. Ничуть не стесняясь человека, лис оттянул мужской орган болезного в сторону и оттуда хлынула струя. Однако, долго же раненный сдерживался!
– Может, сразу же и по-большому сходишь? – спросил Деркач, поудобнее перехватывая лиса подмышки.
– Завтра, – едва слышно ответил тот.
Отнесли на место, положили. Вроде бы и не сильно утруждался, а ручки дрожат. Деркач разглядывал дырочку в животе. Она даже выглядела страшно. Как же он с этим лежит?
– Что уставился? Всё, иди давай!
С одной стороны, такой ответ за помощь был неприятен. С другой стороны – что ему до этих лис? Этот слуга явно беспокоится за своего господина. Ну, и то верно, чего он? Пустой интерес.