Перекресток в центре Европы
Шрифт:
– Какой у тебя успех сегодня, за такое короткое время: два «возика» – вдребезги! – к Юле подошла Софа, – давай, звезда, бери метелку.
Юля морально подготовилась к предстоящим репрессиям. Но их не последовало, так как выяснилось, что с этим «возиком» было не все в порядке: что-то там разболталось, ослабло какое-то крепление. В общем, прямой ее вины как бы и не было. Поэтому из зарплаты за бой у нее не вычли.
А хулиганская выходка с реверансом была сочтена за удачную шутку: повара потом передразнивали Юлю, церемонно приседая, вместо приветствия. Даже пан шеф, которому естественно
После этого случая Софа решила, что не стоит близко подпускать Юльку к такому количеству посуды, и той больше не довелось сорвать аплодисменты.
Неожиданно Юле очень повезло. Ее забрали на «холодную» кухню. Каждое утро кто-то из женщин отправлялся туда помогать. Работы там тоже хватало, но она была не в пример легче, бесконечного мытья огромных посудин. Попасть туда просто по желанию было невозможно, всем распоряжалась Софа, а она неизменно направляла туда только своих подружек. Хозяйка этой кухни, молодая статная пани, одним прекрасным утром заявила, что сегодня ей потребуется две помощницы, вместо одной, как обычно.
– Вот она, – указала пани на Юлю, – ни разу у меня не работала.
Все утро Юля провела, занимаясь приготовлением безумного количества бутербродов. Работала она очень быстро, что понравилось хозяйке, поэтому на следующее утро та просто сказала Софе, что хотела бы, чтобы эта голка всегда была к ее услугам, ровно с семи до десяти часов.
Это было замечательно! И не только из-за несравнимо легкой работы. Самым замечательным являлось то, что здесь можно было … нормально поесть. Несмотря на то, что Юля целый день крутилась рядом с самой разнообразной едой, она постоянно ходила голодной. Среди статей расходов этого огромного предприятия не была предусмотрена такая, как «кормление персонала». Примерно в десять часов выставлялся поднос, заполненный большими, но совершенно несерьезными бутербродами. Они были намазаны тонюсеньким слоем маргарина и присыпаны тертым сыром, иногда сверху красовался кружочек помидора или огурца. Их всегда было ровно столько, сколько человек на кухне. Следующая еда, как уже говорилось, разрешалась в два часа, и обычно состояла только из овощей и гарнира. Этого было явно недостаточно, особенно при такой нагрузке, когда постоянно приходилось поднимать тяжести, бесконечно наклоняться и вообще целый день находиться на ногах. Даже стульев не имелось, чтобы никто не рассиживался в рабочие часы. На холодной кухне можно было работать сидя! Боже, какое же это было счастье! Тут, конечно тоже все выдавалось строго по весу, но все равно неизбежно оставались какие-то излишки, которые можно было спокойно съесть. Здесь же готовились различные салаты, их разрешалось «пробовать».
Можно сказать, что эта работа была творческой, поскольку бутерброды обычно затейливо украшали. Из-под рук мастерицы выходили настоящие произведения искусства, декорированные изысканными ветчинными цветами, кружевной сеточкой из майонеза; пани могла изобразить на куске хлеба целую картину, соорудить настоящий замок или бригантину с сырными парусами.
Помимо эстетического удовольствия здесь можно было получить конкретную пользу для пустого желудка. Поскольку помоцну силу держали впроголодь, они решали эту проблему самостоятельно. Кража готовой еды процветала пышным цветом. Как и все, работавшие в этом райском уголке ранее, Юля заботилась о коллегах. Она приносила с собой пакетики, незаметно для хозяйки наполняла их и украдкой оставляла в условленных местах. Приносить собственную еду и устраивать перерывы, тоже было строго запрещено. Поэтому бесперебойно функционировала четко разработанная система укромных местечек, где каждая из судомоек оставляла добычу, которую удалось стянуть. Все, что там находилось, было общим. Обычно тайники опустошали парами: одна ела, а другая следила, чтобы никто не помешал.
Незаметно пролетел месяц. Юля получила свою первую, заработанную в чужой стране, зарплату. Оказавшаяся в руках вполне приличная сумма теперь впечатляла гораздо меньше, чем поначалу. А после оплаты коммунальных счетов и еще каких-то архиважных трат, вообще пришлось признать, что изматывать себя на такой тяжелой работе нет никакого резона.
Казалось, время остановилось, оно походило на вязкий молочный кисель или густой непроглядный туман, из которого удавалось высунуть нос только на выходные. Неожиданно стали одолевать какие-то непонятные хвори, вроде ничего не болит, а сил нет, постоянно чумная голова и никакого интереса к жизни. Работа – сон, сон – работа. Как автомат. От постоянного соприкосновения с горячей водой руки превращались в заскорузлые клешни, и приходилось изводить тонны крема, чтобы хоть как-то замедлить этот процесс. В самом начале кухонной карьеры Юлю еще как-то огорчало, что она теперь – не более чем придаток к посудомоечной машине, но теперь даже это не вызывало протеста. Полная апатия.
Никакого общения на чешском языке, на которое она так рассчитывала, не получалось. Единственным достижением было освоение кастрюльно-сковородочной терминологии.
Марго, посещавшая языковую школу, осыпала подругу насмешками:
– Что ты дурака валяешь? Почему нельзя учиться языку цивилизованно, как я, например? В школе, официально, у прекрасных преподавателей? Тебя все время куда-то заносит: то моталась к какой-то старушке-лесовушке, то теперь на кухне собеседников ищешь. Очень рекомендую тебе оторваться от грязных горшков и присоединиться, наконец, к нашей
группе!
«Все, – решила Юля, – доработаю месяц и уволюсь».
Она предупредила «клиента», что работает до ближайшей зарплаты, чтоб ей нашли замену. Кстати, где-то в глубине души было даже жаль расставаться с коллективом. Пани Андулка давно не приставала к ней по пустякам, все, наконец, выучили ее имя, тот молоденький повар, которого она чуть не зашибла когда-то, активно строил ей глазки. Хозяйка холодной кухни оказалась большой любительницей кофе: вопреки строгим запретам, они частенько делали паузы в работе, а для легкого перекуса всегда находились «некондиционные» бутерброды. Конечно, приходилось запираться изнутри, чтобы у обеих не возникли проблемы из-за такого отношения к работе. Необходимость приносить бутыли с ворованными напитками Юля уже воспринимала, как профессиональную обязанность, а кража снеди для пополнения тайников и вовсе казалась благим делом. Привыкла.
Конец ознакомительного фрагмента.