Перекресток времен. Дилогия
Шрифт:
— При таком раскладе, ждите или дикий штурм, или переговорщиков о выкупе. — подытожил сегодняшний день Антоненко. — Правда, что они могут предложить, кроме своих голых задниц…
Подходя к своему временному жилищу, Николай заметил рядом с ним одиноко стоящую женскую фигурку.
— Тани?
Но девушка, не ответив, быстро ушла. В доме его снова ждал порядок и прекрасный ужин. Роговой уже спал на своем месте. На душе как-то сразу стало легко. А ведь я ей не безразличен! Чем черт не шутит, может действительно, попросить Анко Альо и жениться на ней! Не такой уж я и старый! Могу Максу еще и братика сделать! * * *— Ника
Вчерашний марш-бросок по горам не прошел для Антоненко даром. Ноги гудели и отказывались слушаться. Разбудивший его Валью терпеливо ждал у входа. Роговой отсутствовал. Пройдя на стену-террасу, увидели на ней вождей в окружении воинов и жителей города, наблюдавших за происходящим перед крепостью.
— Николай Тимофеевич! Я ваш бинокль взял. Не хотел будить. — признался подошедший Роговой. — Вот. Посмотрите. Гуаро парламентеров прислали.
В поле, перед Уанка-канча, находилась небольшая группа дикарей. Но они не выкрикивали воинственные призывы и не махали оружием, а тихо сидели на корточках, держа в руках зеленые ветки. Они ждали.
Посовещавшись между собой, к парламентерам решили пойти Качи и Николай, в сопровождении двух десятков воинов. Больше не надо. Если что, то одной очереди из автомата достаточно, что бы уничтожить провокаторов. Переводчиком взяли одну из освобожденных женщин-уанка.
Когда приблизились к гуаро, один из них, в костяной короне, завернутый в шкуру ягуара и увешанный различными примитивными украшениями, в красной боевой раскраске, поднялся и шагнул навстречу.
— Кхуко приветствует доблестных воинов-уанка и желает говорить с ними!
— И мы приветствуем Кхуко и его мужественный народ гуаро! Что он хочет, зачем сюда пришел, разве ему было плохо в своих землях?
— Голод и враги пришли на нашу землю. Народ гуаро умирает и ищет новое место для жизни. Дайте нам его и между нами будет мир.
— Ну и наглец! — не выдержал Антоненко. Обернувшись к Качи он проговорил. — Получили по морде, да еще и землицы требуют!
— Нашу землю можно взять, только уничтожив уанка! — ответил за всех Качи. — Кхуко! Пусть гуаро уходят или вы умрете. Я все сказал. Уходи.
— Отдайте нам сына вождя. Он наследник. Без него мы не уйдем. Вождь дает за него вот это. — с последними словами к Кхуко подбежал один из дикарей и передал ему кожаный мешок. Развязав шнурок парламентер показал содержимое мешка.
— Опа-на! Это ведь наша бижутерия! — присвистнул Николай, увидя кольца, серьги, золотые украшения и другие драгоценности, изъятые Уваровым у Дрынько еще на ледниковом озере. — Как они сюда попали? Неужто урки увели?
— Для нас это ни чего не стоит. Но мы вернем вам пленных, если вы уйдете назад, за Большую реку. Если нет, то мы убьем всех гуаро. — спокойно потребовал Качи. Он чувствовал свою силу, тем более, что им помогали сами боги.
— Мы отдадим за него оружие белых пришельцев. — продолжал торговаться Кхуко, не обращая внимание на требование покинуть землю уанка. — И еще. Мы дадим вам силу огня наших костров.
С этими словами еще один дикарь подбежал к переговорщикам и поставил перед ними небольшой глиняный кувшин грубой работы, наполненный блестящей маслянистой жидкостью желтовато-коричневого цвета.
— Что это? — спросил Качи.
— Масло земли гуаро. — пояснил Кхуко. — Мы бросаем его в костры, они хорошо горят. Если не отдадите пленников, то вы сгорите, как это масло в наших кострах. Я все сказал. Думай.
— Мы не боимся огня. У нас текут полноводные реки. Воды хватит на любой костер. Ответ получишь к полудню. Я все сказал. — с этим словами Качи развернулся и пошел к городу. Следом за ним двинулись и остальные.
Гуаро также быстро собрались и отступили к лесу.— Что скажешь Ника Тима — сын бога Виракочи?
В доме Анко Альо собрался малый военный совет.— Сегодня или завтра с утра, гуаро пойдут на решающий штурм. Вождь и их шаман Кхуко поняли, что мальчишку просто так мы не отдадим. Они будут нам мстить. — ответил Антоненко. —
— Гуаро поменяли свой лагерь и сейчас стоят на краю поля в лесу. Собрали своих убитых и сложили из них большие кострища напротив города, но не поджигают. Дикари перекрыли всю долину и выставили усиленные посты. К ним просто так не подберешься. У меня уже трое разведчиков погибло. — пояснил Анко Альо.
— А может отдать им пацана и пусть проваливают? — предложил Роговой.
Вожди посмотрели на него и покачали головой:— Васа, ты не знаешь дикарей, а особенно гуаро. Им верить нельзя. Они коварны, всегда обманут. Их надо уничтожить, иначе они не уйдут из нашей долины.
Качи повернулся к Николаю:— Ника Тима, а ты знаешь, что у них за масло? И что означают слова Кхуко?
— Судя, по словам шамана и внешним признакам, очень похоже на нефть. Но откуда она у них? Я переговорил с бывшими пленницами. Гуаро действительно с ее помощью разводят большие костры, сжигая своих мертвых. А не поджигают костры потому, что ждут ветра в нашу сторону. Своеобразная газовая атака. Мы уже с этим сталкивались в ущелье. Выдержать такое невозможно. Нас спасет только бог, направив ветер в их сторону. Или мы должны отсюда уйти.
Анко и Качи переглянулись.— Уанка погибнут, но со своей земли не уйдут. Сейчас жрецы совершат обряд и попросят богов направить ветер на гуаро…
— В моем народе есть поговорка: на бога надейся, а сам не плошай. — заметил Николай. — Пусть жрецы делают, что нужно. Но мы с вами должны готовиться к нападению прямо сейчас…
Наступил полдень. Солнце зависло на северной части неба. Жрецы совершили обряд и обратились к богам за помощью. Сегодня был особый день. Жить народу уанка или погибнуть в смертельной битве. Поэтому, кроме белых лам, в жертву богам принесли и всех пленных гуаро, кроме сына вождя. Николай стоял на стене возле первой катапульты и рассматривал в бинокль дикарей, спокойно выходящих на поле из леса. Их было много, очень много. Не меньше двух тысяч воинов. И они все выходили и выходили… Перед крепостью Анко Альо собрал всех своих воинов. Выстроившись в два отряда и перекрывая проходы в крепость, стояли копьеносцы Качи. В промежутках между ними и с флангов остальные воины. За спинами мужчин заняли место молодые женщины и девушки с пращами в руках. Стыдно будет отступать, когда рядом бьется любимая жена или невеста. На террасах крепостных стен готовились к отражению штурма мальчишки и старики. Весь народ готов был погибнуть в схватке, но не отдать свою землю врагу. Сотню лучших лучников вождь выдвинул вперед. Они первыми вступят в битву, осыпав врага тучей стрел. На крыше ближайшего высокого дома Валью установил шест с легкой яркой тряпицей, и теперь Николай периодически посматривал в ту сторону. Но тряпка висела без движения. В бинокль было хорошо видно, как шаманы гуаро кружась, водят хороводы вокруг погребальных костров, вознеся руки к небесам. Танцуя, они переместились в сторону Уанка-канча. Вслед за шаманами, начала свой дикий танец и вся масса дикарей. До ушей защитников крепости доносилась монотонная, но страшная песня. Гуаро вводили себя в воинственный транс. Вслед за песней, над долиной начал раздаваться гром десятков барабанов из человеческой кожи и рев морских раковин. Эти звуки становились все громче и громче, постепенно превращаясь в боевой ритм, под который самому хотелось исполнить дикий танец и, презирая смерть, кинуться в битву. Вдруг, совсем рядом громко заиграли флейты и забили барабаны. Послышалась знакомая мелодия. Это жрецы и старики уанка поднимали боевой дух своих воинов. Николай снова посмотрел на шест и замер. Тряпка колыхалась на ветру. Постепенно над кострами дикарей поднимался в небо серо-черный дым, его несло к городу.