Перелом. От Брежнева к Горбачеву
Шрифт:
Макс Кампельман — главный переговорщик США в Женеве сказал, что в Вашингтоне имеются серьезные основания ставить под сомнение искренность Заявления Горбачева. Прежде всего потому, что оно было опубликовано почти одновременно с вручением послания президенту. «В тот день у меня был ланч с Карповым в Женеве, и он даже не намекнул об ожидаемом послании, а спустя три часа, его передали информационные агентства всего мира. Все это я сообщил в Вашингтон, и там многие считают, что основной целью этого послания является пропаганда».
Но был один человек, который сразу же принял идею горбачевского плана ликвидации ядерного оружия. Это был президент США Рейган. Когда Шульц ознакомил его с
— А зачем ждать до конца века, чтобы освободить мир от ядерного оружия? [144]
На следующий день он публично заявил на пресс — конференции:
— Мы очень благодарны за это предложение... Фактически это первый случай, когда кто— либо предлагает ликвидировать ядерное оружие. [145]
144
Shultz G. Ibid, p.700.
145
Time, 27. 01.1986, p. 9.
Журналисты ушли, пожимая плечами и пересмеиваясь. Начиная с 1945 года, ликвидировать ядерное оружие неоднократно предлагали Сталин, Барух, Вышинский, Хрущев... Впрочем с Рейганом это случалось — знанием деталей он себя не утруждал.
Самое интересное, однако, что в Вашингтоне, как в зазеркалье, происходило все с точностью наоборот, чем в Москве. Министерство обороны, Объединенная группа начальников штабов, ЦРУ, специалисты по разоружению и советологи — все были против ликвидации ядреного оружия. «Любителей сказать нет», по словам Шульца, было предостаточно и в госдепартаменте. Они считали, что последние 40 лет ядерное оружие служило гарантом против глобальных войн. Без него мир ждет катастрофа: распадется НАТО, Советский Союз получит огромное преимущество в обычных вооружениях, вся Европа и Азия попадут в сферу советского влияния.
Шульц, как видно из его мемуаров, разделял эти опасения и считал безъядерный мир утопией. Но он понимал, что выступать в лоб против этой идеи нельзя, прежде всего потому, что президент «за». Кроме того, он считал, что в предложениях Горбачева содержится ряд позиций, которые могут быть выгодны США. Поэтому умный Шульц решил взять советскую форму и влить в нее американское содержание.
— Не беспокойтесь,— сказал он одному из главных своих противников Ричарду Перлу из Минобороны, — мы скажем «прекрасно» трёх этапному подходу, а затем ограничимся нашей программой первого этапа. Формулировки Горбачева делают «нулевой вариант» достижимым. Все остальное является подходом к нему.
С этого момента, пишет Шульц, я начал осознавать, что нулевой вариант по средним ракетам «должен стоять в центре наших усилий».24 января он пришел к президенту и сказал, что хочет создать межведомственную группу для выработки широкого подхода США к разоружению, имея в виду необходимость парировать советские инициативы. Он предупредил Рейгана, что американские политики против безъядерного мира. Президент удивился:
— Если какая— либо страна способна нанести первой удар, так это Советский Союз. Почему же тогда это не та проблема, от которой мы хотели бы избавиться?
Тем не менее, Каспар Уайнбергер и многие другие влиятельные лица в Вашингтоне были против договоренности с Советским Союзом, даже в отношении
146
Shultz G. Op. Cit. p.p. 701 — 703.
Вот в такой обстановке проходила выработка ответа Рейгана на Заявление Горбачева. Было подготовлено два расходящихся проекта. Один — группой Розалин Риджуэй из Госдепартамента, а другой — аппаратом Белого Дома. В итоге 22 февраля 1986 года посол США в Москве Хартман передал Горбачеву послание Рейгана, написанное его собственной рукой.
Суть его практически полностью отражала линию Шульца: не отклоняя прямо программу Горбачёва о запрещении ядерного оружия, выделить из неё наиболее привлекательные для США элементы, оговорив, что они не должны увязываться с другими частями этой программы.
В соответствии с этим Рейган сообщал Горбачёву, что его программа «представляет собой значительный шаг вперёд». Но выделялось и особо приветствовалось советское предложение о ликвидации ракет средней дальности в Европе с оговоркой, что такие ракеты должны быть уничтожены также на азиатской территории Советского Союза. А сокращение стратегических ядерных арсеналов Рейган обусловливал согласием СССР на осуществление программы СОИ и одностороннее сокращение советских обычных вооружений.
В общем, официальная реакция на предложение о безъядерном мире была весьма сдержанной, если не сказать больше. В одном только преуспел новый советский лидер: его предложение обсуждали на все лады газеты и телевидение всего мира. А разоружение в те годы было одной из самых модных тем на страницах печати. Её опережали только секс и шпионские скандалы. Так что тут Горбачёв попал в точку. Если только в этом был его замысел.
МИ НЭ ВРЭМЕННОЕ ПРАВИТЭЛЬСТВО
Перед отъездом делегации в Стокгольм меня вызвал Шеварднадзе. Отношения наши после сражения на Пятерке складывались как нельзя лучше — он снова улыбался, шутил и стал даже называть по имени. Начали мы с директив, но времени они много не заняли. Неожиданно, отодвинув их в сторону, министр сказал проникновенным голосом:
— Как Вы оцениваете результаты Пятерки? Помогут ли они Вам, как переговорщику, в Стокгольме?
— Конечно, если бы не Заявление Горбачева, —ответил я, — нам никогда не удалось бы добиться подвижки по ВМФ. Это я прекрасно понимаю. Но, откровенно говоря, мне, как переговорщику, это мало что дает. Заявление сделано, перенос объявлен. Ну и что? Американцы выслушали это и молча положили уступки в карман. А в Стокгольме они мне скажут: это мы уже получили — что дальше? Нам же останется только упрекать их, что нет взаимности. Другое дело, если бы это решение поручили исполнять делегации в Стокгольме. Мы не дали бы согласия на перенос ВМС, пока не получили от них согласия на охват мерами доверия деятельности ВВС. Это были бы настоящие дипломатические переговоры.