Перемены. Адская работенка
Шрифт:
– Оторву их по одной, маленький сейдрмадр. – Гренделеныш сделал паузу. – В чем, если взглянуть на это с литературной точки зрения, есть определенная ирония. – Он оскалил зубы. – Я позволю тебе посмотреть, как я съем твои руки. Позволю увидеть, что я сделаю с этими суками, и лишь после закончу с тобой.
Боже, кажется, его желание могло исполниться.
Он схватил мою левую руку, и от боли в вывихнутом плече мир перед глазами побелел. Сражаясь с агонией, я выхватил из кармана плаща щетку Элизабет Брэддок
Взревев, он отшвырнул меня к ближайшей стене.
Это причинило боль. Сильную.
Я бесформенной кучей сполз на пол. Поле зрения сузилось и начало темнеть.
Тем лучше – меньше поводов отвлечься. Теперь осталось только правильно выбрать время.
Из входа в туннель над моей головой донесся звук, странный завывающий ропот, многократно подхваченный эхом.
Разъяренный гренделеныш вырвал щетку из своего плеча и отбросил прочь, но, заслышав звук, повернул уродливую башку в направлении его источника.
На заклинании, которое мне предстояло произнести, я сосредоточился так, как не сосредотачивался ни на чем в жизни. У меня не было круга и второго шанса, зато имелось множество отвлекающих мелочей.
Странный звук превратился в воющий хор, словно полсотни ленточных пил работали в атмосфере гелия, и из туннеля вылетел Мыш, а за ним по пятам несся живой ураган малков.
Пес взвился в воздух, и малки последовали его примеру, твердо намереваясь не дать добыче уйти. Мыш с визгом приземлился на гигантское гнездо. Малки посыпались за ним, яростно завывая, десятки злобных глаз сверкали в свете факела. Некоторые спрыгнули, другие стекли по грубым ступеням, третьи сиганули вперед, вонзили когти в камень дальней стены и съехали вниз, словно пожарные по шесту.
Я выпустил заклинание.
– Бесполезные паразиты! – загремел гренделеныш, чей голос по-прежнему звучал слишком высоко. Он указал на меня, потрепанного человека в длинном кожаном плаще, и проревел: – Убейте чародея! Или я сожру вас всех и костей не оставлю!
Малки, которых теперь подстегивала не только злоба, но и страх, не заставили себя ждать. Я сражался, однако их было более трех дюжин, а кожаный плащ прикрывал не все мое тело.
Мелькнули клыки и когти.
Брызнула кровь.
При виде нее малки обезумели.
С криком я бешено замахал обеими руками, убив пару малков, но не в состоянии защитить себя от всех этих зубов. Гренделеныш повернулся к беспомощной Элизабет.
Это оказалось чертовски сложно – пытаться развязать перепутанные веревки, одновременно удерживая в голове иллюзию. Монстр, выглядевший как я, яростно боролся, царапая и молотя атаковавших малков. Не слишком помогало и то, что Элизабет вновь закричала, – спасибо личине гренделеныша, которым я прикинулся. Что ж,
– Мыш! – крикнул я.
Верещащий малк пролетел над моей головой и разбился о стену.
Пес подскочил в тот момент, когда я освободил девушку. Я показал на нее и велел:
– Выведи ее отсюда! Бегом! Пошел, пошел, пошел!
Элизабет понятия не имела, что происходит, однако последние слова до нее дошли. Она помчалась к лестнице. Мыш не отставал, и, когда малк попытался прыгнуть на обнаженную спину девушки, пес перехватил тварь в воздухе, как фрисби в парке. Рычание, движение челюстей. Шея малка сломалась с громким треском. Пес бросил его и поспешил дальше.
Схватив посох, я побежал к Гард. Малки еще не заметили ее. Они продолжали трепать гренделеныша…
Вот дерьмо! Я отвлекся. Монстр вновь стал самим собой, и я тоже.
Развернувшись, я сфокусировался на огромной груде обглоданных костей, вытянул посох и проорал:
– Съешь-ка это! Forzare!
Сотни фунтов острых белых осколков обрушились на гренделеныша и малков. Я швырнул их сильно, сильнее, чем монстр кинул в меня камень, и костяные снаряды рвали тела на части, словно пули.
Не дожидаясь развязки, я подхватил все еще горящий факел и бросил в кучу тряпок, окровавленной одежды и старых газет. Ворох мгновенно вспыхнул, и потянуло удушливым дымом.
– Поднимайся! – крикнул я Гард.
Одна половина ее лица посинела и опухла, и она сломала руку – кость предплечья проткнула кожу. С моей помощью Гард, шатаясь, поднялась на ноги, оглушенная и задыхающаяся от дыма, который затенял свет. Я отвел ее к ступеням, и даже в нашем потрепанном состоянии мы поднялись по ним с рекордной скоростью.
Оглушительный хор ревущего гренделеныша и завывающих малков немного затих – начало сказываться действие дыма. Потоки воздуха текли в туннеле, превращая его в каминную трубу. Я снова зажег амулет, чтобы осветить дорогу.
– Подожди! – выдохнула Гард, когда мы прошли пятьдесят футов. – Постой!
Она потянулась к карману пиджака, где хранила маленькую костяную коробочку, но не смогла достать ее здоровой рукой. Пришлось мне помочь.
– Треугольник, с тремя линиями поперек, – сказала она, прислоняясь к стене. – Найди его.
Я рылся в маленьких костяшках для скребла, пока не нашел подходящую.
– Эта?
– Осторожно! – рявкнула Гард. – Это руна Разделения.
Она выхватила у меня квадратик, сделала пару шагов в сторону пещеры гренделеныша, пробормотала что-то себе под нос и разломила руну. Последовала вспышка густо-алого света, туннель задрожал и застонал.
– Бежим!
И мы побежали.
Потолок за нашей спиной с грохотом обрушился, запечатав малков и гренделеныша в едкой дымовой ловушке.