Перемены. Адская работенка
Шрифт:
– Вот сукин сын! – процедил я. – Возьму и зашвырну его на середину озера Мичиган – посмотрим, правда ли, что дерьмо не тонет.
– С удовольствием пригружу его свинцом, – согласилась Мёрфи. Она выдернула из-под футболки амулет, который я дал ей, чтобы миновать мои обереги, и показала мне. – Надеюсь, мне не удастся тебя найти. Свяжешься со мной, если будет нужна помощь, ладно?
– Мёрф, – сказал я. – Если уж на меня ополчились фэбээровцы… тебе лучше держаться от меня подальше.
Брови ее рывком поднялись чуть выше – недобрый признак.
– Прошу
– С их точки зрения, даже то, что мы много работали вместе, уже подозрительно. А если ты будешь помогать мне и сейчас… Тебя же без значка оставят. Да ты и сама прекрасно это понимаешь. А может обернуться и хуже. Тебя могут за решетку засунуть.
Недоброе напряжение, ощущавшееся в ее чертах, как-то разом исчезло.
– Господи, Дрезден! Ну ты и балда!
Я тупо заморгал.
– А если я пойду с тобой, – объяснила она, – я запросто могу оказаться в могиле. Это тебя, похоже, волнует гораздо меньше.
– Ну… – пробубнил я. – Я…
– Я сама выбираю, где мне биться, Дрезден. Не ты, а я. – Она смерила меня спокойным взглядом. – Позволь изложить это в понятиях, способных пробиться в твою тупую башку: мой друг собирается спасти ребенка от монстров. Я иду с ним. Друзья поступают только так, Гарри.
Я кивнул и помолчал немного.
– Я тебя знаю, Кэррин, – произнес я наконец. – Смерть в бою за правое дело ты не сочла бы страшным концом. Ты понимаешь, что такое возможно, и подготовила себя к этому. – Я сделал глубокий вдох. – Но если у тебя отберут бляху… Я же знаю, что значит для тебя твоя работа. Ты будешь умирать, только медленно. Не уверен, что смогу спокойно смотреть на такое.
– Поэтому исключишь меня из игры? А то, чего я хочу, не считается?
– Не знаю, – признался я. – Возможно.
– А решение принимаешь ты?
Я подумал.
– Нет.
– Правильный ответ, – хмыкнула она, кивнув. Рука ее как бы невзначай коснулась выпуклости амулета под футболкой. – Звони.
– Позвоню. Или попрошу кого-нибудь. Но свяжусь.
– Мне тут пришло в голову, что кто-нибудь, кто мечтает причинить тебе боль, может начать с твоих друзей. Как мне проверить, от кого придет сообщение?
Я покачал головой. Чем дальше, тем больше мне начинало казаться, что я не застрахован от прослушивания даже здесь, у себя дома. Мое жилье защищено оборонительной магией, однако на свете хватает людей, да и нелюдей тоже, у которых больше опыта, сил или хитрости.
– Если мне придется передавать тебе весточку с посыльным, я постараюсь, чтобы ты не сомневалась, от кого она.
Мёрфи молча выслушала мой ответ. Потом медленно обвела комнату взглядом, словно высматривая невидимого соглядатая, и кивнула:
– Ладно. Смотри, Гарри, не задерживайся здесь надолго.
– Угу, – отозвался я. – Да ты не беспокойся обо мне, Мёрф.
Она сморщила нос:
– Думаешь, я только о тебе беспокоюсь? У тебя здесь припрятан по меньшей мере один обрез, а уж в лаборатории, голову даю на отсечение, полным-полно незаконных штуковин. И если они хотят повесить на тебя ярлык
Я громко застонал. Мёрфи говорила дело. У меня в квартире действительно хранилась пара единиц незарегистрированного и вообще запрещенного законом огнестрельного оружия. Мечи (с большой буквы «М»!) тоже оставались пока в лаборатории. А еще там хранились кое-какие материалы, которые, с точки зрения властей, мне иметь никак не полагалось, – например, небольшое количество обедненного урана. В общем, такого, что ясно указывало на подозрительную сущность Гарри Дрездена.
Да и обереги, охранявшие мое жилье от непрошеных гостей, оказались как нельзя некстати. Конечно, если кто-то спустится по ступенькам и постучит в дверь, даже подергает дверную ручку, не случится ничего страшного. Но всякого, кто попытается взломать дверь, ожидает некоторое потрясение. Примерно в семьдесят тысяч вольт потрясение – столько я закачал в обереги у двери. Получить прямой удар молнии, конечно, неприятно, но это только первая линия обороны. С тех пор как ко мне в гостиную пыталась ворваться целая армия зомби, прошло не так много времени, и мне не хотелось испытать подобное еще раз.
Вот только мои обереги не умеют отличать зомби или сбрендившего вампира от введенного в заблуждение агента ФБР. Они просто тупо реагируют на всякого, кто попытается ворваться в дом. Придется отключить их, прежде чем кто-либо пострадает. А потом убрать из дома все мало-мальски подозрительные предметы.
Адские погремушки! Можно подумать, у меня без этого мало забот. Я потер пальцем переносицу, под которой уже зарождалась головная боль.
– Только этого мне и не хватало. Вот почему она все это провернула.
– Кто и что провернул, и зачем?
– Графиня Арианна из Красной Коллегии, – пояснил я и наскоро посвятил Мёрфи в суть происходящего.
– Но это на них не похоже, – удивилась Мёрфи. – Я хочу сказать, орудовать так, в открытую? Взрывать дом?
– Они проделывали нечто подобное в ходе войны, – возразил я. – Она обставила это как послание. Взорвала место моей работы на глазах у всего честного народа примерно так, как чародеи убрали ее муженька вместе с его штаб-квартирой в Гондурасе. И в придачу отвлекла мои внимание и силы, лишив меня потенциальной поддержки.
Мёрфи покачала головой:
– Однако при всей своей хитроумности она допустила одну ошибку.
– Правда?
– Еще как правда. Если она так умна, что ж она тогда не разнесла и тебя на куски вместе с домом?
Я кивнул:
– Угу. Так было бы, конечно, практичнее.
– Тогда почему она этого не сделала?
– Думаю, она хочет причинить мне максимум боли, перед тем как окончательно от меня избавиться.
Брови у Мёрфи поползли вверх.
– Только ради мести? Но это похоже на сценарий плохого фильма. – Она изобразила преувеличенно британский говор: – «Нет, мистер Дрезден. Я желаю, чтобы вы умерли».