Перемены. Адская работенка
Шрифт:
Я поклонился Эрлкингу, как я надеялся, по всем правилам придворного этикета.
– Благодарю тебя за комплимент, о король, – произнес я. – И хотя чистая случайность, а не умысел привел меня к твоему трону, я сражен тем радушием, с которым принимаешь ты нас, гостей своих, в твоих чертогах.
Эрлкинг склонил голову чуть набок, и губы его изогнулись в новой, полной радостного удивления улыбке.
– А… сдается мне, мои же слова обернулись против меня. Галантность не слишком мне присуща, так что, доведись нам с тобой сразиться на дуэли в хороших манерах, все преимущества были бы на твоей стороне. Однако же ум и сообразительность почитаются в этом зале не
При этих его словах по залу пробежал ропот: похоже, я совершил что-то совершенно неслыханное. Я ввалился в зал величайшего охотника Феерии, можно сказать, плюхнулся прямо к нему на тарелку, да еще с яблочком в зубах, а потом, воспользовавшись его же не совсем удачной – или удачной, это как смотреть – шуткой, потребовал от него оказать мне покровительство и защиту согласно древним законам гостеприимства.
Кажется, я об этом уже говорил: законы гостеприимства для этих типов – святое. Абсурд, если подумать, но это так.
Я почтительно склонил голову, боясь ляпнуть что-нибудь лишнее вроде «черт подери, не часто простому смертному удается обвести вокруг пальца фэйри». Пожалуй, это даже могло бы служить доказательством того, что я не полностью лишен дипломатических способностей.
– Я не желал бы злоупотреблять твоим гостеприимством дольше, чем это абсолютно необходимо, о повелитель охотников. С твоего позволения мы немедленно отбудем, дабы не беспокоить тебя далее.
– Не слушай его, о Эрлкинг! – выкрикнул чистый женский голос. Я без труда узнал Эсмеральду. – У него мед на устах и яд в душе, и он единственно помышляет обмануть тебя.
Эрлкинг повернулся к вампирской парочке – те до сих пор оставались на ногах, несмотря на все усилия нападавших на них гоблинов. Несколько секунд он молча смотрел на них, а потом, покосившись на павших гоблинов, наклонил голову.
– Охотники Красной Коллегии, продолжайте же. Я весь слух и внимание. Молю, поведайте мне все.
– Воистину эта добыча скользка, как угорь, – заявил Эстебан. – Обложенный со всех сторон, лишенный надежд на спасение, этот чародей избрал позорнейший путь, дабы избежать естественного завершения охоты. Злокозненно привел нас чародей сюда, в твои владения, дабы использовать тебя, о Эрлкинг, против своих собственных врагов.
– Охотясь на лису, не дай ей заманить себя в берлогу к медведю, – заметил Эрлкинг. – По моему разумению, каждый охотник должен помнить это.
– Отменно сказано, о король гоблинов, – сказала Эсмеральда. – Однако же этим своим действием чародей рассчитывает втянуть тебя в войну между своим народом и моим, ибо охотимся мы на него по повелению нашего короля и господина в рамках нашей праведной войны.
Эрлкинг сощурился и повернулся обратно ко мне:
– Я ничего не ищу от других существ, кроме возможности охотиться без помех и препятствий, как велят древние традиции. – В словах его я услышал скрытую угрозу. – Говорю тебе прямо и открыто, сэр Рыцарь, если слова этой охотницы окажутся правдой, сурово покараю я тебя и твою спутницу – так сурово, что об этом будут и через тысячу лет вспоминать лишь шепотом от ужаса.
Я поперхнулся. Подумал немного. Потом вскинул голову.
– Как Рыцарь Зимней династии, – спокойно заявил я, – даю тебе слово, что не имел таких намерений, приходя сюда. Чистый случай привел нас в твои чертоги, о Эрлкинг. Клянусь в этом своей силой.
Древний король пристально смотрел на меня, раздувая ноздри. Потом медленно запрокинул голову и кивнул.
– Что ж, наши в высшей степени хитроумные гости задали нам загадку, – пророкотал он, переводя взгляд с Ээбов
– Мой король, древние законы требуют свершить кровавый суд над ними всеми, – произнес очень крупный, очень мощный гоблин, сидевший за одним из ближайших к трону столов. – Они вторглись в наше королевство. Выставим же их головы над его вратами, дабы они служили напоминанием для тех, кто замыслит подобное.
По толпе гоблинов пробежал одобрительный ропот.
Некоторое время Эрлкинг обдумывал это предложение.
– Или же, – подал голос я, – это может привести к дальнейшему вмешательству. Красная Коллегия, несомненно, заметит исчезновение своих посланников, буде они не вернутся. Белый Совет чародеев тоже, заверяю тебя, примет мое исчезновение близко к сердцу. И это не говоря, разумеется, о реакции Мэб. Видишь ли, я только-только вступил в должность и еще не успел ей наскучить.
Эрлкинг махнул рукой:
– Нет, нет. Рыцарь честно поймал меня на слове. Они мои гости, лорд Ордулака, и я не уроню своей чести, нарушив древние обычаи. – Он прищурился. – Гм. Они мои гости. Возможно, мне стоит выказать к ним больше почтения. Возможно, мне стоит настоять, чтобы вы оставались моими гостями, чтобы вас развлекали, холили и лелеяли в течение следующих ста лет. – Он одарил меня улыбкой, от которой мороз пробрал по коже. – В конце концов, вы впервые посетили мое королевство. Надеюсь, вы поймете, что я сочту себя оскорбленным, ежели вы не позволите мне воспользоваться возможностью принять вас как подобает.
Ээбы переглянулись и в унисон поклонились Эрлкингу.
– О наш радушный хозяин, – сказал Эстебан. – Воистину ты оказываешь нам великую честь. Мы с радостью погостим у тебя столько, сколько ты сочтешь нужным.
– Гарри, – напряженно прошипела Сьюзен.
Ей не требовалось мне ничего объяснять. Даже несколько часов задержки означали верную смерть Мэгги.
– Наш многоуважаемый хозяин, – сказал я. – Никто не может оспорить твоего права поступить с нами подобным образом, тем более учитывая… несколько неожиданный характер нашего визита. Я единственно прошу тебя принять в расчет мои обязательства по отношению к моей госпоже Мэб. Передо мной стоит задача, не терпящая отлагательств, и она повелела мне завершить ее как можно быстрее. Эта задача связана с событиями, происходящими в смертном времени, и, если ты настоишь на своих правах хозяина, это может поставить под сомнение мою честь. Случится то, чего тебе как хозяину никак не хотелось бы.
Эрлкинг бросил на меня взгляд, в котором раздражение мешалось с иронией.
– Редкие из Зимних Рыцарей обладали мечами столь острыми, как твой язык, парень. Однако же предупреждаю тебя: произнеси имя твоей госпожи в третий раз – и тебе не понравится то, что за этим последует.
Об этом я как-то не подумал. Адские погремушки, а ведь он дело говорил. Произносить вслух имя Мэб здесь, в Небывальщине, – значит просто-напросто призвать ее. А в этом случае она не только стала бы нарушительницей границ чужого королевства, к тому же, возможно, более уязвимой во владениях другого правителя, но и изрядно рассердилась бы на одного слегка перегруженного проблемами чародея за беспричинный вызов. Да и само по себе пребывание в непосредственной близости от столь сильных властителей может оказаться опасным, даже смертельным.