Переплавка
Шрифт:
— Ну, не было.
— Значит, дело в тебе, а не в оружии. Был бы ты рабом по жизни, так сразу бы согласился. А если не раб, то есть оружие или его нет, никакой роли не играет.
— Нет играет, — заспорил Серёжка, вспоминая слова Игоря. — Потому что оружие придает силы. Помогает не ломаться.
— Вот это как раз и есть отговорка труса, — безапелляционно заявил Никита. — У них всегда все несчастья от того, что им чего-то недодали. То оружия, то свободы, то ещё чего-нибудь… А на самом деле всё это от трусости. Трус, он с оружием смелый потому, что думает, будто его оружия будут бояться, а значит, вместе с оружием будут бояться и его. А когда видит, что его не боятся,
Серёжка недовольно засопел. Потому что опровергнуть Никиту не мог, но всё равно был с ним не согласен. Хотя бы потому, что видел Игоря в бою и знал, что он точно не трус.
…Сипы атаковали школьный автобус верстах в трёх от Яснодольска, где дорога некоторое время проходила по дну неглубокой балки. На её склонах степняки и устроили засаду. Их было примерно полтора десятка, все вооруженные каким-нибудь огнестрельным оружием в дополнение к привычным саблям. Был у них даже ручной пулемёт. Его очередями-то они и остановили автобус: первая пробила колесо и задела мотор. Вторая убила на месте едва успевшего нажать педаль тормоза водителя.
— На пол! — крикнул первым сориентировавшийся Игорь, выдирая из кобуры свой ручной плазмомёт. Ребята посыпались на пол салона, а им на голову посыпались осколки стекла из разбитых окон: по неподвижному автобусу сипы открыли огонь из винтовок и пистолетов-пулемётов.
Игорь в одиночку отстреливался, первым же выстрелом уложив на месте пулемётчика (ручной автоматический плазмомёт «Тула-Баранников», сокращённо ТБ-98 на короткой дистанции и в умелых руках — пострашнее любого пулевого оружия), потом ещё троих, а потом через разбитое окно выскочил наружу — отвлекать врагов на себя. Трус ни за что бы так не поступил, тут и говорить нечего.
Да и сам Серёжка не уверен, что рискнул бы приподняться, не будь у него с собой ножа. А так, сжимая в повлажневшей ладони рубчатую пластиковую рукоятку, он распрямился и увидел прямо перед собой за разбитым окном бородатую рожу сипа с налитыми кровью глазами. Тот, похоже, собирался забраться внутрь, но только в последний момент заметил торчащие из рамы острые осколки: ни рукой не ухватиться, ни голову сунуть, без риска порезаться. А тут ещё вдруг мальчишка какой-то нарисовался.
Какое-то мгновение, показавшееся Серёжке целой вечностью, они пялились друг на друга, а потом мальчишка, словно стряхнув с себя наваждение, ожил, обрел способность двигаться и метнул нож. Клинок попал точно, куда и хотелось: непросто в горло, а точно в сонную артерию. Алая кровь брызнула вперёд тугой струей, совсем рядом с Серёжкиным лицом, даже задев горячими каплями ухо. Сип захрипел, конвульсивно дернулся и протянул вперед правую руку с зажатым в ней пистолетом-пулемётом. Серёжка ухватился за его обеими руками, с силой дёрнул, а потом развернул дулом к врагам и длинной очередью скосил двух сипов, бегущих к автобусу. А потом ещё и третьего, того самого, что подсаживал наверх убитого ножом, а теперь в панике метавшегося возле автобуса.
Всех остальных перебил Игорь из своего плазмомёта.
— Выходите, быстрее! — скомандовал он, кода убедился, что враги мертвы и детям ничто не угрожает. Ребята быстро выскочили из автобуса. Не все. Ленка не двинулась с места, так и осталась сидеть в кресле, потому что была мертва: девочка не успела пригнуться, когда начался обстрел, и в её голову попала пуля.
— Надо связаться со службой безопасности, сообщить, — Игорь спрятал плазмомёт в кобуру, поднес к лицу руку. — Чёрт, комбрас из строя вышел.
Серёжка тут же попытался использовать свой коммуникационный браслет, но безрезультатно. Нет, аппарат не сломались, все автономные функции работали нормально, но дальняя связь оказалась недоступной, словно одновременно вышли из строя и станции ретрансляции и резервный спутник связи.
Та же беда приключилась у всех остальных.
— Ладно, дойдем до Яснодольска пешком, тут рядом совсем, — решил Игорь, внимательно оглядев ребят. Большинство ещё не пришло в себя от шока внезапного нападения, но никто не плакал, а уж тем более не потерял голову. Лишь у самых младших — семилетних близняшек Толи и Поли глаза были, как говорится, "на мокром месте". И всё. Жизнь колонистов на Сипе была полна опасностей, дети с самого раннего возраста привыкали к виду крови и смерти. Если бы кто-то и захотел, то не смог бы их от этого оградить, разве что в больших городах, которых на планете было аж целых три штуки, но никак не на хуторах и в маленьких городишках. Но родители и не ограждали, потому что другого способа выжить в полном опасностей мире, кроме как знать эти опасности в лицо не существовало.
— Все за мной, не отставать! — скомандовал Игорь и направился вверх по склону балки. Но, поднявшись до его гребня, понял, что планы придется менять.
Яснодольск действительно был совсем недалеко, каких-то три с небольшим километра, но в нем шел или может даже уже закончился бой. До ребят доносился треск винтовочных выстрелов, перемешанный со скороговорками автоматов и пулемётов. К небу поднимался чёрный дым от многочисленных пожаров. А главное, городок находился в плотном кольце осаждающих. Насколько хватало глаз, вокруг города растянулась бурлящая толпа сипов.
Проскочить через вражеские порядки среди бела дня нечего было и думать, да и было ли куда проскакивать.
— Назад, к автобусу! — скомандовал Игорь. — Разобрать оружие и патроны.
Когда приказ был выполнен, он приказал ребятам построиться и объявил:
— Что происходит, вы видите сами. Я пока что знаю не больше вашего. В Яснодольск нам идти нельзя, наши наверняка держат оборону в центре города, но нам мимо этих тварей туда никак не пробраться. В степи оставаться тоже нельзя: могут найти раньше, чем войска их рассеют. Поэтому будем отходить к лесу, в него они не сунуться.
Сипы лес не просто не любили, они его по-настоящему боялись. До того, как на планете появились колонисты Русской Империи, аборигены кочевали по Великой Степи, пасли огромные стада, городов не строили, и даже торговля у них была самая примитивная. Глядя на переселенцев сипы постепенно прониклись прелестями цивилизации, торговля расширилась, а некоторые племена стали оседать на одном месте, приобщаясь к земледелию. Но к лесам продолжали относится подозрительно: так и не научились бороться с лесными хищниками, которых там водилось огромное множество. Плюс, лес, он и есть лес, по нему на трапах (так сипы называли местных аналогов лошадей) не поездишь. Да и ориентироваться они в зарослях, похоже, толком не умели.
Так что там преследования можно было не опасаться. Другой вопрос, что ребятам хотелось совсем не спрятаться от врага, а сражаться с ним и уничтожать. Но Серёжка понимал, что в открытом бою они из себя силы не представляют. Тем более понимал это и Игорь, ведь он был не просто старшим, а специально обученным и подготовленными лидером. Раз он сказал отходить к лесу, значит, нужно именно так и поступать.
— Сейчас двигаемся к станице Тенистой, до нее по карте пять с половиной километров, — добавил Игорь. — Если казаки её удерживают, значит, присоединимся к ним. Может быть, у них есть связь. Вопросы есть?