Переполох в Небесных Чертогах
Шрифт:
– Сэр, – поднялся один из офицеров, – а что известно о тех, кто напал на нас в подпространстве?
Кросби вздохнул.
– На данный момент о них почти ничего не известно, – проговорил он. – Этот профессор сказал мне, что работает над этим вопросом и пока у него нет четких сведений. Но, в принципе, ясно, что это тоже пришельцы.
– А как мы сможем справиться с ними, сэр?
– Честно говоря, пока не знаю. Сейчас наша главная задача – уничтожить базовый корабль чужаков. Когда корабли будут отремонтированы, мы немедленно займемся этим, что бы там ни говорили пираты. И на этот
– Но как мы сможем уйти, если подпространство закрыто?
– Мы можем уйти и обычным ходом, – ответил Кросби. – Разумеется, это займет гораздо больше времени, но выбора у нас нет, – он замолчал, ожидая новых вопросов, но больше никто ни о чем не спрашивал. – Что ж, – сказал майор, – пока все. Я лишь хочу напомнить, что мы находимся на базе пиратов и необходимо не забывать об опасности, которая присутствует постоянно. Что угодно может прийти в голову этим бандитам, поэтому мы все время должны быть начеку. Следует помнить, что мы представляем военный флот Галактики, и не якшаться со всяким сбродом. Это все-таки пираты, а не цивилизованные люди – не стоит лишний раз дразнить их. Именно сейчас мы не готовы к серьезным действиям, и лучше вообще держаться подальше. Проследите в этом плане за личным составом. А капрал Горквес, затеявший пьяную драку в кабаке, еще посидит у меня на гауптвахте, когда мы вернемся домой.
Узнав, что Ворвуд и Гинзл беседуют с Наблюдателем, Рэнг тоже решил отправиться туда. Когда он зашел в палатку, Ворвуд пытался выяснить у Наблюдателя периодичность появления истребителей чужаков, как долго они создаются в базовом корабле и вообще сколько времени нужно, чтобы возродить один истребитель.
– Нет никакого времени, – ответил на это Наблюдатель.
Ворвуд заметил приход Рэнга, но лишь бросил взгляд в его сторону и продолжил разговор.
– Что? – не разобрав ответа, переспросил он.
– Нет ни времени, ни пространства, – пояснил Наблюдатель. – Существует лишь одно мгновение, которое не занимает нисколько места.
Ворвуд понял, что не ослышался. Только от этого не стало легче.
– Ну ладно, – сказал он, – то, что нет пространства, я еще могу понять. Вы считаете окружающее лишь изображением, и, соответственно, по-вашему, ничего вокруг не существует. Но как это – нет времени?
– Его не может быть, – ответил Наблюдатель, – поэтому его нет.
– Так, – Ворвуд размышлял над этими словами, но не столько над ними, сколько о том, с какой стороны подойти, какой задать вопрос, чтобы Наблюдатель дал хоть более или менее понятный ответ, потому что до сих пор его слова воспринимались как полный бред. Но Ворвуд знал, что это лишь выглядит как бред, а на самом деле содержит смысл – опыт общения с Наблюдателем показывал, что тот все же не дает пустых ответов, нужно только понимать их.
Рэнг, появившийся в середине разговора, пока не слишком разбирал суть происходящего, просто сел в кресло рядом с Гинзлом и стал слушать.
– Возможно, вы называете временем что-то другое, – проговорил Ворвуд. – Ну вот, например, сколько прошло… не знаю, минут, часов, циклов – или что там у вас – с момента вашей последней
– Нисколько, – ответил Наблюдатель. – Этого просто не было.
– Как это не было? – опешил Ворвуд. – Но вы же нападали на нас.
– Это только память, – сказал Наблюдатель. – Мы лишь помним об этих событиях, а на самом деле они не происходили. Существует лишь одно мгновение – то, что сейчас.
– Вот это да! – в изумлении произнес Ворвуд. – Но как же тогда вы пришли сюда? Ведь раньше вас здесь не было.
– Мы не приходили сюда, – сказал Наблюдатель. – Все появилось так, как есть.
– Но вы ведь рассказывали о других цивилизациях, о других сражениях – вы же были там.
– Я говорил, что мы только помним об этом, – пояснил Наблюдатель. – Вы задавали вопросы, и я отвечал. Но это лишь память. Все появилось так, как есть, – повторил он.
– Откуда появилось? – ошеломленно спросил Ворвуд, пребывая в какой-то прострации, которая разверзлась внутри от таких ответов.
– Великое Ничто создало это, – потусторонним голосом произнес Наблюдатель.
Он придал голосу особенную глубину, и сказанное прозвучало весьма таинственно. Но Ворвуд вдруг все понял.
– Так вот в чем дело, – кивнул он. – Это опять ваши средневековые заморочки. Очередное поверье.
– Нет, – сказал Наблюдатель, – это как раз то, что есть. Великое Ничто – единственное, что существует на самом деле. И оно создало ощущения, те, которые мы испытываем сейчас. И в этих ощущениях заключается весь мир. Но они существуют лишь мгновение.
– А дальше?
– Нет никакого «дальше». Потому что нет ни времени, ни пространства.
– Хм…
Ворвуд думал, стоит ли продолжать расспросы на эту тему? С одной стороны, совершенно не хотелось разбираться в средневековых верованиях чужаков, но с другой – полезно узнать о противнике как можно больше. Тем более что такое важное суждение, как отсутствие времени, наверняка должно влиять на способ поведения пришельцев. Кроме того, все же хотелось бы выяснить периодичность появления истребителей и, соответственно, – атак. А без понятия времени это никак не получится.
– Ладно, – сказал Ворвуд. – Ну а как вы себе представляете это ваше Великое Ничто?
– Оно именно ничто и поэтому может создавать все, – ответил Наблюдатель. – Оно создало единственный момент наших ощущений, заполнив их окружающим пространством и памятью обо всех прошедших событиях.
– Угу, – кивнул Ворвуд, – значит, прошлое для вас так же не существует, как не существует окружающий мир.
Рэнг ерзал в кресле, слушая и стараясь не мешать. Но потом все-таки не выдержал, видя, что Ворвуд всерьез воспринимает слова Наблюдателя.
– Нэд, – как мог более сдержанно проговорил он, – по-моему, это чушь.
– Вообще-то не совсем, – вздохнув, отозвался Ворвуд.
– Н-да? – Рэнг с хитрой усмешкой посмотрел на него. – Хочешь, сейчас я разрушу эту их философию? Вот смотри, – он поднял один палец, – это одно мгновение, – потом второй, – а это другое. Ну что, – подмигнул он Наблюдателю, – сколько прошло мгновений?
– Нисколько, – ответил тот. – Есть только то мгновение, которое мы ощущаем сейчас. Все остальное – лишь память.