Перевод Гоблина
Шрифт:
– Почему, Шалунья? – играет в трубке мужской голос.
– Это просто аморально. Я имею полное право отказаться от такого разговора.
И она отключается от линии, достает из сумочки пачку сигарет, выходит в курилку. Там Джулия.
Руки Софы трясутся от негодования.
– Опять с замашками педофила! Сегодня второй.
– Чего просит?
– Гоблин! Рассказать, как я была маленькой девочкой и меня подбрасывал какой-то мужик где-то в гостях…
В курилку заглядывает Валерий Яковлевич.
– Сегодня
Валерий Яковлевич принимает чашку чая от услужливой Джулии.
– Ну, ответ прост – отключаешься без комментариев.
Он внимательно смотрит на Софу.
– Соня, а может быть, Вы все-таки уволитесь? Вы еще молодая – к чему Вам такой экстремальный опыт?
– Я уже объясняла Вам, Валерий Яковлевич… Вы меня прогоняете?
– Нет, не прогоняю. Вы хотите быть смелой девушкой, – я это уважаю.
– А если бы Вы сейчас были студентом?
– Как психолог отвечаю – я бы тоже пришел сюда работать…
Джулия подхватывает с улыбочкой:
– Ну да, нам мальчиков-студентов очень не хватает…
– Я бы то же самое сказала.
– Но на практике получаются одни слезы. И дело не в педофилах.
– Я так хочу быть умной, интересной загадочной женщиной… Я не хочу, чтобы мне звонили педофилы и торчки. Я хочу быть секси, но секси по-настоящему!
– Вы знаете мою точку зрения на эти вещи. Ну какая Вы секси, Соня? Примерно до 28 лет женщина не может быть секси по-настоящему. Она не понимает, что такое секс…
– Ну, почему так? Почему?
Вообще, ей надо бы поучиться у Марианны. Марианна на линии спокойна как удав. Марианна обычно не теряет времени даром, разгадывает кроссворды «Для любимых хозяюшек». Хотя мужской голос терзает ее уши о-го-го как!
– Не называй меня «малыш», сколько раз повторять!
Марианна вписывает «сода».
– Хорошо, малыш!
– Не называй меня «малыш», сука! Я теперь вырос, я крепкий парень!
– Поздравляю.
Вписывает «соль».
– И теперь я хочу поставить тебя в угол без трусов и накормить манной кашей за все, старая калоша!
– О, какой ты грозный!
– С комочками! Как кормила меня ты – и стучала по затылку!
– С комочками… По затылку… Было дело, было…
Вписывает «лук».
– Я увижу во всей красе твою жирную задницу, за которой я плелся всю жизнь – то из детсада, то из школы… Она дряблая, как картошка…
– Согласна, за эти годы я несколько подурнела… Но как окреп ты, внучок!
Вписывает «укроп».
Короткие гудки, связь прервалась. Марианна, пожав плечами, выходит в курилку.
– Опять этот псих.
– Какой псих?
– Ну, «внучок». Взял сегодня отгул.
– На заметку женщинам, – поучает Валерий Яковлевич. – Что такое в данном случае геронтофилия? Ненависть к авторитарной бабушке, которая копилась с детства, по мере взросления приобретала сексуальную окраску – и теперь переросла в такой навязчивый синдром.
– От любви до ненависти один шаг, – философствует Джулия. – Обратное тоже правильно.
Марианна раздражена (но не более):
– Но сколько можно проделывать такую похабень с бедной бабулей? Уже второй год! При этом я должна есть манную кашу – и обязательно с комочками.
В кабине Ирины не так душно как в других, она несколько больше.
Валерий Яковлевич кладет перед Ириной письмо. Негромко говорит:
– От заказчика. Я так понимаю, сценарий номер три… Не подкачаешь? Твоя зарплата возросла в четыре раза.
Ирина открыла письмо, выпала кредитная карточка.
Она читает сценарий, глаза ее останавливаются на следующей фразе: «Я хочу, чтобы ты дорого и гламурно оделась, деньги прилагаются».
Ирина засовывает письмо и кредитку обратно в конверт.
– Игорь, Светочка дорогие! Я с вами на линии уже полтора часа… Я хочу немного отдохнуть.
– Конечно, ты такая трудяга! Можно нам позвонить завтра? Мы уже не можем в постели вдвоем, ты теперь – наша третья…
– Хорошо. Света, не забудьте про бонусы, которые вам полагаются как нашим постоянным клиентам.
Джулия ставит перед Ириной чашку кофе, пирожные.
– Твой заказчик – просто добрый волшебник! Как я люблю щедрых мужиков! А кто их не любит?
– К гламуру у меня никогда не было вкуса… Даже не знала, что это может когда-то пригодиться.
– Не волнуйся, я помогу тебе одеться. Я тебя в такие магазины повезу, в такие магазины!
Тут уже крутится дылда Пенелопа.
– Может и нам по копейке перепадет…
– Закрой рот, дура!
– Я хочу с вами, девочки. Я просто угораю, как хочу с вами!
Она подозрительно оглядывает Эсмеральду:
– Опять обкакалась! Это от радости! Вот видите, даже Эсмеральдочка рада!
– Кто тебя заставлял красть собачку у клиента, – кто, тупица! Сначала она отдалась клиенту, а потом сперла у него собачку с недержанием стула! Это Бог тебя наказал!
– Неправда, это у нее такой шок на всю жизнь! Правда, Эсмеральдочка?
Подумала и добавила:
– А может и украла… Ой, какая я дурочка, правда?
Джулия наступает на нее.
– Ну что за вонь! Как эта сирота казанская может опустить всех за одну секунду! Всю жизнь портит всем праздник!
Начинает ее колошмать.
– Кто о чем, а она всю дорогу только о дерьме и вшивых копейках. Как ты меня достала! Нищая! Детдомовка! Попрошайка!
Пенелопа плачет:
– Она меня опять бьет! Я повешусь! Я устала от ее побоев!