Перевозбуждение примитивной личности
Шрифт:
– Понимайте как хотите! – засмеялся Костя.
– О, к нам в прямой эфир дозвонилась зрительница. Слушаем вас, говорите!
– Добрый вечер, уважаемые ведущие, добрый вечер, Костя! Это говорит Лида Сомова, помнишь меня?
– О, конечно, помню, Лидочка, рад тебя слышать!
– Я звоню из Волгограда. Костя ты не знаешь, как сложилась судьба Толи Говоркова?
– Лидочка, позвони мне, телефон тебе дадут редакторы, и я все расскажу!
– Спасибо, Костя, я рада, что у тебя все хорошо сложилось!
Ни Лиды, ни Толи Говоркова я не знала. Вероятно, это его соученики по театральному
Ничего не скажешь, удачно я включила телевизор! А Костя и вправду хорош. Темные волосы, светлые глаза… Кажется, они у него зеленые, в телевизоре не разглядишь, нос с легкой горбинкой и совершенно обольстительный рот, красивые сильные руки.
Я вдруг расхохоталась… если бы вчера еще мне кто-то сказал, что я буду размышлять о глазах и руках Кости Иванишина, я бы ни за что не поверила. Но чего в жизни не бывает. Однако неужели он действительно меня помнит, помнит свои чувства ко мне? Странно… Вероятно, я единственная не ответила на его чувства, и это задело его раз и навсегда? Похоже на то. А значит, и дальше надо держаться от него на расстоянии… А мне не все равно? Да ерунда все это, просто удобная отговорка для мужика, на которого все кидаются: я люблю некую Дину и отвяжись вы все. Мое сердце занято. Романтические идиотки еще пуще влюбляются в него, так что это и щит и приманка одновременно. По нему видно, что он сам ни одной юбки не пропустит… Как говорила когда-то Маруся, домработница Бахов: «Мне оно надо?»
Глава пятая
Здравствуй, Динь-Динь
Однако настроение резко поднялось, и я решила все-таки включить мобильник. И минут через пять он зазвонил. Ага, это опять рыжий!
– Алло!
– Дина, это Сергей!
– Добрый вечер!
– Какие планы на сегодня?
– Пока никаких.
– Может, увидимся?
Я замялась.
– Только не говорите, что не встречаетесь с незнакомыми мужчинами, что ничего обо мне не знаете. Я вам сейчас для знакомства все в двух словах расскажу, и это уже не сможет служить причиной отказа. Мне сорок три, в прошлом я военный моряк, сейчас занимаюсь программированием, у меня своя фирма, разведен, детей нет, в телохранители к Барсику попал благодаря родственным связям, его хозяйка – моя двоюродная сестра. Ну что еще? Ах да, самое главное – всю жизнь мечтал встретить такую женщину, как вы… Вот, пожалуй, и все!
Я засмеялась:
– Исчерпывающая справка! И изложено все с военно-морской точностью!
– Жажду узнать все о вас! Но не по телефону!
– Хорошо, что вы предлагаете?
– Предлагаю… пойти поужинать, хоть и понимаю, что это жутко банально. Вы голодная?
– Что?
– Ну вы сейчас умираете с голоду?
– Да нет, я недавно перекусила, а в чем дело-то?
– Вы ведь иностранка, да? Давно в Москве не были? Предлагаю для начала прокатиться на речном трамвайчике, поговорить, познакомиться, а уж потом где-нибудь приземлиться и поесть.
– А что? Я с удовольствием, сейчас ведь поздно темнеет… Мне ваша идея нравится!
– Вы где находитесь?
– В Луковом переулке.
– Это, кажется, на Сретенке? Тогда буду у вас через тридцать минут. Объясните, как вас найти.
– Не надо меня искать! Через полчаса я выйду на Колхозную, то есть на Сухаревку.
– Не хотите, чтобы я знал, где вы обитаете? Уверяю вас, если мне приспичит, я вас найду и под землей, предупреждаю сразу!
– Звучит угрожающе!
– Но в данный момент я не стану спорить, на Сухаревке так на Сухаревке! Вы из тех женщин, что всегда опаздывают? Тогда даю вам еще десять минут на сборы! Итак, через сорок минут! До встречи, Дина!
Ну и напор у этого бывшего моряка! Но я начала лихорадочно перетряхивать свой не слишком богатый гардероб. Я давно уже езжу с небольшим количеством вещей, а в Москву взяла с собой вдвое больше, чем обычно, и все-таки в какой-то момент мне показалось, что надеть мне совершенно нечего. Со мной давно уж такого не бывало. Как правило, я точно знаю, что надеть. Вечер довольно прохладный, и если кататься по реке, можно замерзнуть. Я надела брючный костюм в мелкую клетку и взяла с собой черную шаль, купленную в Мексике. Я очень ее люблю, она легкая, теплая, немнущаяся. А Додик, когда я ее надеваю, обязательно поет: «Гляжу как безумный на черную шаль, и хладную душу терзает печаль!» И добавляет: «Черт бы ее побрал».
Идя до Сухаревки, я думала: как давно я не ходила на свидания, собственно, с тех пор, как вышла замуж за Питера… А он умер уже пять лет назад. Не скажу, чтобы эти пять лет я жила монахиней, но как-то так складывалось, что на свидания ходить не приходилось. И даже вспоминать об этих «сексуальных контактах», как называет подобные отношения Додик, не хотелось никогда. Ведь не вспоминаем же мы о медицинских процедурах, которым иной раз приходится подвергаться. А уж если учесть, что действие происходит в родном городе, то ценность такого свидания возрастает вдвое, к тому же он хоть и бывший, но моряк, а это рождает в душе какие-то романтические завихрения… Черт знает что за мысли лезут в голову… какие-то забытые, я бы даже сказала, рудиментарные…
Рыжий стоял возле черного «сааба» и держал в руках букетик ландышей.
– Привет! – сказал он. – Я подумал, что розы в такой ситуации не слишком уместны, а вовсе без цветов прийти на свидание к такой женщине неприлично.
– Спасибо! Ох, какой запах…
– Поехали?
– Да! Куда едем?
– Думаю, сядем у Киевского вокзала и доплывем до гостиницы «Россия», а там поглядим.
– А ваша машина?
– У меня там водитель, он ее перегонит куда скажем.
– О, как все продумано!
Действительно, за рулем сидел немолодой, солидного вида водитель.
Мы вдвоем сели сзади, и сразу возникла какая-то неловкость. Чтобы ее разрядить, я спросила:
– А как поживает Барсик?
– Да вроде нормально. Стал есть. На забор не кидается. Сегодня утром даже поймал крота. А вы умеете обращаться с кошками…
– У меня дома два кота, и один вечно лазает на деревья, а спуститься не может. Вот я и наловчилась…
Он как-то смущенно рассмеялся. И куда девался его напор? Или он водителя стесняется? Тогда какого черта он с ним затеялся, проще было взять такси.