Перезагрузка

Лернер Марик Н

– Есть и 10, 5, 3, 2 и 1 копейка. Не знаю, как делается, но сердцевина из мельхиора, а по краям кольцо из латуни.

– Пресс мощный.

– Вряд ли в степи их много валяется. Прежние монеты могли где нарыть и здесь спускать. А эти только тут в ходу. Не так просто подделать. С золотом сложнее. Многие привозят для торговли всякие цепочки и колечки. Изделия вполне берут, только дешевле на треть. Стоимость украшения или красота в расчет не идет. Официально запрета принимать лом на вес нет, но не приветствуется. Серебро не берут. Вообще богато живут, свой бензин-керосин-мазут и соль. Мастерские имеются в Астрахани и поселках. Уж чего производят не знаю,

но не только чинят старые вещи. Степняки скот пригоняют, с реки и моря рыба всякая и станицы, не знаю уж что это такое...

– Деревня вроде только казачья. Ты ж слышала у них и звания какие-то странные.

– Ну пусть будет деревня. Везде, даже в мелких поселках в продовольственном отношении автономны. Есть какая-то баба, - с нажимом сказала, - главный казачий агроном, - смысл педалирования обоим был прозрачен. В Азии женщина была всегда на вторых ролях, а кое-где ее и за человека не считали. Без мужчины они могли оказаться вторым сортом. Здесь, похоже, можно было и в начальство пробиться, - заставляющая выращивать в каждом хозяйстве сразу пять-семь видов разных овощей и растений.

– От засухи или саранчи берегутся, - уверено заявила Марта.
– Так и надо.

– Тебе лучше знать, - согласилась Женя, с детства ненавидевшая работу в поле.
– Еще мне кажется не только от людей укрепления.

– А от кого?

– Да не знаю, - ответила с досадой.
– Он сболтнул кое-что случайно, а тут и вы вышли. Неудобно стало выжимать. Перерожденные.

– Ну и ладно, - подумав вынесла приговор Марта.
– Вот сотника и спросим, когда появится.

– Сильно он много с нами возится.

– Подозреваешь в чем?

– Да нет, - Женя пожала плечами.
– Просто странно. И что не забрал себе хоть что-то из нашего имущества. Разве не вправе?

– Может не все скурвились, - причем последнее слово произнесла на русском.
– Есть еще на свете нормальные мужики. А может все проще. Не особо нуждается в нашем самоваре, а всерьез копаться в телеге побрезговал. Шехтель сказал, он из самых первых и с войсковым атаманом приятели. А начальник штаба у того родной брат Стаса. Вот так, - сказала довольная, что и сама кое-что выяснила.

– А чего тогда по степи мотается?

– А ты чего вечно отбрыкивалась, когда мальчики лапать норовили?

– При чем тут это?!
– возмутилась Женя сменой темы.

– Подрастешь, - мудро заявила Марта с высоты своих двадцати трех лет, - поймешь. Кстати, - уже входя в хоздвор, - корова во что обойдется?

– Приблизительно под полторы сотни, - сразу ответила Женя. Она прекрасно помнила идею и как жалела Марта погибших животных в дороге.
– При обычном доходе от тридцать до восьмидесяти рублей в месяц. Ну верхняя планка для квалифицированных. В основном нижняя. Терпимо, мне кажется. На ярмарке найдем.

– А лошадь?
– подумав, спросила женщина. После приезда все уже не требовались. Достаточно парочки и можно затеять обмен.

– Полудикие кони, вроде взятых у казахов, стоят в районе сотни рублей. Объезженный четырехлеток как две коровы или пять баранов, или десять овец.

Он старательно вытер ноги, зная отношение хозяйки к грязи, получил одобрительный кивок вышибалы и прошел через питейный зал. Здесь собирались уставшие покупатели и продавцы, а также совершались многочисленные сделки. А также наливали что угодно. Крепкий чай из самоваров, квас с пивом, кумыс, легкое привозное вино, крепкие напитки, включая из старых запасов до Перезагрузки. Можно было и покушать неплохо. Соответственно посещали самые разные люди.

Поскольку заведение вне стен городка, практически все с оружием. Тем не менее, на его памяти стрельбы не случалось, а драки, выясняющих отношения, обычно проводились во дворе по определенным правилам и под наблюдением. За порядком следили строго, нарушение правил жестоко каралось. Участники поножовщины или мордобоя независимо от вины могли пойти под кнут, а убивший кого, независимо от причин в петлю. Прецеденты имелись, о чем каждый посетитель обычно в курсе.

Дом перестраивали под приезжих, но внизу осталось полуподвальное помещение. Здесь были жилые комнаты для серьезных людей. Большинство, если не в сильные холода, предпочитали оставаться в палатках или вообще на обычной кошме. В это время мало кто мог помешать, а стены в комнатах толстые и наружу ничего не доносится.

Его уже ждали, поприветствовав дружески. Представитель Самары был практически синий от набитых на коже синих картинок. Оренбургжец резко выделялся в любой здешней компании, будучи человеком в возрасте. При этом, несмотря на седину, крепкий как ремень и жилистый. Все трое были давно и неплохо знакомы. Хотя официальных должностей они не занимали, но фактически по выполняемым функциям были его аналогами. Внешняя разведка, а не как могли бы подумать по документам, некая охрана. Заодно, случалось, приводили приговор в соответствие, для угроз разного рода. Ловить удравших убийц входило в их обязанности. Поскольку такие никому не нужны и даже частенько опасны, иногда сотрудничали на данном поприще.

– Приблизительно здесь, - Стас показал на развернутой карте, - очередное побоище. Причем до того было еще одно. Тогда погибла семья и приняли за нападение обычного хищника.

В дороге они с казахами много чего обсуждали, но тема всплыла практически случайно. Мало ли с кем нынче неприятности случаются. Особенно при перекочевках. И люди могли попасться неприятные, и с соседями поссориться, и те же волчьи или диких собак стаи. Человеческая жизнь мало чего стоила не только в степи, одиночки почти перевелись. Да и узнавали о таких случаях с заметным опозданием. Связь оставляла желать лучшего. Разве казаки могли себе позволить устойчивую. У остальных в лучшем случае имелись работающие на близком расстоянии или самодельные радиостанции, частенько у тех же казаков и приобретенные. Не так много специалистов сохранилось и многие городки вне Астраханской области обзаводились купленными здесь. Тоже источник дохода, хотя и не особо полноводный. Войску выгодно было иметь постоянную линию и знать о происходящем вокруг, потому цену не заламывали. Два десятка радиостанций из крупных общин выходили в эфир регулярно. Имелись и более мелкие группы. Благодаря этому и засекли впервые убийцу, обратив внимание на исчезновение нескольких мелких ферм.

– Паршиво, - сказал татуированный.
– Вообще тогда ловить бесполезно. Прежде район можно было определить достаточно четко. Мы считали он двигается вдоль южноуральских гор на юг. Практически напрямую, от Перми до почти Оренбурга. Затем резко сворачивает на Самару и не доходя уходит на север. Теперь Поздняк порадовал нас уничтоженным кочевьем много южнее, уже в Казахстане. Сразу два неприятных вывода: не только в лесу, но и степи чувствует себя уверено и не боится отрываться от привычной обстановки. Очень вероятно территория, где уничтожаются мелкие группы и населенные пункты выглядит совсем иначе. Просто не всю информацию имеем. Ты смотрел на месте?