Персональное чудовище
Шрифт:
— Что-то важное? — прерывистым голосом спросила Соня.
— Ничего, что может быть важнее тебя, — отрезал Димы. Подхватил ногу Сони и закинул на свое бедро, и вклинился между ее ног, чуть приспустившись и упираясь стояком прямо в ее горячую влажную промежность. Теперь их разделяла лишь одежда Димы и ее трусики, которые уже промокли насквозь. Соня ощущала, как от возбуждения болят соски, груди отяжелели и стали сверхчувствительны, а влажные стенки влагалища непроизвольно сжимались и дрожали, чувствуя так близко горячий ствол Димы.
— Ди-и-им, — простонала
— Уоу! — выдохнула Соня, цепляясь пальцами за плечи Димы. — Вы…
— Еще раз выкнешь, и я выпишу дополнительное очко, Софья, — прохрипел Дима, усаживая ее на широкий полированный стол из красного дерева. — Ты и так серьезно проштрафилась, если помнишь, — и он сорвал с себя рубашку, даже не удосужившись расстегнуть пуговицы, которые с тонким звоном попрыгали по полу, разлетаясь в разные стороны. Следом полетела белая майка.
Дима встал между широко разведенных ног Сони, и точно таким же резким движением сорвал блузку с ее плеч, и отбросил в сторону. Проговорил:
— Это нам не понадобится.
Затем ловкими пальцами расстегнул ее бюстгальтер.
— Это тоже.
Дыхание Сони перехватило от его пожирающего взгляда на своей груди. Соски вмиг собрались в тугие горошины и на ореоле проступили крупные мурашки. Соня попыталась свести руки на груди, но Дима перехватил ее запястья и прижал к столу.
— Ну уж нет, барбариска, — оскалился Дима, поедая ее сочную грудь горящим взором. — Я уже ладони стер, мечтая о них, теперь ты меня не остановишь.
Затем опустил голову и впился в ее сосок горячими жадными губами и громко застонал, втягивая сосок глубже в нутро горячего рта. Соня тоже застонала, громко и высоко, выгибая спину, прижимаясь грудью еще теснее к Диме, пока он обсасывал горошину, обводя языком ореол и запоминая сладкий вкус Сониной кожи, который уже никогда не забудется. Отпустил руки Сони, и она тут же зарылась пальцами в его волосы, откидываясь назад, пока хриплые громкие стоны вырывались из ее горла, прося еще и еще болезненно-долгих втягивающих поцелуев. Лоно ее умоляло о ласках, моля чтобы Дима вошел в нее.
— Мое, мое, мое, — безумным тоном рычал Дима, покрывая ее грудь поцелуями, жаркими и голодными, слизывая золотинку с чувствительной кожи, пока его ладонь обхватила вторую налившуюся упругую грудь, сжимая пальцами мягкую нежную плоть, наслаждаясь их весом в руке, горячей кожей и ощущением трепещущегося сердца Сони под ладонью.
— Дима, я хочу-у-у, пожалуйста-а-а, — взмолилась Соня, скользя по столешнице и прижимаясь ближе к мужчине, вгрызаясь ногтями в его напряженные плечи.
Дима рывком приподнял Соню и одним движением сорвал и легкую юбку, и розовые трусики. Со стуком с ее ног слетели сабо.
— Кстати, это тоже лишнее, — отрывисто вставил он.
Тело Сони сотрясал озноб, но не от холода,
— У…тебя есть защита? — дрожащим шепотом спросила Соня. Хотя невыносимо было ждать еще хоть секунду, она не могла допустить их контакта без презерватива, тем самым подвергая любимого человека риску заражения.
— Чёрт! — прошипел Дима. Вытащил из кармана брюк пакетик, разорвал его, и Соня опустила взгляд ниже. Ее глаза расширились, когда она увидела дрожащий толстый ствол, который от собственного веса чуть подавался вниз.
— Не бойся, милая, я постараюсь осторожнее, — просипел Дима, и Соня облизала пересохшие губы. Он натянул презерватив и подошел вплотную к Соне. Обхватил ее за коленки и закинул ее ноги на свои согнутые руки, тем самым широко и бесстыдно раздвигая бедра и раскрывая блестящий от влаги вход.
— Дима, я… — пролепетала Соня, обхватывая его за шею и притягивая к себе.
— Да, Соня, я тут, — просипел Дима. Подхватил Соню под попу и резко, одним мощным толчком ворвался в нее, срывая голос в хриплый крик.
Такой же крик, но более тонкий и болезненный, сорвался с губ Сони, и Дима замер. Ощущая, как горячие стенки плотно и тесно обхватывают его член в тисках, Дима похрипел:
— Боже, Соня, у тебя был кто-нибудь до меня? Соня, посмотри на меня, пожалуйста. Открой глаза, любимая, — бормотал он, осыпая зажмуренные глаза Сони поцелуями, губами пытаясь сорвать эту боль, что исказила тонкие черты ее лица, стирая поцелуями слезы, что выкатывались из сомкнутых глаз, пока его дрожащие ладони гладили ее по напряженной выгнутой спине.
— Все хорошо, Дима, все хорошо, — проговорила Соня и распахнула глаза.
— Какого черта не сказала? Я бы… Господи… — просипел Дима, гладя пальцами по ее напряженным бедрам и помогая обхватить его за талию.
— Ничего, ничего, мне не больно, — бормотала Соня. Теснее свела ноги и неловко повела бедрами. Дима выпустил воздух сквозь зубы, когда ощутил, как его член скользнул по тесным стенкам.
— Тише, тише, милая, я так могу не сдержаться. Тебе будет больно, — прохрипел он, упираясь руками об столешницу и утыкаясь носом в шею Сони, поцелуями снимая влажный пот с нежной кожи.
— Дим, я хочу… — пробормотала Соня и еще раз качнула бедрами.
Дима громко простонал, чувствуя, как влажные стенки ласкают его раскаленный ствол, сжимая и выбивая дыхание из легких, и до белых костяшек сжал столешницу. Пот градом спускался по лбу и напряженным мышцам спины, пока Дима пытался не вырвать кусок из цельного дерева, если Соня не прекратит двигаться.
— Пожалуйста, Ди-и-им…, - еще она раскачка, которая сбросила цепи с его терпения, и хлестнула зверя огненной плетью, заставляя Диму обхватить каменными пальцами мягкие бедра Сони.