Перстень с трезубцем
Шрифт:
Ласло Михал, только что вернулся в замок с очередной поездки, сопровождая со своими воинами большое количество скота до города Надьсебен. Там он продал скотину саксонским скототорговцам, выручив при этом большую сумму денег.
По возвращении он любил внезапно появляться в Железной руке и въезжал не через главные ворота, а миновав ущелье, проходил по пещерам соляных рудников. И только тогда появлялся в крепости со стороны запасного входа.
Вот и теперь, отправив охрану, он заглянул в помещение, где варили соль. Михал обратил внимание на двух рабочих, копавшихся возле огромного чана с кипящей водой. Тот, что был наверху, возился с задвижкой, а второй рабочий, потеряв терпение, когда же напарник спустит воду, занялся чисткой желоба. В очередной раз он взглянул наверх и, не услышав команды напарника, присел на корточки, как вдруг, заслонка пришла в движение, и поток крутого кипятка хлынул по желобу прямо на рабочего. Ласло вовремя заметил опасность и, кинувшись к мужчине, оттолкнул его в сторону. Вода ошпарила их обоих, но не так сильно: рабочему обожгло ноги, а Ласло руку.
Срочно вызвали метра Эрно. Прежде чем он взялся осматривать ошпаренных, Михал отвел его в сторонку и что-то шепча, объяснил. Эрно удивленно взглянул на него и, по всей видимости, хотел возразить, но увидев нахмуренное лицо графа, согласно кивнул головой. Пока лекарь обрабатывал обваренные места каким-то вязким составом и накладывал повязки, Михал, улыбаясь, разговаривал с мужчиной.
– Ну, что брат, достанется нам от наших жен. Кто теперь кормить семьи будет?
– Заживет как на собаке, господин Михал, правда недельку-другую придется подлечиться.
– Ты почему не дождался команды напарника? Первый день работаешь что ли, зачем подставился?
– Это он виноват, не предупредил.
– Оба виноваты! Если еще раз подобное повторится, пеняйте на себя, – сказал он строго, но смягчившись, спросил, – дети есть?
– А как же, у нас с женой – дочка маленькая.
– А как звать жену?
– Фружиночка.
– Которая у бабки Марселлы жила?
– Жила, пока я ее замуж не взял.
– Если мне память не изменяет у бабки еще кто-то жил из девушек.
– Река. Она и до сих пор с ней живет, помогает по хозяйству. Говорили, что у Реки турки всех родичей вырезали, а ее добрый гайдук спас.
– Было дело, слышал, – кивнул Михал, затем дал указание управляющему, чтобы он помог пострадавшему, а сам в сопровождении доктора, пошел в замок.
Плохие вести, так же как и добрые, быстро перемещаются с помощью людей. Не успел граф зайти в башню, как ему навстречу уже спешила Этель. Увидев мужа с перевязанной рукой, она осторожно, чтобы не причинить боль, прикоснулась к его щеке губами.
– Здравствуй милый. Как же это случилось? Сильно обварило?
– Здравствуй ласточка, – приветствовал граф жену, целуя в губы, – пустое, скоро заживет.
Не поверив, она вопрошающе взглянула на Эрно.
– Не волнуйтесь госпожа Этель, ожог не опасный, я вот Вам мази оставлю, так Вы за мужем поухаживайте, – сказал доктор, успокаивая графиню.
Оставшись вдвоем, Этель спросила Михала:
– Как съездил? В пути все было спокойно?
– Все хорошо, деньги за скот выручил, так что обошлось без приключений.
– Есть, какие новости об отце? Ты виделся с Вашаром?
Михал помрачнел.
– Да родная, новости есть, и еще какие. Вашару удалось раскрыть убийц моего отца. Сам Андор чуть не погиб, им с графиней Жомбор удалось заманить барона Вадаша в замок, но он оказался проворнее, и ему удалось скрыться в подземелье крепости. Вашар мне такое сообщил… Понимаешь, Этушка, барон в течение месяца мучил моего отца пытками до тех пор, пока он не умер, затем его закопали. Я скоро поеду в Токай и заберу его останки, в нашем родовом склепе он упокоится рядом с мамой.
Слезы навернулись на глаза Этель.
– Михал, дорогой, мне очень жаль. Я всегда помнила о нем, как о добром человеке.
– Ну, не совсем он раньше был добр к людям, всякое случалось… Ладно, чего уж теперь, за последние годы своей жизни он действительно изменился.
– Он был справедливым, я замечала это по его поступкам.
– Да, Этушка, ты верно заметила, – Михал обнял ее правой рукой и губами прикоснулся к соленой от слез щеке.
– Что ты намерен делать? – спросила жена.
– Мне нужно собрать и вооружить людей, Вадаш Гаспар не должен покинуть земли Трансильвании. Хоть Вашар успокаивает, мол, барону не вырваться из подземелья, но чем черт не шутит. Если он выберется, то будет преследовать меня и графиню Жомбор. Ты знаешь, а ведь барон Вадаш и ее чуть не убил.
– Как!? Он же любит ее!
– Это была игра, ему нужна была не сама графиня, а ее титул и богатства, когда Гаспара вывели на чистую воду, он был в бешенстве и если бы, не подоспел вовремя Вашар, барон убил бы Ребеку. К тому же, стало известно, что Гаспар предательски отдал туркам графиню и ее отца – Иштвана Жомбора, и ему отрубили голову.
– Ужас! Так значит, барон виновен в смерти не только твоего отца?
– Да, милая, он и тебя продал Хаджи-бею. Вот, прочти это письмо, в нем ты все узнаешь.
– Мама моя милая, – закачала головой Этель, – как же его только земля носит. Я-то, что ему плохого сделала?
– Помнишь предостережение твоего отца на счет Вадаш Гаспара, он в письме упоминал о предательстве барона.
– Да. Ты думаешь, то обстоятельство как то связано с моим похищением?
– Несомненно. Барон решил отомстить семье Йо за оскорбление, некогда нанесенное ему твоим отцом. Вот так ты и оказалась в плену.
– Негодяй! – воскликнула Этель, прочтя письмо до конца, – какой же он гадкий человек. Чего добивается?
– Пока барон живет рядом с Австрией, ему нечего опасаться, а вот кое-кто из знатных людей Трансильвании, ему как кость в горле. Дай Бог, если он останется в подземелье, а то будет охотиться за нами и госпожой Илоной.
– Илоной? – переспросила Этель, – ты назвал ее Илоной?
– Да, теперь официально ее везде называют графиней Жомбор Илоной.
– Ты все-таки помог ей?