Первач
Шрифт:
Быстро мелькали деревья, оставаясь позади машины, летевшей вдоль леса над старым разбитым шоссе. Опять возникло неясное предчувствие. Что-то привлекло внимание Тихона, он всмотрелся в дорогу и увидел на заднем плане черное пятно. Оно постепенно увеличивалось и вскоре стало ясно, что пятно состоит из более мелких, похожих на кружочки, пятен. Они стремительно нагоняли гироплан.
Птицы!!!
Те же черные, как будто металлические.
Как только он понял это, жаром вспыхнуло внутри, под грудью. Он вспомнил боль, через которую прошел, и не сводил взгляда с приближавшихся птиц, казавшихся маленькой тучей.
«По
Только на миг ему стало неспокойно. А потом он мысленно согласился — пусть так и будет.
— Эй, ты чего там?! — донесся до Тихона голос Жихарева.
Следом он услышал голос сержанта Рогова:
— А ну, сядь!
Толчок заставил Тихона очнуться. Перед ним возникло лицо сержанта, тот грубо схватил его за воротник и развернул к себе.
— Говорю, сядь на место, ублюдок!
Сейчас, когда своим жестом Рогов перебил особый настрой, Тихон не мог видеть, что происходит снаружи, но чувствовал — птицы совсем рядом. Несколько секунд отделяют их от гироплана.
— Ты меня слышишь, тупая гнида?! — орал сержант, туго закручивая воротник на шее Тихона. Затрещала ткань.
Тихон резко подался к нему, и вместе они упали на пол. В то же мгновение несколько черных стрел пронзили корпус машины. Оглушительно лопнула броня, и сквозь широкие отверстия, в которые запросто можно было просунуть кулак, в темный салон ворвался молочный свет.
— Что это!!! — крикнул кто-то, и начался хаос.
От удара гироплан тряхнуло, он завихлял в воздухе. Пилотам удалось сбросить газ, после чего грузно, со скрежетом, гироплан упал на колеса, завертелся на дороге и слетел с обочины. Пропахав грунт брюхом, он накренился и скатился прямиком в лесок, ломая ветви. Сразу несколько угодили в турбины. В двигателях что-то оглушительно хлопнуло, и рев их разом прекратился. Голоса солдат и командирский рев офицера фоном доносились до Тихона сквозь монотонное гудение черных блестящих существ. Те птицы, что ударили в кузов, сделали свое дело и исчезли. Остальные все еще пребывали снаружи, образуя собой нечто вроде пчелиного роя, только огромных размеров. К Тихону вновь вернулось другое зрение, и он, как завороженный, сквозь борт гироплана, смотрел на рой, смирившись с тем, что птицы, вероятно, пришли по его душу.
Кто-то из солдат ударил его в плечо, заставив очнуться. Он осмотрелся. Федералы покидали машину. Выскакивая из нее, они палили из автоматов и пулеметов куда-то в лес и вокруг, не разбирая цели. Колошматили во все подряд, выбивая щепки из стволов деревьев, взметая камни с дороги.
«Куда же вы стреляете?» — хотелось крикнуть ему.
Часть солдат залегла вдоль обочины, другие прятались за кузов поврежденной машины. До Тихона вдруг дошло, что, кроме него, никто не понял, что случилось, и никто не видит этих птиц.
Одна из них отделилась от роя и направилась к нему, но промчалась мимо и очутилась в салоне, где сидела Амина, сжавшись от страха, и крепко держа младенца в руках. Следом остальные птицы начали влетать в салон. Амина их не замечала, как и никто вокруг. Облепляя девушку, рой загудел еще сильнее, образуя клубок, похожий на угольно-черный шар.
— Нет, только не ее! — закричал Тихон, так до сих пор и не поняв, что должно произойти дальше.
В этот момент клубок из птиц раскрылся, и вырвавшаяся
Когда глаза вновь ощутили свет, не прекращавшееся гудение заставило Тихона посмотреть вверх. Застывший в высоте черный шар дрожал и колыхался, будто живой. А внутри этого шара, уверен был Тихон, находился ребенок. Теперь он все понял. Птицы пришли сюда забрать младенца. Здесь, в Полосе, для этого не требовался круг света, который создала умирающая албаста.
Шар медленно тронулся с места и стал набирать скорость, двигаясь по направлению к разрушенному Иркутску. Через десять секунд шар исчез.
Тихон забрался в салон и сел на пол рядом с Аминой. Потормошил ее плечом. Девушка очнулась.
— Что случилось?! Я уснула?! — она заметила, что руки ее пусты. — Где он?!. Где ребеночек?!.
При всем желании Тихон не смог бы объяснить того, что видел. Он покачал головой. Амина прижалась лицом к его груди и беззвучно зарыдала. Очнулся Нусуп. Солдаты тоже постепенно приходили в себя. Они были настолько растеряны, что вначале не врубались в приказы майора Гузенко, единственного из них, кто не потерял самообладания, едва только способность к действиям вернулась к нему.
Федералы так и не поняли, что произошло с гиропланом, и кто осмелился напасть на них. Были огромные пробоины в борту, но в лесу и вокруг машины — ни гильз, ни осколков, ни каких-либо следов. Наперебой федералы выдвигали разные гипотезы, к которым приплетали партизан или скитников, но Тихону не интересны были их рассуждения.
О пропаже ребенка ему пришлось выдумать невероятную историю, которой военные поверили: дескать, из леса появился демон в серебристой шкуре и похитил ребенка. Собственно, он не соврал — все практически так и случилось. У него не было сомнений, что албасты и странные птицы действуют заодно.
— Не переживай, — шептал Тихон Амине, обнять ее, но не имея такой возможности. — Он в надежных руках! Я это точно знаю!
Уверенность его подействовала на девушку успокаивающе. Она улыбнулась, вытирая слезы. А Тихон внутренне готовился к тому, что скоро их разлучат.
Он слышал, как майор Гузенко вызывает базу, требуя машину. Человек на другом конце линии поинтересовался, живы ли пленники. И в этот момент у Тихона в голове возникло очередное необычное ощущение, будто в бесконечной дали он увидел фигуру человека, с которым говорил майор, и почувствовал его острый интерес в отношении беглецов. И Тихон понял, что ему, волей или неволей, придется встретиться с этим человеком. Хотя бы ради жизни своих друзей.
18. Допрос
В этот день он проснулся раньше обычного: темно было за крохотным окошком, что находилось в глубокой нише одиночной камеры под самым потолком. Привыкнув к местному распорядку, Злотников знал, что в этот час в коридоре особенно тихо. Но вот где-то громыхнула решетка, послышались шаги.
Пришли по его душу. Сейчас, как обычно, скрипнет засов кормушки на двери, и вместо того, чтобы получить свою пайку, он услышит:
— Злотников! На выход!
Но не свобода его ждет, а разговор с какой-то важной персоной. Ночью Тихона посетило предчувствие, что сегодня он, наконец-то, будет разговаривать с тем человеком, незримое присутствие которого ощущал во время подслушанного разговора.