Первая любовь
Шрифт:
Но в Филимоново ждал неожиданный удар. Машу я предупреждать о своем приезде не стал — хотел сделать сюрприз — тем же вечером приперся к ней с подарками и уже на подступах к дому Сорокина увидел Манюсю в крестьянских лапах Стрельникова. Сосед-маргинал, кажется, собирался слопать ее живьем, предварительно раздавив руками. Как?! Как это возможно? Почему они помирились… почему она ничего мне не сказала?! Но факт остается фактом. Они больше не в ссоре. И даже не друзья. Они целуются, как молодежь из неприличного американского фильма… И тут внезапно я ПОЧУВСТВОВАЛ!
Я вернулся в дом бабушки и написал Маше сообщение:
«Привет. Видел, вы с Глебушкой помирились… Почему ты ничего не сказала?»
Она не читала до двух ночи, я уже начал нервничать, но вот наконец появились долгожданные голубые галочки и Манюся стала печатать ответ. Это заняло у нее целую кучу времени.
«Привет. А должна была? Ты не спрашивал. Ты в Филимоново?»
«Да. Увидимся завтра?»
«Нет, прости, я не могу. Занята весь день»
«А когда ты сможешь?»
«Пока не знаю. Много дел с мамой»
«Выдели мне пять минут. Я заскочу утром. Во сколько ты встаешь?»
«Лучше тебе не приближаться к моему дому. Ничем хорошим это не кончится»
Вот оно что! Это любопытно!
Адреналин кипел во мне, и это наполняло воодушевлением. Наконец-то! Азарт, гнев, предвкушение… Эмоции, мм..!
«Понял. Но не думай, что я так просто отступлюсь;)»
«Денис, чего ты добиваешься?»
«Как чего? Общаться с тобой, дружить. Забыла, что ли?»
«Я не хочу с тобой дружить, извини»
«Почему?»
«Мне не нравятся методы, которыми ты добиваешься своих целей»
«Почему ты мне раньше не сказала? Я ведь к тебе приехал»
«В любом случае, Глеб против того, чтобы мы общались, и я не собираюсь ему перечить»
«Какая ты послушная! А если я с ним договорюсь?»
«Не договоришься»
«Вот увидишь!»
Она больше ничего мне не ответила, а я не стал ждать — поставил будильник на шесть и лег спать.
Через четыре часа подскочил бодрый и вдохновленный. Черт, давно такого адреналина не ощущал в крови! Какой же это кайф… Даже если не получится выиграть эту войну, я уже благодарен ей за то, что она вывела меня из тупого летаргического сна.
Быстро собравшись, я поехал к Стрельникову на разговор. Идти было недалеко, но подъехать к дому этого неудачника (хотя почему неудачник? Немного везения он все же хапнул с Манюсей) на иномарке — совсем другой эффект. К тому же, возможно, придется куда-то переместиться для разговора.
Подъехав к дому, я набрал его номер, но Глеб не взял. Однако долго ждать не пришлось — я только подошел к калитке, как Стрельников появился во дворе собственной персоной. Как всегда, растрепанный, в плохой изношенной одежде. Стать у него есть, но обращается
— Чего тебе?
— Угадай, — я улыбнулся. Ничего не мог с собой поделать, так и тянуло злорадно скалиться.
— Я сейчас не могу разговаривать, некогда.
— А ты постарайся, Глебушка. Я вот для тебя всегда готов найти время.
Он опустил взгляд и сжал челюсти.
— Ладно. Сейчас, подожди пять минут.
— Хоть двадцать пять! — меня буквально разрывало от нахлынувших эмоций. Они скрутились в тугой комок, который прыгал по груди и очень сильно напоминал счастье. Ну, или, по крайней мере, острое удовольствие.
Стрельников вернулся даже быстрее. Мы сели в машину, и я отъехал в конец улицы.
— Ну и сволочь же ты, Уваров, — не выдержав напряженной тишины, выдал Глеб.
— Есть такое, — согласился я не без гордости.
— Нахрена?
— А что, быть таким тюленем, как ты? Это скучно!
Он резко выдохнул.
— Чего ты хотел-то?
— Хочу дружить с Машенькой, а она говорит: «Мне Глебушка не разрешает!» Вот, пришел к тебе за разрешением… — хотелось уже не улыбаться, а хохотать в голос. Просто капец, какая эйфория. А этот кретин добавляет масла в огонь — воспринимает все всерьез!
— Я не могу.
— Почему? — я скроил расстроенную физиономию.
Стрельников покачал головой:
— Как же ты меня бесишь…
Я перебил его и принялся пародировать, изображая бабский голосок:
— Как же ты меня бесишь, Уваров! Паясничаешь тут, а у меня счастье всей жизни на кону! — и заржал, как конь.
Стрельников схватился за ручку двери, я — за его плечо:
— Да остынь ты, я просто угораю! Ты такой смешной — капец просто. Стрельников, нельзя быть таким серьезным, а то еще лопнешь…
— Слушай, иди в ж*пу! Я сказал, у меня нет времени на разговоры, тем более его нет на то, чтобы тебя развлекать!
— Это все понятно, малыш, но, как я уже сказал, на кону счастье всей твоей жизни, так что придется потерпеть, пока дядя Денис развлекается.
Стрельников опять поиграл желваками, но остался. Ой, как вкусно манипулировать чувствами других людей — чистый кайф, ни с каким кокаином не сравнить!
— Так почему ты не можешь разрешить нам с Машей дружить?
— Я ей уже запретил и нет ни одного вразумительного повода забрать свои слова обратно.
— А ты скажи, что я сделал тебе неоценимую услугу. Как, собственно, и было на самом деле.
— Еще кто кому услугу сделал…
— Ну-ну-ну, умерь свой пыл. У тебя не было вариантов!
— А ты тогда сказал, что умеешь хранить секреты — а теперь используешь их, чтобы добиться своего!
— Да не смеши мои мокасины! Я их использую, чтобы что? Изнасиловать кого-то? Убить? Ограбить?
— Да, ограбить! Будто я не знаю, чего ты добиваешься! Ты же хочешь увести у меня девушку. Сто лет тебе не сдалась ее дружба, иначе зачем был весь этот цирк на дискотеке?