Первая любовь
Шрифт:
— А кто второй? — прищурился я недовольно.
— Может, выйдешь тогда, раз окно не открывается? — скрестила она руки на груди.
Я вздохнул. Ну конечно, выйду. Разве у меня есть выбор? Я обогнул дом и нашел Манюсю все там же, под своим окном. Она кусала губы, обхватив себя за хрупкие плечики. Черт, как же мне хотелось их обнять! Просто до дрожи в руках… Сразу забыл все потери достоинства и прочую дребедень.
— Маш, ты… прости меня. Я вчера… был не в себе.
— Я заметила! Наплел какой-то ерунды! — Она тяжело, устало вздохнула. — Глеб, ну скажи, разве мы не обсуждали сто тысяч
Что-то холодно сжалось у меня в груди:
— Не было, Маш? Вы же… целовались!
— Что?! Когда?! Какая чушь! Никогда в жизни я не целовалась с Денисом! И вообще ни с кем! И я считаю, что ТЫ в этом вино…
Я не дал ей договорить. Просто не выдержал. Ну не могу я больше! Обхватил ее за талию, сжал так, что косточки захрустели, и поцеловал в губы.
Сначала Глеб целовал меня очень грубо, жадно, почти жестоко. Стыдно признаться, но мне все равно нравилось. То, что он будто бы съесть меня хочет — в этом было столько чувства… Мм! Он сжимал меня до боли, до нехватки кислорода — так, словно пытался за эти несколько минут отдать долги по обнимашкам, накопленные за последние два дня. И это мне тоже нравилось, только вот он мешал обнять мне его в ответ, придавливаяя руки к телу, будто боялся, что вместо взаимности я начну вырываться. А я просто таяла от этого всего, как неопытная дурочка, и старалась отвечать хотя бы на поцелуй, как умею. Точнее, не умею, но видела в кино…
Наконец, мой парень немного ослабил хватку и, тяжело дыша, прижался лбом к моему лбу:
— Манюсь, это правда был твой первый в жизни поцелуй? — спросил он хрипло.
У меня голос совсем пропал, поэтому я просто кивнула. И сразу же получила второй поцелуй в своей жизни — гораздо более нежный и сладостный. Глеб позволил мне обвить руками его шею. Губы и щеки немного покалывала короткая мужская щетина, но в тот момент я совершенно не обращала на это внимания. Закончился этот поцелуй еще чуть быстрее, чем первый, отчего я ощутила острое разочарование, но зато Глеб еще крепче обвил мой стан руками и приподнял меня над землей. И все? Ему нужно было всего одно мое слово?! И ради этого он мучил меня два дня, а потом оскорблял нелепыми обвинениями?!
— Глеб… Глеб, подожди… — зашептала я, так как голос все еще не вернулся. — Давай поговорим… что за странное поведение?
Он глубоко вздохнул, поставил меня на землю, а потом повел во двор, где стояла низенькая скамеечка. Сел на нее, а меня водрузил на колени и крепко прижал к себе. Так, чтоб не вырвалась и не убежала.
— Объяснись, пожалуйста, — попросила я, прокашлявшись и вернув-таки себе голос. — Что за цирк?
— Это ты меня спрашиваешь? — удивленно возразил он. — Я, вообще-то, своими глазами видел, как вы с Денисом целовались, и жду объяснений.
— Ты говоришь какие-то глупости! Я уже сказала, что никогда в жизни с ним не целовалась. Мы с ним просто друзья или меньше того — знакомые.
— Но там, в клубе! Вы танцевали, а потом пошли в коридор, и я видел… — он запнулся и мучительно
— Я не целовала его! Он просто попросил посмотреть, что ему попало в глаз!
— Попросил… — ошарашенно повторил Глеб. — Посмотреть…
Я только теперь поняла, в чем была причина его гнева и игнора и тоже вздохнула с некоторым облегчением. Но и изумление не отпускало:
— Если ты видел, как мы танцевали и… прочее, почему не подошел, не выяснил все на месте?!
— А что тут выяснять? Моя девушка говорит мне, что ей надо в туалет, а сама танцует и целуется с самым неподходящим парнем на селе… (правда, Манюсь, худшей кандидатуры для дружбы ты не могла выбрать!) — о чем с ней разговаривать?
Я задумалась на несколько секунд, пытаясь решить, правомерно ли его заявление, и пришла к выводу, что все и в самом деле можно было так воспринять. Но потом я вспомнила еще одно обстоятельство, имевшее место на дискотеке:
— А ты почему не сказал мне, что у тебя есть невеста?
— Невеста?!
— Да. Женя. Такая… красивая девушка, блондинка…
Глеб непонимающе нахмурился.
— Манюсь, я в жизни ни одну девушку не называл своей невестой, даже мысленно, кроме… ну, неважно. И ни с какой Женей никогда даже не встречался!
Что за…
— Ничего не понимаю… — пробормотала я растерянно.
— Черт, неужели это все Уваров устроил… — сквозь зубы процедил Глеб, прижимая меня к себе еще чуть крепче. — Даже не верится, взрослый ведь человек… А с другой стороны, ну а кто еще? Слишком уж все сходится… Кукловод, блин, хренов…
Я снова обвила его шею руками и запустила пальцы в мягкие русые волны волос.
— Ничего… главное, что мы все выяснили и теперь…
— Я его убью! — прорычал парень, пугая меня до мурашек по коже.
— Не надо, Глебушка, пожалуйста, давай просто забудем об этом.
— Какого черта ты его защищаешь?
— Не его, Глеб, а нас. Давай не будем больше думать и говорить о нем.
— Ты уж точно! Прости, Манюсь, но в этом случае я считаю себя вправе запретить тебе видеться с этим человеком. С любыми другими — дружи на здоровье… ну… желательно в моем присутствии, конечно…
Я хихикнула и мягко чмокнула его в щеку. Он же этим недопоцелуем не удовлетворился и, поймав мои губы, долго терзал их, так что под конец они горели огнем.
— Люблю тебя, Машенька моя, я так тебя люблю, невыносимо просто… — горячо прошептал Глеб на одном дыхании, стискивая меня и гладя большими теплыми ладонями по спине.
Я испуганно замерла от этого признания. Не то чтобы это была большая и неожиданная новость, но теперь я растерялась. Глеб тоже немного напрягся, но потом сказал почти непринужденно:
— А ты не говори мне такого. Пока сама не захочешь. Договорились?
Но ответить не дал — снова припал к моим губам и целовал целую вечность. И как же мне хотелось, чтобы эта вечность не заканчивалась!
Говорить я и впрямь была пока не готова, но мне отчаянно хотелось слушать. Признания, нежности, комплименты — всего этого хотелось безудержно. Поэтому я спросила:
— Глеб, а давно ты… мм… в меня влюблен?
Он слегка поморщился, но ответил:
— Ну… точно не знаю, но думаю, примерно лет десять.